Его взгляд остановился на красивом девичьем лице. Приятная барышня, ничего не скажешь. На вид лет двадцать шесть. Она, очевидно, почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд и, оторвавшись от чтения книги, осмотрелась. Он заметил тревогу в ее светло-зеленых глазах. Редкий цвет, яркий, лучистый. На мгновение их взгляды встретились. Одна-две секунды и все, девушка вернулась к чтению. Загадка. Глаза умные, осторожные, не желающие допускать к своей душе посторонних. И в то же время они его пронзили насквозь, как рентгеновский луч. Во всяком случае, девушка успела дать ему свою оценку. Правильную или нет, вопрос второстепенный. Красивые светло-русые волосы, густые, пышные, но небрежно заколоты в непонятную конфигурацию, которую трудно назвать прической. Шея, грудь, плечи, ноги, все творцом продумано и сделано на совесть. Есть чем полюбоваться. Только руки выбивались из общей картины. Красивые длинные пальцы, ухоженные ногти, но, похоже, что рукам пришлось поработать и немало. Натруженные жилки, мелкие шрамы, морщинки на запястьях. Интересный случай. Одета прилично, со вкусом. Золотишко поблескивает, но не украшает. Не сжилась она с золотом. Похожа на Золушку, у которой все карты легли как надо. Обручального кольца нет. Нашла богатого, как теперь говорят, спонсора? Скорее всего, так. Она не москвичка, это бесспорно. Кто-то привез ее с периферии, соблазнив столицей. Но не бизнесом. Иначе она не ехала бы в метро, а стояла бы в пробках, проклиная светофоры. Сколько же еще можно найти противоречий в данном объекте, пока она не встанет и не выйдет из вагона!
Тут она перевернула страницу, и он увидел знакомую обложку. Загадочная красотка читала его книгу. К сожалению, не лучшую из написанных. Павел помимо мании величия обладал трезвой самооценкой, и даже самокритичностью. Он трезво оценивал все свои шедевры. Этот роман дерьмо, с ним я промахнулся, а этот удался. Что касается мании величия, то говорить о медицинском диагнозе не приходится. Еще кто-то из великих сказал: «Если ты не считаешь себя, по меньшей мере, Чеховым, то незачем брать в руки перо».
Главное сейчас не думать, а действовать. Павел лет двадцать как не знакомился с девушками на улице и забыл, с чего надо начинать. Но если строить планы, то вовсе ничего не выйдет. Тут надо идти в атаку, а не выстраивать стратегию. Перед ним читатель. Не совсем обычный по его меркам, но тем интереснее.
Он пересел на сиденье рядом с девушкой.
— Предупреждаю, я не хулиган, а поклонник этого автора. Что вы думаете о романе?
Девушка не отрывала глаз от книги.
— Слава Богу, думать не приходится. Все разжевано и в рот положено. Успевай глотать. Автор считает всех читателей дураками. О чем же здесь думать? Меня интересуют только интриги. А они состряпаны великолепно. Есть чему поучиться.
— Это первая книга? Или вы уже читали романы Павла Слепцова?
— Пятая.
— Издано пятнадцать и еще две на подходе. Будете читать дальше или хватит?
— Увлекательно. Все зависит от настроения.
— А есть что-то, что вы читаете вне зависимости от настроения?
— К сожалению. Статьи моих коллег. Я журналистка. Девушка захлопнула книгу, встала и подошла к дверям. Она
так и не взглянула на него, зато не хамила. Так, обычный разговор с соседом по купе, с которым предстоит дальняя дорога.
Остаться и сидеть на месте он не мог. В крови еще оставался коньяк, будоражащий воображение. Павел последовал за девушкой, вышедшей на станции, и нагнал ее на эскалаторе.
— Жаль обрывать незаконченный разговор. Я провожу вас немного.
Наконец она подняла на него глаза. А что делать, если он стоял перед ней стеной?
— Вы не похожи на человека, у которого полно свободного времени. Устроили себе выходной и решили покататься на метро и определить собственный рейтинг?
Павел опешил.
Девушка показала фотографию на задней обложке.
— Снимок двадцатилетней давности. По нему меня не узнать.
— А взгляд? В нем есть что-то демоническое. Я смотрю не на лица, а в глаза. И узнала я вас задолго до того, как вы ко мне подсели.
— Вы же читали.
— Еще раньше. Когда вы вошли в вагон. Тогда я и достала книгу из сумочки. Только дочитала я ее утром и не в вагоне. В метро ничего не читаю.
— Шум мешает?
— Взгляды. Взгляды мужчин, сконцентрированные на моих коленях.
— Успех — дело хорошее. Им можно гордиться.
— Успехом в работе можно гордиться, там заложены твои личные заслуги. А тело дано тебе природой, считать его заслугой могут только топ-модели.
Эскалатор кончился, и они вышли на улицу.
— Вы интересный человек. Как вас зовут?
— Лена.
Она шла быстро, цокая каблучками, а он как муха жужжал над ее головой.
— Давайте посидим где-нибудь и выпьем по чашечке кофе.
— У меня мало времени. Интервью я смогу взять у вас в следующий раз, если вы оставите мне свой телефон. Возможно, его напечатают, если вы сумеете кого-то чем-то удивить. Начиная с редактора, разумеется.
— Удивлять обязательно?
— Нет, конечно. Можете оплатить журнальную полосу или две, заказать статью или написать ее сами, дать пару интересных слайдов, и все проблемы решены. Обычная коммерция. Вам нужен пиар или реклама, покупаете место. У нас двадцать полос отведено рекламе. Для статьи можем продать еще две-три. Если вас не напугают расценки. В вашем случае затраты на пиар должно взять на себя издательство.
— Они за лишний рубль удавятся. Их реклама -это«са-рафанное радио»: один прочитал, рассказал другому. Боже упаси деньги тратить на автора. Пусть сам себя раскручивает.
— Что же, если так, то вы себя неплохо раскрутили.
— Телесериалы помогли. Экранизации. А я слишком ленив для пиарщика. Этим должны заниматься молодые энергичные ребята, а руководить ими опытные пройдохи и психологи. Нужна сильная команда с хорошими связями. А меня на тусовки из дома не вытащишь. Нужно мелькать, светиться, а это не мой профиль. Я домосед и мечтатель. Могу часами сидеть и смотреть в окно. Только бы меня не трогали.
— Это так рождаются ваши интриги?
— Не знаю. По-разному. Вспышками. Главное ухватиться за нужную ниточку в определенный момент. А потом пошло, поехало. Катящийся с горы снежный ком уже не остановишь.
— Интервью может получиться, если вы слепите снежную бабу из своих комьев и вставите несколько изюминок вместо глаз.
Девушка остановилась возле открытого уличного кафе и кивнула на крайний столик.
— Минут пятнадцать у меня есть. Кажется, вы что-то говорили о кофе. Только без спиртного. От вас и без того разит коньяком.
Они сели за столик.
Он не приблизился к девушке ни на шаг. Она умела огораживать себя стеной. Лучистые зеленые глаза оставались холодными и непроницаемыми.
— Вас смущают мои руки?
Павел вздрогнул от неожиданности, будто его застукали в момент кражи кошелька.
— Вы и в метро их увлеченно изучали. Как правило, актеры очень наблюдательны. Они даже зачеты сдают по своим наблюдениям. Теперь вижу, что и писатели черпают свои образы из толпы. Значит, вы не только глядя в окно ловите своих персонажей?
— В свое время Экзюпери сказал: «Чтобы писать, — надо жить». Писать я стал довольно поздно. Но жизнь прожил интересную, полную приключений. Это определило жанр. Немало пришлось повидать. В критических ситуациях тоже бывал. Экстремалом себя не назову, но опыт имеется. Одной фантазии недостаточно.
— И о чем вам рассказали мои руки?
— О тяжелом труде. А глаза об экстремальных ситуациях, в которых вам тоже приходилось бывать.
— Что ж, инженер человеческих душ, вы правы. Мой первый муж был геологом, и я ходила вместе с ним в экспедиции. Тайга, медведи, палаточные лагеря. Бездельников нет, все на равных. Удач мало, неудачи всюду. Несколько человек погибло в экспедициях. Среди них мой муж.
— Это первый. А второй?
— Не нашла достойного кандидата. Слишком высокие требования.
— Да. Удивить вас будет трудно, да еще с изюминкой.
— Не меня, а читателя. Требования растут, а вы своего читателя с ложечки кормите. Дайте ему возможность думать.
— Учту.
Официант принес кофе. Лена сделала два глотка и встала.
— Мне пора. Дальше я дойду сама.
— А как же интервью?
Он достал визитную карточку и подал девушке.
— Вы позвоните?
— Я умею держать слово. Обещала, значит позвоню. Она быстро зашагала по мостовой.
Павел смотрел ей вслед и не мог понять, какое чувство им овладевает. Пора выпить. В один день слишком много событий. Для кого-то это будни, а для него перегрузки.
Осмотревшись, он пытался понять, в какой район его занесло, и в какой стороне находится метро.
3.
Главным редактором популярного женского журнала тоже была женщина. Феминисткой ее не назовешь, но коллектив редакции на восемьдесят процентов состоял из женщин. Как считала Надежда Павловна, дамы лучше мужчин чувствуют тему и понимают поставленные перед ними задачи.
