— Конечно, полностью согласен.
— Значит, вы считаете, что это хорошая ниточка — ее брат?
— Пока у нас нет ничего другого.
Карденас вернулся и открыл банку.
— Спасибо, Джордж. Вернемся к Леоноре в тот день. Я чувствовала, что ей очень хочется поговорить, поэтому подталкивала ее, пока она не решилась. Она рассказала, что ее отец оставил значительное наследство, мать уже давно умерла, а мачеха очень больна. Так что деньги должны были быть поделены поровну между Леонорой и ее сводным братом, что ее вполне устраивало, — там всем хватало. Но она знала, что его не удовлетворит половина. Я спросила: «Что, он такой эгоист?» И тут она окончательно расстроилась и расплакалась, сказав: «Ох, Мэвис, если бы вы только знали! Все считают его очаровательным человеком, он всегда готов оказать услугу, кормит бездомных, улыбается маленьким детям и угощает их конфеткой, но все это маска. Глубоко внутри он заботится только о себе, и так было всегда. Я просто знаю, что он причинит мне вред из-за этих денег, и меня это очень пугает».
Старуха отпила глоток содовой. Вода потекла по подбородку, и она быстро его вытерла.
— Я спросила: «Какой вред?» Она всхлипнула: «Не знаю, и это больше всего меня пугает. Вы понятия не имеете, на что он способен». Я сказала, что, если она боится, пусть обратится в полицию, но она возразила — дескать, над ней будут смеяться, потому что нет никаких доказательств, одни предчувствия. Я посоветовала по крайней мере поговорить с адвокатом: те, кому платят наличными, смеяться не станут. Но у меня было такое впечатление, что она меня не слышала, знай лишь повторяла, как она его боится и что никто не знает, какой он на самом деле. Наконец я не выдержала: «Если ты собираешься его обвинять, по крайней мере скажи в чем». Она сказала: «Вам не нужно этого знать, Мэвис. Вы не захотите этого знать». Я возразила, что, мол, если бы не хотела, то не спрашивала бы.
Старуха вернула Карденасу вторую банку из-под содовой.
— Теперь я сыта. Можешь вылить остатки или допить, Джордж. — Ее глаза весело заблестели. — Не бойся, у меня нет дурных болезней.
— Я больше никуда не уйду, Мэвис, — покачал головой Карденас, — история чересчур захватывающая.
— Это не история, Джордж. Это изложение фактов.
— Еще лучше.
— И будет значительно лучше, когда я расскажу вам, что мне поведала Леонора. Она сказала, что брат учился взламывать замки, и ей кажется, что он собирался куда-то залезть. Кроме того, он мучил и убивал животных. Занимался этим безобразием с малых лет. Сначала жучки-паучки, потом мелкие животные, потом Бог ведает кто. Леонора обожала животных. У нее были два маленьких песика, не помню, как они называются, она все для них делала. Они исчезли, после того как ее убили. Что вы на это скажете?
— Она держала их в салоне? — спросил я.
— Иногда она брала их с собой, иногда оставляла дома. Но дело в том, что с того дня их больше никто не видел. Я сказала об этом Уэнделлу, когда стало ясно, что он не принимает меня всерьез. Вот что я имела в виду, когда говорила о лени. Женщину зверски убили, у нее имелись собаки, их не оказалось в доме. Тебя бы это заинтересовало, Джордж?
— Обязательно.
— А Уэнделл не проявил ни малейшего любопытства. Такое бывает при депрессии, верно, доктор?
Я кивнул.
— Я знаю, что любопытство может убивать кошек, может быть, даже собак. Но Уэнделлу было просто наплевать, как и тему детективу, которого они прислали из Санта-Барбары.
— Дональд Браген, — кивнул я.
— Он самый, — подтвердила старуха. — Настоящий мачо, как Бродерик Кроуфорд в «Патруле на дорогах»; впрочем, это было еще до вас… «Да, мэм, спасибо, мэм», — и что-то записывали в свои маленькие блокноты. Но Бродерик, тот слушал, а Браген оказался идиотом, у него ни на что не было времени. Скажите мне: явный подозреваемый с денежным мотивом, который любит мучить животных, и две пропавшие собаки! Что бы вы подумали?
— Действительно, что?
Миссис Уэмбли положила ладонь на мое колено.
— Мне нравится твой стиль.
Мы с Карденасом просидели у нее еще с полчаса, причем говорил в основном я — пытался вытянуть из нее дополнительные детали относительно ужасного сводного брата Леоноры Брайт.
Результаты были жиденькими: либо моложе, либо старше Леоноры и, возможно, из Сан-Франциско, «потому что оттуда прибыла сама Леонора, и она никогда не говорила, что он не оттуда».
Я поблагодарил старуху и поднялся.
— Приятно было познакомиться, — сказала она и ухватила шерифа за рукав: — Джордж, прошлой ночью я слышала, как на задах, где помойка, скреблись еноты. Давай и на них поставим ловушки?
— Старушка нечто, верно? — спросил Карденас, выводя машину на дорогу. — Ее аэробика ограничивается тасованием карт, но она никогда не болеет. Утверждает, что ее мамаша прожила до ста четырех лет.
— Хорошая ДНК, — сказал я. — Все остальные бегают рысцой.
— Верно. Как вы думаете, этим братом стоит поинтересоваться?
— У нас, кроме этого, и нет ничего.
— То, что она рассказала об Уэнделле, совпадает с мнением других людей, с которыми мне довелось разговаривать. Не хотели вмешиваться в это дело из уважения к мертвым.
— Да и к чему…
— Куда вы теперь направляетесь?
— Назад в Лос-Анджелес, если у вас нет более интересных предложений.
— Простите, но нет. Хотите, чтобы я что-то сделал?
— Если бы у вас нашлось время найти адрес Леоноры в Сан-Франциско и попробовать что-то разузнать, это было бы великолепно.
— Разумеется, — согласился он. — Я еще подумал, что нам стоит попробовать поискать свидетельство о смерти отца — вдруг там где-нибудь встречается имя ее брата? Леонора жила в страхе в связи с наследством, так что скорее всего он незадолго до этого умер, что сужает поиски по времени.
— Хорошая мысль. Пожалуй, легче всего будет найти некролог. Брайт — ее девичье имя?
— Думаю, да. — Шериф сел поровнее и надавил на педаль газа. — Все по-другому.
— В смысле?
— Я работаю.
Я остановился для запоздалого ленча у гавани Стирна, места моей несостоявшейся встречи с Дональдом Брагеном.
Поток туристов был жиденьким, но все с энтузиазмом улыбались — обжористая публика, верящая в бессмертие. Утки и чайки с удовольствием подхватывали объедки, а дальше в гавани плавали большие серые пеликаны, разглядывая поверхность в поисках добычи. Их родственники поменьше, коричневые, плескались и ныряли на мелководье, порой появляясь на поверхности с бьющейся рыбкой.
Как же много существует способов охотиться!
Я поел и прогулялся по пирсу, пройдя мимо того места, где меня должен был ждать Браген. Может быть, он обратил на подозрения Мэвис Уэмбли больше внимания, чем она думала, но вытащил пустышку. Или старуха права и он ее проигнорировал. В любом случае воспоминания о былом не доставили бы Брагену такого удовольствия, как рыбалка.
Я прислонился к перилам, вдохнул соленый воздух и набрал номер Майло.
Ответил Рик.
— Привет, Алекс! Его телефон разрядился, поэтому мы поменялись. Он просил тебе передать, если ты позвонишь, что будет занят до десяти, а возможно, и дольше.
— Имеешь представление где?
— «Работает» — так он сказал. У меня выходной, и мы договорились вместе пообедать, но стоило нам сделать заказ, как у него зазвонил телефон и он сразу же ушел. Что-то насчет найденной машины. Он очень расстроился.
— Еще бы, остался без обеда.
— Он взял с собой пакет.
На звонок по мобильному Рика никто не ответил. Майло иногда отключает телефон, если требуется сосредоточиться. Я выехал на шоссе и через несколько миль перезвонил ему.
На этот раз от его рыка у меня едва не лопнула барабанная перепонка.
— Нашел чертов «мустанг» Кэт Шонски!
— И это не принесло тебе радости.
— Нет! Только догадайся, где он, черт побери, был все это время. Его отбуксировали на стоянку полицейского управления. Кто-то позвонил и сообщил о брошенной машине в ту же проклятую ночь, когда исчезла девчонка. Нашли ее в пять утра на полдороге к Пасс, как ты и думал.
— Кто звонил, неизвестно? — спросил я.
— Никаких данных, — проворчал мой друг. — Они расценили это как обычный назойливый звонок, послали тягач. Появился гениальный водитель тягача, но не обнаружил в машине ни регистрационных документов, ни страховки. Не было и номерных знаков. Он все равно их пробил и загнал машину на стоянку. Там она с тех пор и находится.
— А как же насчет информации?
— Они собрались было передать все в общую базу, внесли в компьютер и забыли. Все это время, пока я проверял бюллетени и тратил время на телефонные звонки, эта чертова штука стояла на виду в нескольких кварталах от моего офиса, собирая птичье дерьмо и плату за содержание! Если бы я не проверял все парковки управления, она бы скорее всего попала на полицейский аукцион. Теперь я потратил еще час на оформление бумаг, чтобы отправить ее в лабораторию. Естественно, сначала посмотрел. Никаких явных следов крови или насилия. И еще одно вы угадали, профессор: бензина в баке не было ни грамма. Вот и говори потом о плохом месте, куда попадаешь в плохое время.
