Босх припомнил тройное убийство, о котором говорил ему Джерри Эдгар.
— И что?
Гарри знал, что судебно-медицинский эксперт не будет звонить просто так и тратить время детектива. Была какая-то веская причина.
— Так вот, мы приехали на место, я пошел к ребятам хлебнуть кофе и подслушал, как двое врачей разговаривали об осмотре, который только что провели. Они сказали, что в отделение экстренной помощи недавно привезли парня. По их оценке, у него ОРС, и я подумал, не связано ли это как-то с убитым на смотровой площадке. Помнишь, он тоже носил кольца для обнаружения радиации.
Босх пытался говорить спокойно:
— Джо, а что такое ОРС?
— Острый радиационный синдром. Врачи сказали, что не знают, где парень схватил такую дозу. Он обгорел и облевал всю больницу. Его доставили в бессознательном состоянии, и врачи говорят, что облучение очень сильное. Они сами боятся радиации.
Босх побежал за Рейчел Уоллинг.
— Где его нашли?
— Я не спрашивал, но полагаю, где-то в Голливуде, раз доставили сюда.
Гарри прибавил шаг.
— Джо, ты сейчас повесишь трубку и найдешь кого-нибудь из охраны больницы. Пусть не спускают с него глаз. Я уже еду.
Босх на ходу сунул телефон в карман и изо всех сил помчался догонять Рейчел.
На голливудской автостраде вереница транспортных средств вяло передвигалась по направлению к городу. Гарри Босх, следуя основному закону физики дорожного движения, гласящему, что каждое действие вызывает ответную реакцию, пытался преодолеть поток из нескольких рядов машин, едущих на север. Конечно, его усилия сопровождались воем сирены и блеском мигалки на крыше, что немного помогало раздвинуть в стороны машины, волею судьбы очутившиеся на его пути. Еще одно правило, которое Гарри знал очень хорошо, — это закон приложенной силы. Маневрируя между машинами, он разогнал «краун-викторию» до девяноста миль в час, и костяшки его пальцев, сжимающих руль, побелели от напряжения.
— Куда мы едем? — прокричала Рейчел Уоллинг, пытаясь перекрыть сирену.
— Я же сказал. Я привезу тебя к цезию.
— Что это значит?
— Врачи в отделении экстренной помощи «Королевы ангелов» только что осмотрели мужчину с острым радиационным синдромом. Мы будем там через четыре минуты.
— Черт возьми! Почему ты мне не сказал?
Ответ заключался в том, что Гарри хотелось получить небольшое преимущество, но распространяться он не стал. Босх предпочел промолчать. Рейчел открыла телефон и нажала кнопку. Потом дотянулась рукой до сирены на крыше и резким движением отключила тумблер.
— Что ты делаешь? — воскликнул Босх. — Мы так не проедем!
— Мне нужно поговорить!
Босх снял ногу с педали газа и в целях безопасности снизил скорость до семидесяти миль. В следующую секунду Рейчел установила связь, и Гарри услышал, как она отрывисто раздает команды. Ему хотелось, чтобы указания получил Бреннер, а не Максвелл.
— Перенаправь группу из гостиницы «Марк Твен» в больницу «Королева ангелов». Подними по тревоге группу радиологической угрозы и направь их туда же. Пошли еще кого-нибудь для подкрепления. Мы нашли человека, подвергшегося облучению. Возможно, он приведет нас к пропавшему цезию. Выполняй и потом перезвони. Я буду на месте через три минуты.
Она убрала телефон, и Босх сразу же включил сирену.
— Я сказал, через четыре минуты! — проревел он.
— Так удиви меня! — прокричала Уоллинг в ответ.
Гарри вдавил педаль газа, хотя в этом не было необходимости. Он знал, что к больнице они приедут первыми. Они уже миновали Силвер-Лейк и приближались к Голливуду. Каждый раз, когда у Гарри появлялась возможность прокатиться по автостраде с ветерком, он обязательно ею пользовался. Немногие в городе могли похвастать тем, что выжимали девяносто миль в дневное время.
— Кто жертва? — спросила Рейчел.
— Понятия не имею.
Почти весь остаток пути они молчали. Босх сосредоточился на дороге. Одновременно он старался рассортировать информацию. Слишком многое беспокоило. Поразмыслив, детектив решил поделиться своими соображениями.
— Как думаешь, почему они на него вышли? — спросил он.
— Что?! — переспросила Уоллинг, прерывая собственные размышления.
— Моби и аль-Файед! Как они нашли Стэнли Кента?!
— Не знаю! Если в больнице один из них, то у него и спросим!
Босх замолчал. Ему надоело кричать во всю глотку. Но вскоре возник новый вопрос.
— А тебя не смущает, что все идет из дома Кентов?
— Не понимаю!
— Пистолет, камера, компьютер, которым они пользовались. Все улики. В кладовке стоят бутылки с кока-колой, и бандиты связали Алисию Кент лентой, которой она подвязывает розы в саду. Тебя ничего не смущает? У них не было ничего, кроме ножа и лыжных масок, когда они вошли в дом. Не кажется ли тебе это странным?
— Ты не должен забывать, что террористы очень изобретательны. Их обучают в специальных лагерях. Аль-Файед проходил курс в опорном пункте «Аль-Каиды» в Афганистане. А сам он натаскивал Нассара. Они умеют обходиться тем, что найдут под рукой. В конце концов, террористы взорвали Всемирный торговый центр не двумя самолетами, а двумя ножами для бумаги. Смотря с какой стороны посмотреть. Главное их оружие — непреклонность и самообладание. Уж ты-то способен это оценить.
Босх хотел достойно ответить, но они приблизились к съезду с автострады, и ему пришлось сконцентрироваться на обгоне. Через две минуты Гарри наконец выключил сирену и въехал на площадку «Королевы ангелов», где обычно останавливались машины «скорой помощи».
Фелтон встретил их в переполненном приемном отделении и провел в ту часть здания, где располагались шесть блоков для оказания экстренной помощи. У бокса, огороженного ширмами, стоял сотрудник частной охранной службы, и детектив пошел к нему навстречу с жетоном в руке. Едва дав охраннику время взглянуть на значок, Гарри раздвинул занавески и вошел внутрь.
За огороженным пространством лежал пациент, невысокий мужчина с черными волосами и смуглой кожей, опутанный паутиной трубок и проводов, соединяющих его конечности, грудь, рот и нос с медицинским прибором. Больничную койку закрывала прозрачная пластиковая пленка. Мужчина занимал едва ли половину кровати и оттого имел вид жертвы, на которую напали бездушные аппараты.
Глаза пациента были полузакрыты и неподвижны. Большая часть его тела осталась обнаженной, лишь полотенце прикрывало гениталии. Правая сторона живота и бедро больного сплошь покрылись пузырями от термического ожога. На правой руке виднелись такие же волдыри — болезненные розовые круги вокруг багряных мокрых высыпаний на коже. По всем местам ожогов на теле нанесли прозрачный гель, но, по всей видимости, он мало помогал пострадавшему.
— Где все? — спросил Босх.
— Гарри, не подходи близко, — предупредила Уоллинг. — Он без сознания, так что давай выйдем и поговорим с доктором, прежде чем начнем что-либо делать.
Детектив показал на гнойные воспаления мужчины.
— От цезия такое возможно? — поинтересовался он. — Ожоги проявляются так быстро?
— Да, при непосредственном контакте с концентрированной дозой. Все зависит от того, как долго происходило облучение. Похоже, он перевозил цезий прямо в кармане.
— Он похож на Моби или аль-Файеда?
— Нет, ни на того, ни на другого. Пойдем.
Рейчел вышла за занавеску, Гарри последовал за ней. Уоллинг велела охраннику найти лечащего врача, потом достала телефон и нажала кнопку. На звонок ответили очень быстро.
— Положение серьезное, — сообщила агент. — Прямое облучение. Пришлите кого-нибудь. Необходимо составить протокол о радиологическом воздействии. — Рейчел выслушала собеседника, затем ответила на вопрос: — Нет, не они. Я не могу его опознать. Если что-то узнаю, сразу же сообщу. — Она спрятала мобильник и посмотрела на Босха. — Команда радиологов будет минут через десять, — объявила агент ФБР. — Я назначена возглавить здесь командный пункт.
К ним подошла женщина в синем медицинском халате с папкой в руках.
— Я доктор Гарнер. Подходить к пациенту нельзя, пока мы доподлинно не узнаем, что с ним случилось.
Уоллинг и Босх показали ей свои документы.
— Что вы можете нам сообщить? — спросила Рейчел.
— На данный момент не многое. У него полный продромальный синдром — все признаки радиационного заражения. Проблема в том, что не известны источник облучения и продолжительность воздействия. Это связывает нам руки. Мы не в состоянии назначить соответствующее лечение.
— Какие симптомы? — продолжила Уоллинг.
— Вы видели ожоги? Самые простые первичные признаки. Наиболее серьезные повреждения — внутренние. Иммунная система на пределе. Желудок почти полностью загноился. Желудочно-кишечный тракт не функционирует. Мы стабилизировали состояние больного, но надежды, что он выживет, очень мало. В результате стресса произошла остановка сердца. Реаниматологи вышли от него всего пятнадцать минут назад.
