Адвокат внимательно посмотрела Анне в глаза:
— Только поосторожней, хорошо?
— Хорошо.
Анна села за руль, захлопнула дверь и опустила стекло.
— Спасибо.
— Не за что.
Анна отъехала, размышляя по дороге о документах на машину и о том, что случится, если ее остановят. Она подозревала, что документы остались у адвоката. И конечно, в них была указана марка и номер машины. Мысль, что у адвоката есть вся информация, заставляет Анну еще больше волноваться.
Приехав в Гандер, Анна останавливается у аптеки, надеясь, что в этом маленьком городке ее никто не узнает. Похоже, никто и не узнал, но это, скорее всего, из-за солнечных очков и вязаной шапочки.
В сумке у Анны черная краска для волос, ножницы и крем для автозагара. Относительно автозагара Анна сомневается, не будет ли это бросаться в глаза, особенно сейчас, в самом конце зимы.
Она открывает коробку с краской и вынимает содержимое, кладя бутылочку, тюбики, перчатки на столик. Потом берет ножницы и отделяет длинную прядь волос. Анна смотрит на свое лицо, изучая его черты, как будто хочет сохранить их в памяти такими, а потом начинает резать.
Аэропорт.
Анна останавливает прокатную машину на краткосрочной стоянке аэропорта. Она заглушает мотор и кладет в карман ключи. С собой у нее только самые необходимые вещи. С вчерашней сумкой на плече Анна направляется в зал вылетов.
Раньше ей, может быть, и удалось бы купить билет на самолет на другое имя, но теперь правила авиаперевозок ужесточились, и она должна показать удостоверяющий личность документ, на котором есть фотография. При мысли об этом ей становится нехорошо. Но она надеется, что люди здесь не слышали о ее деле.
На регистрацию стоит очередь, но за билетами — никого. Она подходит к стойке, раздумывая, не снять ли очки. Вместо того чтобы прятать ее, они только подчеркивают тот факт, что она старается спрятаться от взглядов публики. Но, несмотря на это, она оставляет очки на месте. Ей не хочется, чтобы был виден бессонный тревожный блеск, появившийся в ее глазах.
— Могу я купить билет?
— Да, конечно. — Девушка за стойкой что-то набрала на своей клавиатуре. — Куда вы хотите лететь?
— В Торонто.
— Следующий рейс через три часа. Вас это устроит?
— Через три часа?
Надо было посмотреть расписание, прежде чем покупать билет.
— А есть какие-нибудь рейсы пораньше?
Девушка внимательнее всматривается в лицо Анны.
— Сейчас начнется посадка на рейс в Лондон, в Англию.
— Хорошо. — Чем дальше, тем лучше.
— У вас есть паспорт?
— Да.
Анна открывает сумочку, копошится в ней и, наконец, находит нужный документ. Протягивает его девушке.
— Благодарю вас, — произносит та, начиная выписывать билет. Она смотрит в паспорт, а затем поднимает глаза на лицо Анны. — Могу я попросить вас снять очки?
Анна старается не нервничать, но чувствует, что уголок рта у нее начинает дрожать. Ей остается только гадать, на самом деле она улыбается или только пытается изогнуть губы. Медленно она выполняет просьбу, лицо женщины проясняется, краски возвращаются к нему. Все становится понятно. Под пристальным взглядом этой женщины Анна едва в силах сохранять самообладание. Она чуть встряхивает головой, слезы наворачиваются ей на глаза.
Девушка смотрит на нее, разглядывая черты ее лица, и Анна вспоминает, как смотрела на себя в зеркале ванной комнаты в отеле, как будто стараясь принять решение, которое даст ей помилование.
— Все в порядке. — Девушка снова защелкала клавишами. — Как вы будете платить?
— Кредитной картой. — Анна открывает сумочку и достает бумажник. Движения ее слишком порывистые, почти панические. Она облизывает губы, стараясь упокоиться. Открыв бумажник, она достает кредитку.
Девушка ее принимает.
— Желаете место у окна?
— Лучше у прохода, — выдыхает Анна с явным облегчением. Воздух, вырвавшийся из ее легких, похож на смешок.
— Вы возьмете сумку с собой?
— Да. Это можно?
— Конечно.
Раздается звук принтера, печатающего посадочный талон.
Анна протягивает руку за талоном. Она так тронута добротой девушки, что вытирает слезу в уголке глаза.
— Прошу вас, — говорит она, отдавая Анне талон, с искренней улыбкой. — На всякий случай вам надо поторопиться.
На всякий случай, думает Анна.
— Я позвоню и предупрежу, что вы сейчас подойдете, чтобы они вас дождались.
— Большое спасибо.
Девушка поднимает телефонную трубку и произносит при этом:
— Желаю приятного полета.
И глаза ее опускаются на Аннин живот.
Подойдя к зоне предполетного досмотра, Анна напрягается при виде мужчины в белой рубашке и черных брюках. Наверняка он попросит ее предъявить посадочный талон и паспорт. В очереди впереди нее двенадцать путешественников. По пути к терминалу Анна уже заметила несколько пристальных взглядов, направленных в ее сторону. Люди конечно же узнают ее по телепередачам и снимкам из газет. Крашеными волосами никого не обманешь, и несколько пассажиров продолжают на нее таращиться. Какая-то женщина нажимает кнопки на коммуникаторе. Вполне возможно, она посылает сообщение в полицию. Рядом с Анной мужчина держит за руку маленькую девочку и разговаривает по мобильному телефону.
Анна считает количество охранников в зале. Семеро. Большинство из них мужчины, но есть и несколько женщин. Она надеется, что ее посадочный талон возьмет женщина. Но если ее поймают и задержат, получится, что она нарушает решение суда. И тогда ее посадят за решетку? Тогда ее положение будет безнадежно. У ее ребенка не останется никаких шансов. Но если она уйдет сама, пока ее не заметили, у нее еще будет возможность спрятаться где-нибудь в провинции. И станут ли охранники ее задерживать, если она бросится бежать? Или в их обязанности не входит ничего, кроме безопасности полетов?
Теперь впереди нее только семь человек. Она считает людей и прикидывает, попадет ли она к мужчине или женщине, которые стоят по разные стороны прохода и проверяют посадочные талоны. По ее расчетам, ей достанется мужчина. Он высокий, широкоплечий, с суровым выражением лица. Сначала он смотрит в документы, а потом на лицо, проверяя сходство. У нее необычная фамилия. Он прочтет ее и сразу все вспомнит.
Анна поправляет ручку сумки на плече.
— А я видела тебя по телевизору. — Это говорит ребенок, маленькая девочка.
Анна смотрит вниз и видит девочку, которая держится за руку мужчины, разговаривающего по телефону.
Анна сжимает губы, как будто хочет заставить ребенка замолчать.
— У тебя будет ребенок, — говорит девочка, смеясь и прикрывая рот ладошкой.
Лица поворачиваются к Анне. Она смотрит прямо вперед, в сторону прохода. Охранники не слышали. Они по-прежнему заняты своим делом.
Анна хочет нагнуться к девочке и попросить ее замолчать. Потом она замечает, что отец девочки внимательно на нее смотрит.
— А как ты назовешь своего ребенка?
Анна сглатывает и прочищает горло.
Люди начинают переговариваться.
Пожилая дама смотрит на нее и хмурится, шумно втягивая воздух и, по-видимому, не одобряя Анну.
Мужчина прощается и захлопывает мобильник.
— Папа, вот та тетя, о которой вы говорили. — Девочка указывает на Анну.
Анна наклоняет голову, как бы возражая.
— Помнишь, ты говорил маме, что она поступает неправильно.
Анна пытается улыбнуться и оглядывается. Вокруг них собралась толпа.
Когда она снова поворачивается, она видит мужчину с направленным на нее сотовым телефоном.
— Дай мне посмотреть, — говорит девочка, которая не раз видела, как отец делает снимки с помощью телефона.
Анна поворачивается и спешно направляется к выходу.
— Прощу прощения, — говорит она, расталкивая людей.
На эскалаторе она бежит вниз по ступенькам. Оглядывается через плечо. Никаких людей в форме не видно. Внизу, у схода с эскалатора, проходит охранник. Он смотрит вперед, не обращая на нее внимания.
Анна мчится к выходу, на весенний воздух. Перебегая через дорогу, она едва не попадает под колеса проезжающего такси. Она находит свою машину, садится и подъезжает к контролерской будке. Она протягивает парковочный талон. К счастью, контролер даже не смотрит ей в лицо.
Выехав из аэропорта, она размышляет, задержат ли из-за нее самолет. И тут она проезжает фургон с эмблемой местного телевидения на борту. В зеркало видно, что фургон сворачивает в аэропорт.
Анна пытается решить, куда же ей теперь ехать. Обратно в Сент-Джонс. Мысль, что газетчики опять будут следовать за ней по пятам, кажется невыносимой. И она не предстанет перед властями, как было предписано судом. Она не придет в больницу в назначенный день. Что ей сделают, если она не придет? Арестуют? Посадят в тюрьму? Свяжут и сделают аборт силой? Мысль кажется нелепой. Абсурдной. Как в наше время такое возможно?
