— Вот так-то лучше! — Глаза Шейлы прояснились. — Ты поела? Тина сделала что-то наподобие салата из яиц.
— Я перехватила бутерброд в госпитале.
— Как ты там оказалась?
— Я заехала навестить Джейн Доу, — сказала Дарби. — Кстати, ее зовут Рэйчел Свенсон. Сегодня она пришла в себя.
— Расскажи-ка подробнее.
— Может, тебе лучше отдохнуть? Ты выглядишь уставшей.
Шейла нетерпеливо отмахнулась.
— На том свете отдохну.
Дарби не могла понять, откуда мама черпает мужество, что помогает ей смириться с неизбежным исходом.
Она помогла матери сесть. Когда Шейла устроилась поудобнее, Дарби рассказала ей о происшествии в госпитале.
— А как насчет Кэрол Крэнмор? — поинтересовалась Шейла.
— Мы до сих пор не можем ее найти. — Дарби не сразу заметила, что держит маму за руку. — Но кое-чего мы все же достигли. И это «кое-что» должно помочь найти человека, который ее держит.
— Это хорошо.
— Да уж, неплохо.
— В таком случае, чем ты недовольна?
— Если мы где-то просчитаемся, он ее убьет.
— Тут ты ничего не сделаешь.
— Знаю. Но это я предложила план, по которому мы будем действовать завтра. И сейчас сомневаюсь, правильно ли поступила.
— Тебе просто нужен кто-нибудь, кто заверит тебя, что все получится.
— У меня такое чувство, будто мне собираются читать нотацию.
— У тебя это с детства. Тебе всегда нужно было все контролировать.
— А я и контролирую.
Шейла усмехнулась.
— Ты всегда отличалась упорством и умом. Да, Дарби, ты очень умна. Не забывай об этом.
— Человек, которого мы ищем, еще умнее. Он занимается этим уже очень долго. Проблема в том, что кроме Кэрол у него могут быть и другие женщины. И все они погибнут, если мы завтра его не поймаем.
— Пообещай мне одну вещь.
— Хорошо, я буду блюсти себя до замужества.
— Это само собой. Но я говорю о другом, — сказала Шейла. — Пообещай мне, что не будешь винить себя, если вдруг что-то пойдет не так. Нельзя винить себя за то, что тебе неподвластно.
— Спасибо на добром слове. — Дарби поцеловала маму в лоб и встала с постели. — Я, пожалуй, все-таки попробую яичный салат. Ты что-то будешь?
— Если можно, жевательную резинку. Во рту пересохло.
Когда Дарби вернулась, Шейла уже спала.
Она отправилась в смежную спальню и попыталась сосредоточиться на материалах дела, но из головы не шли жуткие фотографии с Кэрол Крэнмор: Кэрол с вытянутыми руками передвигается по темной камере, Кэрол натыкается на стены своей тюрьмы, она затравлена и напугана.
Дарби в сердцах захлопнула папку и перекочевала вместе с плеером в кресло-кровать. Она слушала свой разговор с Рэйчел Свенсон и смотрела в окно на раскачивающиеся от ветра верхушки деревьев на фоне темного неба. Где-то там сейчас Кэрол Крэнмор как губка впитывала темноту и страх.
Держись, Кэрол. Делай что угодно, только держись.
Дарби подумала о прослушивающих устройствах, и внутри у нее вспыхнул слабый лучик надежды. Он был очень маленьким и слабеньким, но он был. Она выключила плеер, завернулась в одеяло и постаралась уснуть.
Кэрол Крэнмор лежала, свернувшись клубочком, на грязном холодном полу под кушеткой. Чтобы хоть как-то согреться, она закуталась в шерстяной плед. Постепенно она перестала дрожать от холода, но сердце реже биться не стало.
Мужчина в маске не причинил ей вреда. Он выволок ее за волосы из-под кушетки и приказал «не дергаться и не орать», иначе он не даст ей поговорить с матерью.
Он зашел сзади и приставил к ее горлу что-то острое. Он предупредил, что это нож. Он сказал ей, что нужно говорить, а потом приказал повторить за ним. Она повторила. Тогда он заставил ее произнести те же слова снова, на этот раз в магнитофон.
Кэрол еще даже не закончила говорить, как кассета в магнитофоне громко щелкнула. Тогда он убрал нож и велел ей лечь на пол лицом вниз. Она повиновалась. Он приказал закрыть глаза. Она закрыла. Слышно было, как открылась и захлопнулась дверь. Стук закрывающейся двери эхом отозвался у нее внутри. Лязгнул замок, и она снова осталась один на один с темнотой.
В какой-то момент она задремала. В голове был туман, а на пледе остались потеки слюны.
Она вспомнила сэндвич, который съела недавно. У него был странный привкус. Туда что, подмешали наркотики? Но зачем человеку в маске понадобилось ее усыплять?
И для чего ему эти фотографии? Разве только он хотел послать их вместе с кассетой ее маме и потребовать выкуп. Но это же полный бред! По телевизору и в кино обычно показывают, как похищают богатых людей. Да одного взгляда на их район достаточно, чтобы понять, что богачей там отродясь не водилось. Если не для этого, то зачем понадобились фотографии?
Кэрол этого не знала, но в одном была уверена точно: мужчина в маске еще вернется за ней, и на этот раз она так легко не отделается. Он даже может ее убить. Нужно как-то защищаться. Но как?
Может, в комнате есть что-нибудь пригодное для самообороны? Проведя руками по краям кушетки, Кэрол нащупала под грубой обивкой из полиэстера алюминиевые трубки каркаса. Нужно попробовать вытащить одну из них. Она что было сил толкнула кушетку, но та не шелохнулась. Почему?
Пальцами она нащупала скобы и гайки, которыми ножки кровати были прикручены к полу. Следующие полчаса Кэрол пыталась выломать часть алюминиевой палки. Но все напрасно.
От напряжения сердце бешено колотилось и гнало все новые и новые волны ужаса, от которого мороз шел по коже. Она из последних сил отогнала страх. Ей сейчас как никогда нужна была ясная голова. Чтобы думать, думать, думать… Так, что у нас здесь еще есть?
Кэрол попыталась мысленно представить себе обстановку в комнате: душ, раковина, унитаз и кушетка. Ей нужно было что-то острое, металлическое, что-то колюще-режущее.
Унитаз… Она как-то раз помогала очередному маминому кавалеру менять какую-то пластиковую штуку в сливном бачке и сейчас вспомнила, что там есть ручка и рычаг. Оба предмета металлические. К ручке приделан длинный металлический заостренный на конце прут. Им можно проколоть кожу. И только. Серьезной травмы им не нанесешь.
Если, конечно, не целиться в глаза. А ведь можно так ударить, что он навсегда лишится зрения. И пусть тогда попробует найти ее.
Кэрол направилась в угол камеры. Ногой она ударилась о выступ унитаза. Она наклонилась и нащупала стульчак. Затем стала шарить руками там, где по ее расчетам должен быть сливной бачок. Но вместо него она наткнулась на голые трубы, из которых сочилась вода.
И снова накатила паника. Внутренний голос, до боли похожий на мамин, приказывал ей отбросить эти мысли в сторону, успокоиться и думать дальше.
Но Кэрол не стала больше думать. Вместо этого она пошла прямо, пока не уткнулась в стальную дверь.
— Тони, ты меня слышишь? — крикнула она, колотя в дверь. — Тони, ты где? ОТВЕТЬ.
Резкий звук, похожий на школьный звонок, заставил ее отскочить. Дверь начала медленно открываться. Кэрол бросилась к кушетке, забилась под нее, схватила плед и скатала его валиком на случай, если у него будет в руках что-то острое.
Но мужчина в маске внутрь не вошел.
Кэрол посмотрела на дверной проем, через который в камеру проникал неяркий свет. Примерно в десяти футах от двери на полу стояла бутылка воды и лежал сэндвич в пленке.
«А сам он за углом спрятался, что ли?» — удивилась она. Но тени на полу не обнаружила. Даже если он и поджидал, пока она выберется за едой, то стоял далеко в стороне, иначе было бы видно тень. А если он только и ждет, что она выйдет, чтобы напасть?
— Ау?
Это не Тони. Голос женский. Правда, слышно плохо, но слова разобрать можно.
— Меня кто-нибудь слышит? — спросила женщина.
— Я слышу, — ответила Кэрол. Она вытерла слезы, посмотрела на дверь, прислушалась и внутренне приготовилась к сопротивлению. — Меня зовут Кэрол. Кэрол Крэнмор. А вас как? Вы вообще где?
— Меня зовут Марси Вэйд. Я стою в своей комнате.
— Там и стой. Не выходи ни в коем случае! — На этот раз кричала другая женщина.
Сколько же здесь людей? Снова раздался тот же резкий звук. Дверь по звонку начала закрываться.
И тут раздался жуткий крик.
Утро Дарби началось в бэлхемском полицейском участке. Было шесть часов. Они с Купом стояли в дальнем конце до отказа забитого людьми конференц-зала. Везде, куда ни глянь, виднелись экземпляры газеты «Геральд».
Вся первая полоса была посвящена Кэрол Крэнмор. «Где она? Полиция напала на след свихнувшегося убийцы».
Дарби уже успела прочитать статью. В ней мало что было по существу, в основном пространные рассуждения автора, щедро сдобренные кучей фотографий. Фотограф поймал момент, когда Диана Крэнмор рухнула на нижние ступеньки веранды, схватившись руками за голову и горестно рыдая. Вся соль статьи была в последнем абзаце:
