голову.
– В самую точку, товарищ капитан, – кивнула Марина.
Она была рада, что ее выслушали и поняли.
– Но у меня есть новости, – вдруг сказала она. – Вчера я говорила с тем молодым человеком, Владом, ну, Владиславом Ольшанским, который…
– За которым вы шли с Ингой в ту ночь? – опередил ее Яшин.
– Да, которого мы преследовали, – улыбнулась девушка. – Чего уж тут стесняться. Мы видели, как он смотрел на этот манекен, как послал ей, этой пластмассовой кукле, воздушный поцелуй. Я просто хотела узнать у него, что она для него значит. Три смерти, такие невероятные события. Он был в центре этих событий…
– И что же? – вопросительно кивнул Крымов. – Узнали?
– Пожалуй, да. Когда он услышал, что видела Инга – как манекен повернул голову ему вслед, а потом посмотрел на нее, да еще с хищной улыбкой, – Владислав переменился. Он как будто помешался прямо на моих глазах! Стал счастливым, расцвел, чуть не взлетел от счастья, узнав, что эта кукла живая. Я спросила: кто она для тебя? Он ответил: богиня! Представляете? И так высокопарно. А потом сказал загадочную фразу: «Как я теперь все точно вижу…» Я попросила его пояснить, что же он видит, но Владислав оскорбил меня, обозвал, разве что не плюнул в лицо…
– Вот мерзавец, – покачал головой Яшин.
– Да уж, меня там не было, а то я бы заставил его извиниться, – подхватил Крымов. – Честное слово, – кивнул он девушке.
Марине было приятно, что о ней позаботились два таких приятных и видных мужчины.
– Да, очень жаль, товарищи детективы, что вас там не было.
– Оскорбил, и что дальше? – кивнул Яшин.
– А что дальше? – Марина пожала плечами, сделала глоток кофе. – Я повернулась и ушла, а он продолжал что-то нести мне вслед… Ну, оскорбления, конечно. – Девушка обиженно надула губки. – Дурой меня назвал, хотя я совсем не дура, кстати. – Она посмотрела на Крымова. – Ни капельки.
– Даже не сомневаюсь, – покачал тот головой. – У вас глаза умницы и речь очень убедительная. Правда.
– Спасибо. – Марина опустила глаза. – Совсем спятил наш нарцисс, короче. Но я и сама хороша: назвала его в ответ «сволочью». Не вытерпела.
– Молодец, девочка, – похвалил ее Яшин. – Так и надо.
– Поддерживаю, – кивнул Крымов.
– Успокоили, мужчины, – облегченно вздохнула она.
– Кофе мы допили, – сказал Яшин, – обо всем поговорили. Предлагаю прогуляться по центральному парку и съесть по мороженому. Кто захочет, конечно. Погодка-то – чудо. Последние теплые дни. Сейчас прыгнем в мою машинку – и в парк.
Марина взглянула на Крымова. Тот улыбнулся:
– Я только за.
– И у меня есть час перед занятиями, – охотно и тоже с улыбкой сообщила девушка. – А потом – рисунок. У нас сегодня голова Юпитера.
Через пятнадцать минут они гуляли по центральному городскому парку, желто-багряному, ели мороженое и беседовали.
– Одно мне ясно, – рассуждал Крымов, – все, кто тесно соприкасается с этой историей, или погибают, или начинают вести себя совершенно странным образом. Это касается и вашей подруги Инги, Марина, и воришки Люси, натерпевшейся той ночью, и вашего однокурсника, нарцисса Ольшанского.
В куртке Марины зазвонил телефон. Она достала трубку.
– Вот придурок, наконец-то очнулся, – очень по девчачьи бросила она, а мужчины переглянулись. – Алло? Да, я тебе звонила. Да, на похороны ты опоздал. Что ты вспомнил?… Ну?… Что?! – Марина сделала большие глаза. – Когда она тебе звонила? В тот самый день, в ту ночь?! И что ты вспомнил?…
Марина остановилась, за ней и мужчины. Кажется, звонок был важным. Крымов интуитивно почувствовал, что он касается их дела. Достал пачку «Мальборо», но прикуривать не спешил. Смотрел на взволнованную донельзя Марину и ждал.
– Так, – повторяла она, – так… Это хорошо, что ты вспомнил. Я расскажу об этом следователям. Ладно, о тебе не буду. Курить надо меньше, балбес! – сказала она и дала отбой. – Ужас, господа сыщики. – Она даже плечиками передернула. – Просто кошмар какой-то…
– Да что случилось, Марина? – Первым не выдержал Яшин.
Крымов наконец-то щелкнул зажигалкой, сделал затяжку.
– Короче, это звонил друг Инги – Вадька Комаров. Тот еще балбес.
– Молодежь, – снисходительно пожал плечами Яшин. – Ну?
– Инга звонила ему незадолго перед смертью. Может, за минуты. Сказала, что ее преследуют. Он спросил: кто? Она была испугана. Сказала: эта сука из магазина. Простите меня, господа сыщики, это были слова Инги. Потом добавила: этот манекен, эта тварь.
– Ого, – пробормотал Крымов и взглянул на Яшина.
– Вот именно: ого, – откликнулся тот.
– Он был сам обкуренный, – продолжала Марина. – Решил, что и она обкурилась. А потом сказала: «Мне страшно, Вадька. Она лезет ко мне». Просила его немедленно приехать. Он решил, что у нее глюки.
– А она покуривала, Инга?
– Да, – вздохнула Марина. Поймала испытующий взгляд мужчин: – Я – нет, я не курю. – Отвесила легкий поклон Яшину, чем вызвала улыбку Крымова. – Только пиво. Или сухое вино.
– И что дальше? – кивнул Яшин.
– Он сказал, что в отрубе, еле до дома добрался, родители чуть не пронюхали. Посоветовал ей успокоиться и лечь спать. Или что-то еще. Говорю же, он не поверил ей. Утром решил, что все это ему приснилось. Только через день очухался.
– Вот это да, – покачал головой Яшин и кивнул на телефон в руке Марины. – Вот это звонок. Вот это подробности… Что скажешь, Андрей Петрович?
– Скажу, что такой звонок дорогого стоит.
– Но как это все объяснить? – спросила Марина.
– О, мы только в начале пути, – отреагировал Крымов, – верно, товарищ старший лейтенант?
– В самом начале, – подтвердил Яшин.
– Ну, тогда наберусь терпения. А пока мне в художку пора, господа сыщики, подбросите? – спросила Марина.
– Разумеется, солнышко, – кивнул Яшин.
У Художественной школы, когда перед ней окрыли дверцу и она гордо вышла на виду у своих однокурсниц, Марина сказала:
– Ладно, товарищ капитан, товарищ старший лейтенант, если что, звоните. – Она перехватила взгляд Крымова. – Мой номер, Андрей Петрович, есть у господина Яшина. Спасибо за мороженое и кофе.
Они попрощались. Сыщики забрались в машину.
– Хорошая девочка, – с улыбкой заметил Яшин.
– Очень хорошая, – честно подтвердил Крымов.
– И красотка.
– И красотка.
– И еще художница плюс ко всему. Творческая натура.
– И художница, – поддакнул Крымов. – Ты это к чему вообще?
– Как она на тебя смотрела, а? Позвони ей. Был бы я свободен, шанса бы не упустил. Ей нравился этот Нарцисс – Владислав, но уже разонравился. Юное сердце свободно.
– Сколько ей лет?
– Девятнадцать. Самое то. И взгляд, как ты сказал, умный. Позвони.
– Думаешь?
– Она ведь ждать будет твоего звонка. Точно говорю. Ты среди зверей одичал – такое лекарство просто необходимо.
– Даже не знаю…
Но на самом деле знал! По улыбке было видно. Яшин достал
