Три машины полиции Боулдера и вездеход шерифа приехали одновременно. Синие и красные мигалки заливали светом луг и отражались в окнах. Врачи хотели заставить Тома поехать в больницу, но он отказался; детективы допрашивали Тома в одной комнате, а Кейт – в другой. Она так и не выпускала Джошуа из рук.
Затем Том и Кейт набросили куртки, завернули Джошуа в толстое одеяло и вышли на край террасы, чтобы посмотреть, как полицейские с мощными фонарями обыскивают расщелину.
– Здесь не меньше восьмидесяти футов, – сказал шериф, – а в поток никак не попасть, кроме как с этого обрыва.
– Здесь меньше шестидесяти футов, – заметил Том, стоя на краю отвесного утеса из гранита и песчаника. Кустарник был поломан и помят. Кейт слышала шум воды на дне расщелины, она так привыкла к этому звуку, что обычно не замечала его.
– Течением тело могло снести вниз, – произнес старший детектив боулдерской полиции. Это был молодой бородатый человек, наскоро одетый в футболку, хлопчатобумажные штаны и вельветовый пиджак.
– В это время поток довольно мелок, – сказал Том – В самых глубоких местах не больше шести-восьми дюймов.
Детектив пожал плечами. Люди шерифа в это время крепили перлоновую веревку на стволе пондерозы, растущей на краю обрыва.
– Вы уверены, что этот человек вам незнаком? – спросил сержант-детектив в третий раз.
– Да. Я в этом уверена, – ответила Кейт. Джошуа спал, затерявшись в складках одеяла, с соской во рту.
– И вы не знаете, как он проник в дом?
– Шериф сказал, что кухонная дверь была взломана. – Кейт оглянулась. – Верно, шериф? Тот кивнул.
– Стекло в двери вырезано. Оба внутренних запора открыты. Работа довольно профессиональная.
Детектив что-то записал и посмотрел туда, где люди шерифа и медики спорили о том, как лучше закрепить веревку. Полицейские в форме прошлись по краю расщелины, светя фонарями вниз, в темноту.
Из дома вышел старший детектив с пластиковым мешочком в руке. Остановившись рядом с Кейт, он поднес мешочек к свету.
– Знаете, что это? Кейт покачала головой.
– Экзотический кистевой нож, – сказал он, показав, как надо держать стальную ручку, чтобы лезвие при этом высовывалось между суставов двух пальцев. Детектив повернулся к Тому.
– Когда он бросился на вас, нож был у него в руке?
– Да Извините, лейтенант, минуточку. Том подошел к помощникам шерифа и спокойно показал, как нужно связывать концы перлоновой веревки. Потом он позаимствовал у врача брезентовый ремень и защелкнул карабин, будто демонстрируя, как готовиться к спуску.
– Эй! – завопил помощник, когда Том с одной перевязанной рукой подался назад и элегантно соскользнул с края утеса.
Врач привязался к своей веревке и последовал за ним. Полицейские освещали их обоих, пока они спускались по скале и мягко приземлились в кусты и заросли карликового можжевельника у основания утеса. Том поднял голову и помахал здоровой рукой. Помощники засуетились, торопливо пристегнулись, затем поспешили вниз.
Солнце взошло еще до окончания поисков. Кейт отнесла Джошуа в дом и уложила на свою кровать. Когда она вернулась, то увидела, что Том легко поднимается по утесу с помощью лишь одной руки, в то время как врач и помощники шерифа пыхтели и сопели, держась за веревку обеими.
Том выбрался на террасу, отстегнул карабин и покачал головой.
– Тела нет, – выдохнул помощник, переваливаясь через край. – Много крови и поломанных веток, а тела нет.
Сержант-детектив достал блокнот и приблизился к Кейт Вид у него был усталый, ослепительный утренний свет искрился на серой щетине.
– Мэм, вы уверены, что оба раза попали в этого парня?
– Три раза, – ответил Том, обнимая Кейт здоровой рукой. – Два выстрела – меньше чем с четырех футов. Детектив покачал головой и отошел к обрыву.
– Тогда найти тело – лишь вопрос времени, – сказал он. – И, может быть, удастся узнать, кто он такой и почему пытался выкрасть вашего ребенка.
Том кивнул и пошел в дом вместе с Кейт.
***
В понедельник Кен Моберли вызвал Кейт к себе. Это приглашение не было для нее неожиданным.
Моберли был главным администратором ЦКЗ в Скалитых горах, но его кабинет являлся единственным помещением во всем комплексе, где не было ни одного окна. Он утверждал, что пейзаж отвлекает его. Иногда Кейт думала о том, что такой выбор рабочего помещения многое говорит о характере этого человека: спокойного, преданного делу, скромного, компетентного, фанатично увлекающегося лишь бегом на длинные дистанции.
Он жестом предложил ей сесть, а сам подался вперед и сложил руки на столе. Пиджак его висел на спинке кресла, галстук был ослаблен, рукава закатаны.
– Кейт, я слышал, что у вас случилось в субботу ночью. Это ужасно, просто ужасно, когда в дом вламываются вот так. С вами и с ребенком ничего не случилось?
Кейт заверила его, что с ними все в порядке.
– А полиция не поймала злоумышленника?
– Нет Ниже по течению, примерно в миле от дома, нашли какие-то следы Предполагают, что он там выбрался из воды, но ничего определенного. Еще полиция объявила о розыске на основе описания, которое дали мы с Томом.
– А как себя чувствует ваш бывший муж?
– Нормально. Немного руку повредил, но сегодня утром он уже поднимал гири этой рукой. – Кейт помолчала. – Том останется с нами…, с Джули, с ребенком и со мной, пока не найдут того…, или, по крайней мере, пока мы не придем в себя.
Моберли похлопал карандашом по щеке.
– Ну хорошо, хорошо. Знаете, Кейт, как ни забавно, всю свою сознательную жизнь я был против смертной казни, но если бы я вдруг проснулся, как вы, и обнаружил кого-то в комнате моего ребенка…, я, не раздумывая, прикончил бы на месте этого человека.
Он положил карандаш на стол, явно испытывая замешательство.
– Кен, я ценю ваше участие, но, по-моему, вы хотели поговорить со мной о чем-то другом.
Администратор откинулся назад и сложил ладони.
– Да, Кейт, хотел. К сожалению, у меня еще не было возможности сказать вам, что вы отлично поработали во время этой командировки в Румынию…, и отчет сделали хороший. Я надеялся, что вы возглавите программу по гепатиту В в Колорадо-Спрингс… Дело в том, что Боб Андерхилл неспособен, поймите меня правильно, но…
– Но я потратила слишком много времени и средств центра на своего сына, – мягко договорила за него Кейт. Администратор потер ладони.
– Это вполне объяснимо, Кейт. Просто я хотел обговорить с вами кое-какие варианты. В Денверской детской больнице у меня есть товарищ, Дик Клемптон, и он один их лучших специалистов по АДА в…
Кейт открыла портфель, достала объемистую папку и подвинула ее через стол шефу. Моберли моргнул.
– Почитайте, Кен, – сказала она.
Не говоря ни слова, он достал из кармана рубашки очки и начал читать. После третьей страницы он снял очки и посмотрел на Кейт.
– Это твердо установленный факт? Она кивнула.
– Вы же видите, кем подписаны результаты визуального и лабораторного обследований. Донна Мак-Ферсон дважды делала анализы. Нет никаких сомнений, что организм больного…, организм Джошуа…, каким-то образом усваивает генетические компоненты для восстановления собственной иммунной системы.
Моберли перелистал оставшиеся страницы, пропуская технические детали и читая только заключения.
– Бог ты мой, – сказал он наконец. – Вы консультировались с кем-нибудь за пределами нашего центра?
– Мне удалось кое-что выяснить, не раскрывая подробностей, у Ямасты из Международного центра по междисциплинарным исследованиям в области иммунологии при Джорджтаунском университете, у Беннета из университета в Буффало, у Пола Сэмпсона из института Трюдо…, у многих хороших людей.
– И что?
– Ни у одного из них нет даже гипотезы по поводу того, как ребенку с тяжелым комбинированным иммунодефицитом удается добиться спонтанной ремиссии столь явно выраженной гипогаммаглобулинемии за счет использования в качестве катализатора одной лишь донорской крови.
Моберли задумчиво потер нижнюю губу дужкой очков.
– А у вас? Я имею в виду – у вас есть гипотеза? Кейт глубоко вздохнула. Она еще ни с кем это не обсуждала, но теперь все зависит от разговора с шефом. Она не думала о том, что это может привести к каким-то эпохальным открытиям и как-то повлияет на ее работу. Кейт думала о спасении жизни Джошуа.
– Да, – произнесла она. – У меня есть теория на этот счет.
Кейт уже не могла сидеть и встала, опершись на спинку кресла.
– Кен, представьте себе группу людей – допустим, обширную семью, – которая живет в каком-нибудь глухом районе в некой восточноевропейской стране. Предположим, что в этой семье распространен тяжелый, но известный науке случай комбинированного иммунодефицита…, причем в форме, сочетающей все четыре варианта: ретикулярная дисгенезия, швейцарский тип, дефицит АДА и комбинированный иммунодефицит с лимфоцитами В. Моберли кивнул.
