Сидней остановилась и оперлась о стену кафе. Она закрыла глаза и сжимала зубы до тех пор, пока не стало больно.
— Генри, меня удивляет, что он ждал так долго.
— Мягко говоря, он был немного не в себе, Сид. Он убежден, что ты ему соврала.
— Генри, я знаю, это плохо. — Немного поколебавшись, она решила выложить все как на духу. — Джейсон говорил мне, что едет в Лос-Анджелес на собеседование относительно новой работы. По-видимому, он не хотел, чтобы в «Трайтоне» об этом узнали. Он велел мне никому об этом не говорить. Вот почему я не сказала Гемблу.
— Сид, ты юрист «Трайтона». Тут не может быть секретов...
— Перестань, Генри, мы же говорим о моем муже. То, что он ищет новую работу, не может нанести «Трайтону» ущерб. Его же есть кем безболезненно заменить.
— Тем не менее, Сидней, больно это говорить, но думаю, здесь ты поступила не лучшим образом. Гембл недвусмысленно дал мне понять, что он подозревает Джейсона в краже секретов корпорации.
— Джейсон бы такого никогда не сделал!
— Не в этом дело, а в том, как на это смотрит клиент. То, что ты соврала Натану Гемблу, лишь усугубляет все. Ты знаешь, что случится с нашей фирмой, если Гембл снимет нас со счета «Трайтона»? И не думай, что он не способен на это. — Голос Уортона все время повышался.
— Генри, когда Гембл хотел связаться с Джейсоном, у меня, возможно, оставалось не более двух секунд на размышления.
— Почему же ты, ради Бога, не сказала Гемблу правду? Ты же сказала, что ему все равно.
— Потому что через несколько секунд выяснилось, что мой муж мертв!
Оба умолкли. Тем не менее чувствовалось огромное напряжение.
— Уже прошло некоторое время, — Уортон напоминал ей. — Если ты не хотела говорить им, ты могла бы сказать мне. Я бы сам позаботился о тебе. Все же мне кажется, что дело можно поправить. Гембл не может иметь зуб на нас за то, что твой муж хотел сменить работу. Сидней, думаю, Гембл особенно не будет возражать, если в будущем ты продолжишь работу над его проектами. Хорошо, что тебя какое-то время не будет. Все уляжется. Я позвоню ему прямо сейчас.
Сидней заговорила едва слышно. Возникло такое ощущение, словно огромный кулак застрял в ее пищеводе.
— Нельзя говорить Гемблу о собеседовании.
— Как ты сказала?
— Ты не можешь сделать этого.
— Может быть, ты мне объяснишь почему?
— Я выяснила, что ни в одной компании не назначено собеседование Джейсона. По-видимому... — Она умолкла, подавляя приступ плача. — По-видимому, он соврал мне...
Когда Уортон заговорил, он едва справлялся с гневом.
— Мне трудно сказать, какой непоправимый ущерб это может нанести, если уже не нанесло.
— Генри, я не знаю, что происходит. Я говорю то, что знаю. А знаю я немного.
— Что же конкретно я должен сказать Гемблу? Он ждет ответа.
— Возложи ответственность на меня, Генри. Скажи ему, что до меня невозможно дозвониться. Я не отвечаю. Ты занимаешься этим вопросом, а я не вернусь на работу, пока все не прояснится. Уортон раздумывал некоторое время.
— Думаю, это сработает. Хотя бы временно Я ценю твое решение взять ответственность за создавшуюся ситуацию на себя, Сидней. Знаю, ты не виновата, но фирма не должна страдать. Это моя главная забота.
— Понимаю, Генри. А тем временем я попытаюсь узнать, что произошло.
— Думаешь, тебе это удастся?
При создавшихся обстоятельствах Уортон был обязан задать этот вопрос, хотя знал, каков будет ответ.
— Разве у меня есть другой выбор, Генри?
— Я молюсь за тебя, Сидней. Звони, если что-нибудь понадобится. В «Тайлер Стоун» мы все — одна семья. Мы заботимся друг о друге.
Сидней отключила телефон и убрала его. Слова Уортона глубоко ранили ее. Может быть, она ведет себя наивно. Она и Генри — коллеги по профессии и в некотором отношении друзья. Телефонный разговор показал ей, как поверхностны большинство профессиональных отношений. Пока ты успешно работаешь, не гонишь волну, способствуешь общему процветанию, беспокоиться нечего. Теперь же, оставшись матерью-одиночкой, ей приходилось заботиться, чтобы в один день не потерять юридическую карьеру. Это еще одна неприятность в общей куче навалившихся бед.
Она прошла по кирпичному тротуару, срезала Айви Роуд и направилась к знаменитому зданию колледжа «Ротонда». Прошла по не менее знаменитым газонам у зданий, где студенческая элита проживала в одноместных жилищах, которые мало изменились со времен Джефферсона. Камин оставался тут единственным очагом тепла. Неприхотливая здешняя красота приводила ее в волнение всякий раз, когда она приезжала сюда с мужем. Сейчас же на фоне чистого позднего осеннего утра эта красота не впечатляла. Накопилось много вопросов и настала пора получить на них ответы. Она села на ступеньки «Ротонды» и снова вытащила свой телефон. Набрала нужные номера. Раздались два гудка.
— "Трайтон Глоубал".
— Кэй? — спросила Сидней.
— Сид? — Кэй Винсент была секретаршей Джейсона. Пухлая женщина далеко за пятьдесят лет, она обожала Джейсона и даже несколько раз была приходящей няней Эми. Сидней она понравилась с самого начала. У обеих были общие взгляды на материнство, работу и мужчин.
— Кэй, как дела? Извини, что не позвонила раньше.
— Как у меня дела? О Боже, Сид. Мне так жаль. Так жаль.
Сидней слышала, как слезы мешают ей говорить.
— Я знаю, Кэй. Я знаю. Это все так неожиданно. Так... — голос Сидней угас, но она взяла себя в руки. Ей нужно было кое-что узнать, и Кэй Винсент была самым честным источником, какой ей пришел на ум.
— Кэй, ты знаешь, что Джейсон отпрашивался на какое-то время с работы.
— Верно. Он говорил, что собирается красить кухню и ремонтировать гараж. Рассказывал об этом целую неделю.
— Он не говорил тебе, что летит в Лос-Анджелес?
— Нет. Я была потрясена, когда услышала, что он был на том самолете.
— Никто не говорил с тобой о Джейсоне?
— Много людей. Все удручены.
— А Квентин Роу?
— Он приходил несколько раз. — Кэй умолкла, затем спросила: — Сид, почему ты задаешь все эти вопросы?
— Кэй, пусть это останется между нами, хорошо?
— Хорошо, — сказала та неохотно.
— Я думала, Джейсон полетел в Лос-Анджелес по поводу работы в другой компании. Он так мне говорил, но недавно я выяснила, что это неправда.
— О Боже!
Пока Кэй медленно переваривала эту новость, Сидней решила задать еще один вопрос.
— Кэй, как ты думаешь, почему ему надо было врать? Он не вел себя странно на работе?
Наступила длительная пауза.
— Кэй? — Сидней ерзала на ступеньках. Она почувствовала холод от кирпичей и резко встала.
— Сид, правила компании запрещают обсуждать ее дела. Я не хочу, чтобы у меня были неприятности.
— Знаю, Кэй. Я один из юристов «Трайтона», ты ведь помнишь это?
— Что ж, это немного меняет дело. — Голос Кэй внезапно пропал. Сидней не знала, повесила ли та трубку, но звук вдруг прорезался снова.
— Ты можешь позвонить мне сегодня вечером? Не хочу занимать время компании. Буду дома около восьми. У тебя же есть мой домашний телефон?
— Есть, Кэй, спасибо.
Кэй Винсент повесила трубку, не сказав ничего больше.
Джейсон редко обсуждал дела «Трайтона» с Сидней, хотя в должности юриста фирмы «Тайлер Стоун» она занималась многими вопросами этой компании. Ее муж смотрел на этические обязанности своего положения очень серьезно. Он всегда старался не ставить жену в неловкое положение. По крайней мере, до недавнего времени. Она медленно подошла к гаражу-стоянке и осмотрелась. Никого не видно. Здесь было много магазинов. При желании кто-то всегда мог в долю секунды спрятаться в одном из них. Впервые она его заметила, сидя на ступенях «Ротонды». Он стоял за одним из многочисленных деревьев вокруг лужайки. Увлекшись разговором с Кэй, она не придала ему серьезного значения, подумав, что этот парень высматривает ее по известным причинам. Он был высокий, не меньше шести футов, худощавый и одетый в темное пальто. Лицо частично скрывали солнечные очки, воротник пальто был поднят, не позволяя рассмотреть лицо. Коричневая шляпа скрывала волосы, но все же она заметила, что они светлые, скорее всего, рыжевато-светлые. В какое-то мгновение она подумала, не добавилась ли к ее многочисленным бедам мания преследования. Сейчас это ее не беспокоило. Надо было ехать домой. Завтра она заберет дочь. Она вспомнила, что мать говорила о панихиде по Джейсону Детали еще предстоит обсудить. Среди всей таинственности, окружавшей последний день жизни мужа, напоминание о панихиде вновь вернуло ее к осознанию того, что Джейсон действительно мертв. Не имеет значения, как он обманывал ее и по какой причине, его не стало. Она поехала домой.
По ярко-голубому небу проносились облака, холодный ветер гулял в поле, куда упал самолет. Толпы людей ходили туда-сюда, отмечая обломки красными флажками, отчего поле становилось темно-красным. Рядом с кратером стоял экскаватор, с него свисал ковш, способный вместить двоих взрослых человек. Еще один экскаватор навис над кратером, его длинный трос с ковшом исчезал в недрах этого ада. Другие тросы, прикрепленные к лебедкам с электрическим приводом, установленным на грузовиках с платформами, змеями уходили в яму. Мощная техника громыхала вовсю, шла подготовка к последним раскопкам в образовавшемся от удара кратере. Самый важный предмет — «черный ящик» — все еще не был извлечен.
