Бэнкс решил разузнать об этом периоде жизни Лоуренса поподробнее. Во вторник он поехал в книжный магазин «Уотерстоун» и купил там «Все о разведке» Стивена Доррила и «Совершенно секретно» Питера Хеннесси. Несколько месяцев назад ему в руки попался роман Хеннесси «Все прекрасно», и Бэнксу он очень понравился.
В среду вечером Бэнкс сидел у себя на кухне в джинсах и старой футболке и пытался собрать шкаф из «Икеи». В последнее время его коллекция CD и DVD-дисков непомерно разрослась и грозила заполнить собой все его жилище. Бэнкс то и дело чертыхался — он перепутал этапы сборки и теперь сомневался, что ему вообще удастся собрать этот треклятый шкаф. Звучала Вторая симфония Стенфорда. Нервная, дерганая мелодия отлично отражала состояние Бэнкса, почти изнемогшего в борьбе с «Икеей».
В дверь постучали. Вскочив на ноги и направившись к входу, Бэнкс вдруг понял, что не слышал, чтобы к его дому подъезжала машина. Странно. Его коттедж стоял на самом краю деревни, практически на отшибе. К нему вела длинная дорога, а за домом начинался лес. Никто, кроме почтальона, пешком к нему не ходил. Да и музыка играла негромко, так что Бэнкс обязательно услышал бы, если бы к нему кто-нибудь приехал.
Открыв дверь, Бэнкс увидел сутулого мужчину лет шестидесяти, с редеющими седыми волосами и аккуратной бородкой. Солнце еще не село, и на улице было довольно тепло, но, несмотря на это, посетитель оделся в застегнутый на все пуговицы костюм и светло-бежевое пальто. Рубашка сияла безупречной белизной, а между бордово-желтыми полосками старомодного галстука виднелось множество крохотных замков, такой вот узор.
— Мистер Бэнкс? — осведомился гость. — Старший инспектор Бэнкс, — уточнил он.
— Да, это я.
— Извините за столь поздний визит. Меня зовут Броун, через «о». Вы позволите войти?
— Рискую показаться невежливым, — ответил Бэнкс, — но вообще-то я занят. У вас что-то срочное?
— Это касается Лоуренса Сильберта.
Поразмыслив секунду, Бэнкс отступил в сторону и жестом пригласил мистера Броуна войти. Оказавшись в прихожей, тот огляделся:
— А у вас уютно.
— Я там вожусь на кухне, — сказал Бэнкс.
— Ясно, — кивнул Броун и прошел вслед за ним.
На полу кухни лежал недособранный шкаф. Вместо гладкой верхушки красовалась белая фанерка.
— Вы панельку не той стороной установили, — заметил Броун.
— Сам вижу, — буркнул Бэнкс.
— Не самая легкая работа, — улыбнулся Броун. — Я и сам постоянно путаюсь. А задняя стенка — это вообще кошмар. Хлипкая очень. Впрочем, вы, наверное, и сами это уже поняли.
— Мистер Броун, — заговорил Бэнкс, — я, конечно, очень ценю ваши советы по сборке икеевской продукции, но, поверьте, я сам во всем разберусь. Вы лучше садитесь. — Он указал на диванчик в углу. — Выпьете чего-нибудь?
— Спасибо, — поблагодарил Броун, втискиваясь на диван. Пальто он так и не снял. — Виски с содовой был бы очень кстати.
Порывшись в шкафу с выпивкой, Бэнкс нашел бутылку «Беллс» и смешал Броуну коктейль. Плеснул себе «Макаллана» восемнадцатилетней выдержки, затем плеснул чуть-чуть воды. Раньше он был преданным фанатом «Лафройга», но несколько неудачных партий его разочаровали, и он лишь недавно начал вновь с удовольствием пить виски. Как выяснилось, виски из айлейского солода он больше пить не может из-за привкуса водорослей, йода и легкого торфяного аромата. Зато богатые карамельные оттенки старых хайлендских солодов пришлись ему по вкусу. Впрочем, виски Бэнкс все равно пил редко, отдавая предпочтение пиву и вину. Но сегодня без виски было никак не обойтись.
Бэнкс уселся напротив Броуна, и тот поднял бокал:
— Ваше здоровье.
— Ваше здоровье, — ответил Бэнкс.
— Смотрю, вы слушаете Стенфорда, — отметил Броун. — Я слышал, что вы большой любитель классики, но мне как-то казалось, что Стенфорд давно уже вышел из моды.
— Раз вы так много обо мне знаете, должны знать и то, что мне всегда было плевать на моду, — сказал в ответ Бэнкс. — Стенфорд — отличный композитор, и под него хорошо собирать мебель. — Пригубив виски, он вдруг страшно захотел курить, но, сжав зубы, отогнал от себя мысль о сигарете.
— Оно и видно, — кивнул Броун, многозначительно посмотрев на шкафчик с неправильной верхушкой.
— Приятно, конечно, поболтать о сборке шкафчика и о Чарльзе Вильерсе Стенфорде, но мне показалось, что вы хотели поговорить со мной о Лоуренсе Сильберте. Можно узнать, чьи интересы вы представляете? — Бэнкс прекрасно понимал, кто такой Броун, но хотел услышать это от него самого.
Броун задумчиво покрутил бокал, любуясь темно-янтарным виски.
— Скажем так, — наконец заговорил он. — Я представляю правительство Ее Величества. Да, — кивнул он, — полагаю, это наилучший вариант ответа.
— А есть и другие?
Броун рассмеялся:
— Ну, в нашей жизни на все можно посмотреть и с другой точки зрения, не так ли?
— То есть вы один из бывших начальников Лоуренса Сильберта? — уточнил Бэнкс.
— Мистер Бэнкс, умоляю вас! Вы ведь прекрасно знаете, что МИ-6[5] не работает на территории Великобритании. Вы что, сериал «Шпионы» никогда не смотрели?
— Значит, я прав. Стало быть, контрразведка. Как я понимаю, никакого удостоверения личности я от вас не дождусь?
— Нет, почему же? — удивился Броун и вытащил из бумажника заламинированную карточку с именем Клода Ф. Броуна, служащего Министерства внутренних дел. На фотографии был запечатлен мужчина, которого с одинаковым успехом можно было принять как за Броуна, так и за какого-нибудь другого пожилого джентльмена с довольно невыразительной внешностью.
— Так что вы хотели мне рассказать? — спросил Бэнкс, вернув визитку Броуну.
— Я? Рассказать вам? — Броун сделал глоток и нахмурился. — По-моему, я не обещал что-либо рассказывать.
— Тогда зачем пришли? Если вам нечего сказать по поводу проводимого расследования, не будем терять время.
— Ну что вы так нервничаете, мистер Бэнкс! Зачем же торопиться с выводами? Мы вполне можем сотрудничать.
— Тогда хватит юлить и вилять. Давайте ближе к делу.
— Понимаете, я просто хотел узнать, насколько глубоко вы вникли.
— Этого я вам сказать не могу, — отрезал Бэнкс. — Мы не имеем права обсуждать ход расследования с гражданскими лицами.
— Прекратите! Какой из меня гражданский? Мы с вами по одну сторону баррикад.
— Да неужели?
— Вы и сами это знаете. Нам очень важно знать, не грозит ли расследование этого дела неудобными ситуациями и прочими неприятностями.
— Что вы под этим понимаете?
— Все, что может представить в невыгодном свете наше правительство.
— Например, судебный процесс?
— Ну, должен признать, что в данном случае мы и впрямь не будем рады судебному процессу. Но это ведь крайне маловероятно. В общем, хотелось бы уточнить: надо ли нам опасаться возможных… мм… досадных последствий.
— Слушайте, да что же такое натворил Сильберт? — удивился Бэнкс. — Добавил стронций девяносто кому-то в чай?
— Очень смешно. К сожалению, я не могу ответить на ваш вопрос. Сами понимаете, закрытая информация. Закон «О государственной тайне».
— Похоже, мы зашли в тупик, — заметил Бэнкс, откинувшись на спинку дивана и пригубив виски. — Вы мне ничего рассказать не можете, и я вам ничего рассказать не могу.
— Ох, — вздохнул Броун. — А я так надеялся, что мы поймем друг друга! Некоторые, наоборот, рады помочь разведке! Ведь мы с вами не враги. У нас общие задачи. Мы стоим на страже нашего государства. Разумеется, кое в чем наши методы различаются, но цель-то одна.
— Маленькое уточнение: вы работаете на организацию, в которой свято верят, что цель оправдывает средства. А полиция пытается работать, не обращая внимания на всякие трюки, которые выкидывает правительство, чтобы удержаться в седле и не потерять власть.
— Нелицеприятное заявление! — воскликнул Броун. — Но готов поспорить, что вы и сами иногда «срезали» длинный путь, только чтобы упрятать за решетку какого-нибудь типа, в виновности которого вы были уверены. Но это так, к слову. Мы, как и полицейские, — обычные чиновники, государевы слуги, которые служат во благо своих господ.
— Это ведь из сериала «Да, господин министр», верно? Я смотрел, — ответил Бэнкс.
— Точно, — рассмеялся Броун. — Помните серию про больницу без пациентов?
— Помню. Одна из моих любимых, — кивнул Бэнкс.
— Только представьте себе такой мир — школы без учеников, университеты без студентов, врачи без больных, полиция без преступников… Идеальный мир. Тогда бы все занимались настоящей работой.
— А как же разведка без шпионов?
— Да, без них нам жилось бы куда лучше. — Броун наклонился вперед: — Послушайте, мистер Бэнкс. Мы с вами не очень-то и разные, честное слово. — Броун махнул рукой в сторону музыкального центра: — Оба любим Стенфорда. Наверное, и Элгар вам тоже нравится, да? И Воан-Уильямс. И Бриттен — хотя привычки у него были довольно странные, да и в Штаты он уехал не в самое подходящее время. А еще «Битлз», даже с позиции сегодняшней музыки. И «Оазис», «Арктик Манкис». Не буду врать, что сам слушал все эти группы. Но я знаю, что вам нравится — немного эклектичная, стопроцентно британская музыка. Как бы вы ни относились к «Битлз», но даже они в свою лучшую пору служили олицетворением британских ценностей. Эти четыре парня с длинными патлами вместо нормальных стрижек! Иногда приходится защищать и такие ценности. Иногда человек вынужден идти на поступки, противные его природе.
