― Спасибо. Я умираю с голоду.
Он подмигнул, прежде чем снова исчезнуть. Она была рада, что он ушел, потому что не собиралась вести себя как леди. Один кусочек тако ― и она застонала от удовольствия. Пикантный крем прекрасно контрастировал с очерненной рыбой и острой сальсой, а лепешки были явно свежеприготовленными. Она расправилась с первым тако за полдюжины укусов, а когда увидела, что Габриэль благополучно устроился в столовой, слизнула остатки крема и сальсы из физалиса с пальцев. Она знала, что была слегка навеселе, и, возможно, это повлияло на ее мнение, но будь она проклята, если шинкованная капуста не компенсировала великолепие тако в совершенстве. Габриель Каррильо становился только сексуальнее.
― Опасность, Уилл Робинсон, ― прошептала она себе под нос, прежде чем приступить ко второму тако с небольшой сдержанностью.
Проблема была в том, что она никогда не боялась небольшой опасности. Чего она всегда боялась, так это безопасности.
Конечно, это заставило ее вспомнить о Джеффе, и это немного отрезвило ее. Она все еще хотела ему позвонить. Дело было не только в том, что она скучала по его дружбе. Она скучала по его разуму, по его проницательности. Он был быстр и логичен и видел связь между прошлым и настоящим. Это была его работа. Ей хотелось опереться на него и позволить ему помочь ей. И он обязательно поможет. По крайней мере, так было в прошлом. Если он посмотрит на все эти улики, то увидит то, чего она не могла видеть.
Дерьмо. Это чертово виски. Она глупо флиртовала с одним парнем и по-идиотски скучала по-другому. Но идиотизм не испортил ей аппетита.
Она всегда завидовала тем женщинам, которые не могут, есть, когда испытывают стресс. Кем бы ни была ее мать, женщина не передала ей этот ген. Ханна с тоскливым вздохом прикончила второе тако, радуясь, что не было третьего, потому что она бы прикончила его точно так же.
Когда дверь начала распахиваться, она схватила салфетку и стерла с лица следы уничтожения пищи.
Его сексуальная черная бровь изогнулась дугой, когда он взглянул на ее тарелку.
― Я могу это расценивать как хороший знак?
― Конечно. Это было потрясающе. Все это.
― Оставили место для десерта?
Она взяла свой бокал и улыбнулась.
― Я уже им занимаюсь.
― А вы мне по душе.
― Забавно, что мы встретились в баре, ― она пододвинула к нему свой телефон. ― Вы уверены, что не оставите это себе в качестве залога? Этот счет становится все более дорогостоящим.
― О, я думаю, что довольно легко смогу разыскать вас, если до этого дойдет. Вы сейчас в «Риверфоле»?
― Ага.
― Хорошее место.
― Вы что-нибудь о нем знаете?
Он убрал ее пустой стакан и потянулся за кувшином, чтобы снова наполнить его водой.
― Такер ― хороший парень. На сто процентов добросовестен по отношению к этому месту. Это не всегда бывает с новичками.
― Я слышала, что раньше здесь была община.
Он сделал паузу, ставя кувшин обратно на стол.
― Там где гостиница?
― На этой земле, да. Там были хижины и сад.
― Вы знаете… Кажется, я припоминаю кое-какие разговоры из детства. Но тогда вокруг было много хиппи. Моя мама всегда предупреждала нас держаться от них подальше.
― Вы помните что-нибудь о группах хиппи в «Риверфоле»?
― Не думаю. Я имею в виду, что в те времена вокруг было полно автостопщиков. Они и сейчас есть. А знаете что? Я действительно помню эти хижины, но это было позже. В конце семидесятых, после того, как это место было заброшено. Мы обычно пробирались туда тайком и рыскали повсюду. Но здесь все быстро зарастает. Смотреть было особенно не на что.
Она еще не сдавалась.
― Как вы думаете, кто-нибудь из тех, кто там жил, все еще находится здесь?
Габриэль пожал плечами.
― Вполне возможно. Если хотите, я могу поспрашивать здесь.
― Правда? ― она ухмыльнулась при мысли, что на ее стороне может оказаться местный житель.
― Конечно, но откуда такое любопытство?
Она не знала, что еще сказать. Ее так и подмывало выболтать всю эту грязную историю, просто чтобы рассказать кому-нибудь. Кому-то, кто не знал ее родителей и не нуждался в их защите. Он не стал бы отрицать, что это возможно. Он не станет предупреждать ее, что правда может причинить боль другим людям, как бы сильно она в ней ни нуждалась.
Но она была не настолько возбуждена, чтобы выложить на стол свою самую страшную тайну. Еще нет.
― Там жили мои родители, ― сказала она, обнажая всю историю до самых костей.
― В общине? ― он прервал свою напряженную работу и, перекинув тряпку через плечо, повернулся к ней лицом.
― Совершенно верно. Вы смотрите на самое настоящее дитя любви.
― Вау. Значит, вы тоже местная.
― Думаю, так оно и есть.
― Ну, тогда, ― он сунул руку под стойку, достал бутылку и еще одну рюмку, чтобы налить себе шот. ― Добро пожаловать домой, Ханна, ― они чокнулись бокалами.
Она смотрела, как у него сжалось горло, когда он допил виски. Ханна сделала глоток из своего бокала. Приятно было отвлечься. Действительно приятно.
― Спасибо, ― вымолвила она.
― За что?
― За то, что заставили меня почувствовать себя лучше.
Он снова прислонился к стойке бара, затягивая маленький круг тишины вокруг них.
― Значит, это не просто прогулка по дорожке воспоминаний?
― Даже наполовину нет, ― он смотрел на нее пристальным взглядом. Может быть, ему тоже нравилось отвлекаться. Она решила добавить немного плоти к костям. ― Я не знаю, кто моя мать. Мы уехали из Калифорнии. Она осталась тут. Я надеюсь, что она все еще может быть здесь.
― Это не очень большой населенный пункт. А как ее зовут?
Ханна съежилась и приподняла одно плечо.
― Хм. Действительно секреты.
Она спрятала свое смущение за улыбкой.
― Я не думаю, что вы знаете старую, закоренелую женщину-хиппи со склонностью к виски и неприятностям. А если знаете, то пошлите ее ко мне.
― Я буду держать ухо востро.
― Спасибо, ― улыбка больше не могла скрыть ее смущения, поэтому она допила свой бокал и встала. ― Я сейчас вернусь со своим бумажником.
― Не беспокойтесь. Это за счет заведения.
― Ой, перестаньте! ― запротестовала она. ― Мне не нужна ваша еда из жалости. Или выпивка.
Габриэль рассмеялся, демонстрируя слегка кривые нижние зубы, которые Ханна находила очаровательными.
― Жалость даже не приходила мне в голову. Считайте это подарком в честь вашего возвращения.
Она подозрительно склонила голову набок.
― Вы пытаетесь удержать меня от того, чтобы я вернулась и заплатила? Хотите, чтобы я отстала от вас?
― Определенно нет. Я ведь уже обещал дать вам информацию, чтобы заманить обратно, не так ли?
― Ах. Коварный план. Сегодня вечером?
― Ничего не могу обещать, но я сделаю несколько звонков и посмотрю, что услышу сегодня днем.
― Еще раз спасибо, ― сказала она, ни на что не надеясь. ― За все.
― Всегда, пожалуйста.
Она сделала несколько шагов, прежде чем вспомнила о своей куртке, и содрогнулась, прежде чем повернуться и схватить ее. Она была уже почти за дверью, когда он окликнул ее.
― Ханна?
― Да? ― она остановилась в дверях и встретилась с его теплым взглядом.
― Мы закрываемся в девять.
Когда она толкнула дверь, его пристальный взгляд покалывал ее кожу. Да, она вернется сегодня вечером. В этом нет никаких сомнений.
Глава 10
Нэнси Дрю никогда не приходилось иметь дело с интернетом.
Для Ханны это преимущество, не так ли? Вся информация находилась у нее под рукой, ожидая, когда ее отыщут. Но Ханна подозревала, что интернет сделал ее неженкой. Когда ей что-то не удавалось, она могла только тупо сидеть и смотреть на экран.
В Биг-Суре она нашла лишь несколько таких же историй о хиппи. А так же слишком много информации о людях с фамилией Смит, которые жили в Калифорнии. И хотя она нашла подающую надежды связь с регистрационными записями избирателей Монтерея, эти файлы относились только к тысяча девятьсот сорок четвертому году. Даже близко не то, что было ей нужно.
