Надин пожала плечами:
– У каждого свои слабости.
Я открутил крышку и вернул бутылку Надин.
– А какие слабости у меня?
– Все просто. Рейчел.
Я на секунду задумался:
– Как ты пьешь, когда меня тут нет? Бутылки тебе открывает Рейчел?
Она села на место и отхлебнула воды.
– У меня есть специальное приспособление.
– Ты действительно думаешь, что в состоянии Рейчел виноват я?
Надин не ответила.
– Ты не можешь отрицать, что она делает меня лучше, когда мы вместе, – сказал я.
Она снова отхлебнула воды:
– Ты ей в отцы годишься.
Я ждал.
– Ладно, – согласилась Надин. – Я этого не отрицаю.
– Тогда в чем проблема?
– Она пробуждает все лучшее, что в тебе есть, а ты в ней – все худшее. Не строй иллюзий, Донован, ты дурно на нее влияешь. Сколько времени вы в последний раз были вместе? Восемь недель? И она убила человека?[10]
– Рейчел думала, что защищает меня.
– Ради бога…
Мы снова умолкли. Надин прихлебывала воду.
– Как сейчас Рейчел?
Надин покачала головой и развела руками, выражая свое разочарование:
– Она как «Старбакс».
– Кафе «Старбакс»?
– Да, она везде.
– Можно конкретнее?
– Она спятила!
Я нахмурился.
– Думал, люди вашей профессии избегают подобных определений… А как насчет умных слов?
– Я учитываю аудиторию, прежде чем использовать специальные термины.
– Смешно.
– Послушай, Донован, я знаю, в это нелегко поверить, поэтому давай кое о чем вспомним. Ты познакомился с Рейчел не совсем обычным способом?[11]
– В общем, да.
– Фактически ты проник в ее дом и стал жить на чердаке.
– Чтобы приглядывать за ее мужем.
– Ты оставался там два года.
– Я человек дотошный.
– Ты был одержим Рейчел.
– Я бы не назвал это одержимостью.
– Конечно, не назвал бы… Послушай, Донован. Ты организовал на ее чердаке первоклассный центр видеонаблюдения. Разместил в доме более сорока миниатюрных камер. Следил за каждым ее шагом, днем и ночью, в спальне, туалете и гараже. Ты вторгся в ее личную жизнь всеми мыслимыми способами. Это извращение.
– Ты делаешь предположения о моем характере и о нездоровом любопытстве только на основании расположения миниатюрных камер.
Надин пристально посмотрела на меня, словно никак не могла понять, сержусь я, возмущаюсь или просто возражаю.
– Возможно, – согласилась она.
– В любом случае наблюдение за Рейчел не могло свести ее с ума. Она даже не знала, что я здесь.
– Не знала. Пока ты ей не сказал.
– В тот момент мы уже встречались. Я был с нею честен. Что ты имеешь против честности?
– Ты собрал о ней всю эту информацию – абсолютно все, от лекарств, которые она принимает, до месячного цикла и ссор с Сэмом, – и использовал для того, чтобы ее соблазнить.
– Мы влюбились друг в друга.
– Возможно, ты и влюбился, но в ее отношении это была откровенная манипуляция. Она до сих пор во всех комнатах машет тебе, глядя в потолок. Как бы ты себя чувствовал, думая, что за каждым твоим движением наблюдают?
– Защищенным?
– Ты безнадежен, – вздохнула Надин.
– Наблюдение не могло свести ее с ума.
Надин снова отхлебнула воды.
– Однако оно внесло свой вклад. Разумеется, состояние Рейчел не улучшилось, когда ты запер ее в пластиковом контейнере и она думала, что в любой момент ее могут убить.
– Это продолжалось всего два дня. В любом случае потом мы отправились в путешествие.
– Очень благородно с твоей стороны – отвезти Рейчел на пляж после того, как ты ограбил и убил ее мужа.
– Я не убивал Сэма.
– Неужели? Значит, сегодня он как ни в чем не бывало, вальсирующей походкой заявится сюда? Было бы любопытно посмотреть.
– Любишь вальс, да?
Она допила воду, закрыла крышкой пустую бутылку, положила на стол между нами и щелкнула по одному концу. Бутылка сделала несколько оборотов, прежде чем остановиться. Надин еще несколько раз покрутила бутылку, пока ее горлышко не указало на меня.
– Надеюсь, ты хочешь с нею повидаться?
– С учетом моего дурного влияния на нее, я буду удивлен, если ты позволишь.
– А что я могу сделать? Ты подписываешь мои счета.
– Кевин! О, боже!
Когда я вошел, Рейчел лежала на кровати. Теперь она вскочила, бегом пересекла всю комнату и обняла меня так сильно, что я едва не уронил подарок, который ей принес.
– Привет, милая.
– Ты пришел меня забрать?
– Я пришел тебя навестить.
Она задрала футболку до самой шеи:
– Хочешь потрогать мою грудь?
Я хотел, но сомневался, что Надин одобрит это.
– Возможно, потом.
Рейчел отпустила футболку, которая вернулась на место, как занавес в бродвейском спектакле после третьего акта.
– Ты принес мне орхидею!
– Ты по-прежнему предпочитаешь белые орхидеи?
– А ты разве не знаешь?
– В таком случае я принес тебе белую орхидею.
– Как здорово!.. Ты надолго?
– Не очень.
– Когда ты будешь уходить, мне можно с тобой?
– Конечно, если захочешь.
– Чего я хочу, так это страстного поцелуя.
Я поставил орхидею на кофейный столик, и мы принялись целоваться, словно новобрачные. Через какое-то время Рейчел взяла меня за руку и подвела к кровати. Мы сели на край.
– Я тебя люблю, – сказала она.
– Значит, я счастливый человек.
– Скажи это.
– Я тоже тебя люблю.
– Я думала, что любила Сэма, а потом встретила тебя.
– Это лучше?
Она кивнула и добавила:
– Можно тебя кое о чем спросить?
– Конечно.
– Ты убил Сэма?
– Нет.
– Поклянись. Не страшно, если его убил ты, просто мне нужно знать.
– Клянусь.
По ее лицу пробежала тень.
– Что случилось? – встревожился я.
– Это я его убила?
– Нет. Конечно, нет.
– Значит, Сэм жив?
Не думаю. Украв все деньги клиентов Сэма, я оставил его с моей помощницей Калли Карпентер, а она очень хотела его убить. Калли знала толк в убийствах, и поэтому у меня не было особых надежд, что Сэм остался жив.
– Кевин?
– Да?
– Сэм жив?
– Точно сказать не могу. К чему все эти вопросы о Сэме?
– Ты единственный, кого я могу спросить. Надин говорит, мне нужно подвести черту.
– Если выяснится, что он мертв, это поможет?
Она задумалась, затем ответила:
– Да.
Я достал свой сотовый, позвонил Клли и спросил, знает ли она что-то о Сэме. Выслушал ответ, отключил телефон и сказал:
– Келли говорит, она его не убивала.
– Значит, он жив?
– Насколько я понимаю.
Рейчел медленно кивнула:
– Тогда ладно.
– Хочешь, чтобы я его нашел?
– Нет.
– Выследить его будет не очень сложно.
– Пропади он пропадом. Мне плевать.
– Формально Сэм все еще твой муж.
– Лживый мерзавец. Он мне изменял.
Совершенно верно. Однако…
– Ты тоже лгала и изменяла Сэму.
Рейчел смотрела на меня широко раскрытыми, честными глазами.
– Это другое.
Мы обменялись взглядами.
– Ты же понимаешь, правда? – прибавила она.
Я понимал. Большинство женщин убеждены, что их измена благороднее, чем измена их мужей, так как они устанавливают эмоциональную связь с любовником, прежде чем заняться сексом. Разумеется, я мог возразить, что эмоциональная измена гораздо хуже просто секса, но что с меня возьмешь? Я же мужчина.
– Я понимаю, почему это другое.
Рейчел просияла:
– Спасибо, Кевин.
Она знает, что меня зовут Донован Крид, но в момент нашего знакомства я был Кевином Воном, и она предпочитает называть меня именно так. Все равно. Донован Крид тоже не настоящее имя.
– Ты вправду возьмешь меня с собой? – спросила Рейчел.
– Прямо сейчас, если ты хочешь.
Она задумалась.
– Куда ты едешь?
– Ты имеешь в виду – отсюда?
Рейчел кивнула.
Я вздохнул:
– Конечно, ты можешь не поверить, но я оставил одного парня и одну женщину прикованными к деревьям в лесу на юге Индианы. Сначала я должен их освободить, а потом мы с тобою будем развлекаться. Да, и мне нужно позаботиться, чтобы не убили жену еще одного парня.
– Она сумасшедшая?
– Что?
– Она сумасшедшая, как я?
Я взял ее за подбородок и посмотрел прямо в огромные глаза цвета меда.
– Ты не сумасшедшая, Рейчел. Просто другие люди тебя не всегда понимают.
– Но ты понимаешь.
– Я понимаю.
– Поэтому любишь меня.
– Да.
– Что с женой того парня? Почему ты должен ее охранять?
– Его похитили, но перед этим он позвонил мне и сказал, что кто-то может попытаться убить его жену.
– Наверное, тебе стоит сначала закончить эти дела, а потом мы поедем куда-нибудь вместе.
– Похоже, это хорошая идея.
Я знал, что Рейчел не переступит порог своей квартиры. Пройдет еще несколько месяцев, прежде чем она будет готова куда-нибудь поехать. Для нее важно знать, что я всегда забочусь о ней – и когда она сидит со мною в машине, и когда вместе с Надин находится в своем пентхаусе за миллион долларов.
