Полина Дашкова - Питомник. Книга 2

– Это кто же здесь живет, такой богатенький? – спросила Света, оглядывая фасад новенького двухэтажного особняка, похожего на картинку из рекламного каталога. На крыльце сидел здоровенный детина в камуфляже, с автоматом на коленях, и курил, глядя на джип. Другой, такой же, распахнул дверцу. Девочки разглядели тупое бычье лицо.

Гулливер выпрыгнул и скомандовал:

– Вылезайте обе!

– Нет уж, мы лучше в машине подождем, – нервно оскалилась Ира и вжалась в спинку сиденья.

– Ты чего? – испуганно прошептала ей на ухо Света. Она не понимала, почему Ира не хочет вылезать из машины, это было странно и глупо. Если надо, их все равно вытащат. Света не видела в происходящем ничего опасного, однако привыкла доверять интуиции сестры. Ира с ее непредсказуемостью, сумасбродством обладала удивительным чутьем. На вопрос она ничего не ответила, но сильно сжала Светину руку.

– Долго ждать придется, – подал голос Телок, противно хмыкнул и пихнул Свету, – давай, вылезай, приехали.

– Ну, разве что водички попить! – бодро произнесла Ира, легко выпрыгнула из машины. – И пописать заодно. Здесь, наверное, унитазы золотые. Светуль, мы с тобой ведь никогда ни писали в золотые унитазы?

Света выпрыгнула неловко, стукнулась головой об острый край крыши. Ира заметила, что лицо ее тут же побледнело, глаза налились слезами.

– Больно? – спросила она шепотом и обняла сестру. – Ничего, сейчас холодненькое приложим, пройдет.

Камуфляж тут же оказался позади, и девочки спинами почувствовали, как он переместил свой автомат. Их провели в огромную гостиную, обставленную роскошно, но неуютно, в каком-то стеклянно-металлическом стиле. Из стекла были отлиты столы, большой обеденный и маленький журнальный. Вокруг обеденного стояли прозрачные стулья. Диван и кресла представляли собой замысловатые конструкции из легкого светлого металла с шарнирами и были завалены огромными прозрачными надувными подушками. Одна стена оказалась полностью стеклянной, за ней темно зеленели широкие пальмовые листья и поблескивала голубая вода бассейна.

– Ой, батюшки, – покачала головой Света, – это что ж за дизайн? На такой диванчик сядешь и не встанешь.

– Конечно, – звонко засмеялась Ира, – задница вспотеет и прилипнет. Так, ребятки, – она обвела взглядом троих сопровождающих, Гулливера, Телка и молчаливого камуфляжа с автоматом, – где у вас здесь сортир? Видите, у Светочки головка бо-бо, надо срочно сделать холодную примочку. Давайте-ка по-быстрому, чистую салфетку или полотенце.

Никто не ответил ни слова. Камуфляж взялся за ремень Ириной сумки, попытался снять.

– Эй, ты чего, юноша! – Ира вцепилась в сумку. – Это грабеж или шмон?

Сумка Светы уже была в руках Телка.

– Слушайте, мальчики, может, объясните, что за дела? Да не дергай, дурак, на, подавись! – Ира вырвала свою сумку у камуфляжа и швырнула на пол, ему под ноги. Он побагровел, замахнулся рукой, свободной от автомата, но не ударил, быстро нагнулся и поднял сумку.

– Нам правда надо в сортир! – голос Светы прозвучал жалко, хрипло, она смотрела только на сестру, стараясь не встречаться глазами с остальными.

– Что, сразу обеим? – усмехнулся Гулливер.

– Да, обеим! Срочно!

Трое переглянулись, камуфляж молча кивнул на дверь под лестницей.

Сантехника оказалась не золотой, но из какого-то светлого, гладкого, как зеркало, металла. Помещение состояло из двух маленьких комнат, в одной унитаз с раковиной, в другой душевая кабинка.

– Вот оно, твое платье от «Шанель», – прошептала Света, – я как чувствовала.

– Не могут они знать про платье, не могут!

– Достаточно заглянуть в твою сумку!

– Светка, соображай, а не паникуй, – Ира сдернула с вешалки белоснежное пушистое полотенце, смочила его холодной водой и приложила к Светиной голове, – ну, увидят они какую-то голубую тряпку. И что? Думаешь, они прямо так сразу определят фирму? Да они в этом разбираются хуже, чем мы с тобой в ядерной физике. Нет, платье тут совершенно ни при чем. Тут другое, я должна подумать…

– И думать нечего. Лариска! Она все слышала, разболтала, могла, между прочим, наврать что угодно, например, будто узнала все от нас. В самом деле, ее ведь спросили, откуда она знает, и не признаваться же ей, что подслушала. Мы ведь с тобой сразу поняли, мама Зоя ни при чем, она не должна быть в курсе, иначе почему они приехали, когда ее не было, и велели нам молчать? Допустим, Лариска все разболтала маме Зое или Руслану. И мы с тобой виноваты, мы единственный источник информации. Только я не понимаю, зачем ей это?

– А так! – усмехнулась Ира. – Завидует, что нас забирают, а ее пока нет, вот и нагадила при первой возможности.

– И что они теперь собираются с нами делать? В дверь даже не постучали, ее просто открыли, поскольку изнутри она не запиралась. Девочек все так же молча провели через стеклянную гостиную в кухню, оттуда по короткой лестнице в темный подвал. Пахнуло соляркой и свежей стружкой. Щелкнул выключатель, загудел и задрожал мертвенный люминесцентный свет. По бетонному полу были разбросаны строительные остатки, керамическая плитка, какие-то доски, ведра в засохшей краске.

– Эй, у вас крыша совсем съехала? Гулливер, ты соображаешь, что творишь? – крикнула Ира. – Нас будут искать! Вам всем головы оторвут!

В ответ щелкнул замок и застучали шаги по лестнице.

– Нет, ну мы не можем сидеть дома и никуда не выходить! Нам надо гулять, дышать воздухом, хотя какой воздух в центре Москвы? Мы, пожалуй, возьмем этот нож с собой, если злодей нас поджидает во дворе, просто отдадим ему, и все. Пусть подавится!

Ксюша делала ребенку массаж, постукивала ребрами ладоней по Машиной спинке, разминала ей ножки, ручки и произносила свой рассудительный монолог. Маша в ответ смеялась, что-то бормотала на своем младенческом языке.

– А мама у тебя все-таки полная идиотка, – продолжала Ксюша, – ну, спрашивается, кто меня тянул за язык? Конечно, эта Варя ужасно обаятельная, а я совершенно одичала, ни с кем не общаюсь, но это меня нисколько не оправдывает. Я сделала, возможно, самую большую и опасную глупость в жизни – разболтала постороннему человеку семейную тайну. Если бы просто постороннему человеку, случайному попутчику, но это знакомая Галины Семеновны, я подставила ее, и себя, конечно, тоже. Свекровь обязательно узнает и не простит. Что теперь делать? Надеяться на Варино честное слово? А может, просто плюнуть и уйти? – Она принялась одевать ребенка, и каждая вещь, которую брала в руки, вдруг стала казаться такой красивой, удобной и необходимой.

«Ничего, совершенно ничего я не сумею взять с собой. Все до последней мелочи куплено на деньги свекрови. В определенном смысле я сама куплена на ее деньги. Я могу уйти отсюда только голышом, с голой Машей на руках, иначе буду чувствовать себя воровкой. Ой, дура, ну что же я за дура такая!»

Зазвонил телефон, и опять она вздрогнула, опасаясь услышать отрывистый грубый бас проспавшегося мужа или зловещее молчание бандита. Ничего хорошего она не ждала. Но в трубке прозвучало удивленно и ласково:

– Ксюшенька, здравствуй, детка. Ты почему в Москве?

– Галина Семеновна, как я рада, что вы позвонили! – выпалила Ксюша и покраснела. – Я решила сейчас сделать Маше прививки, хотя бы полиомиелит.

– Но мы же с тобой это обсуждали много раз, мы договорились, что отложим прививки до осени. – В голосе свекрови звякнуло знакомое железо. – Я не понимаю, что тебе вдруг в голову взбрело? Ты могла бы, по крайней мере, дождаться меня. Как Маша? Здорова?

– Да, совершенно здорова.

– Ну, слава богу, я так волновалась. Объясни, будь добра, почему вдруг такая срочность с прививками?

– Мне позвонила медсестра на дачу, стала пугать, сказала, сейчас началась эпидемия и надо либо сделать прививку, либо написать расписку, что мы отказываемся и берем на себя ответственность.

– И ты испугалась, помчалась в Москву? Кто же вас привез?

– Мы доехали на электричке.

– О, господи, Ксюша, ну что ты творишь? Ты уже большая девочка. Я тут просто с ума схожу, звоню на дачу, телефон выключен. Звоню Олегу на работу, говорят, он на даче. И вот застаю тебя в Москве. Кстати, как Олег? Почему он не поехал с вами?

Невозможно было придумать более идиотского вопроса. И тем не менее умнейшая Галина Семеновна не жалела валютных минут международного телефонного разговора для продолжения обычного семейного спектакля под названием «У нас все великолепно!».

– Олег плохо себя чувствует, – озабоченно сообщила Ксюша, – он много работал, переутомился, к тому же на дачу приезжали гости, сотрудники редакции, всю ночь он не спал. Вы же знаете, какой он слабенький. Честно говоря, мы с Машей уехали еще для того, чтобы дать ему отоспаться, отдохнуть. Да, заходила ваша знакомая, Варвара, такая красивая, с черными волосами и синими глазами. Ей срочно понадобилась книжка про вуду, я нашла и отдала ей. – Ксюша выпалила все это сплошным потоком и резко остановилась, перевела дух.