Андрес присел за стол и достал из портфеля папку. Раскрыл её и стал медленно и методично выкладывать на стол подборки документов и фотографии.
Хенрик знал, что торопить помощника бесполезно (всё равно пока не подготовиться — не начнёт), потому молчал и терпеливо ждал.
— Так вот, — произнёс, наконец, Андрес. — Результаты экспертизы следующие. Нападавшие использовали три вида оружия…
— Откуда такие выводы? — не выдержав, сразу же перебил Хенрик. — Насколько я знаю, калибр у пуль один и тот же.
— Проведены химические и баллистические экспертизы, — ровно и монотонно продолжал Андрес. — Гильзы, пули, на некоторых пулях, по счастью, сохранилась маркировка. Конечно, с абсолютной уверенностью тип оружия определить нельзя, но наиболее вероятные виды оружия назвать можно. Вероятно, по двигателю огонь вели из ручного пулемёта Калашникова. Двигатель машины поражён бронебойно-зажигательными пулями БЗ (в русской классификации) калибра семь шестьдесят два. Патрон вида 7,62 х 39. Пуля из оболочки с томпаковым наконечником, стальной сердечник со свинцовой рубашкой, стальной поддон и зажигательный состав. Головки таких пуль маркируются чёрным цветом с красным пояском, но цвет маркировки, понятно, не сохранился.
— Русское оружие? — уточнил Хенрик. — Не западное? По каким признакам определили?
— Маркировка на гильзах, — пояснил Андрес. — Плюс результаты баллистической экспертизы. К тому же на огневой позиции следы сошек и вмятина на песке от приклада. Это, слава Богу, сохранилось. Так что размеры оружия тоже можно было прикинуть. По всем признакам — РПК, уж не знаю точно, какая модель и модификация.
— Есть ведь и снайперский вариант, — напомнил Хенрик.
Андрес пожал плечами.
— Пока трудно сказать… Хотя стрелял опытный боец, пули легли очень точно и кучно. Но снайперский прицел мог и не использовать. Далее… Трое погибших явно попали под огонь снайпера. Вероятное оружие — снайперская винтовка Драгунова. Патрон типа 7,62 х 53. Снайперский патрон, пуля со стальным сердечником. Энергия выстрела очень мощная. Дульная энергия СВД очень сильная, значительно превышает показатели стандартного автоматического оружия. По справке оружейников — 4064 Джоуля. Так что почерк характерный. Одна пуля пробила грудь жертвы, наискосок прошла сквозь сиденье, корпус машины и застряла только в стволе дерева у дороги. Хорошо, кора в этом месте отошла, только потому отверстие и заметили.
— Из чего третий стрелял? — спросил Хенрик.
— Автоматическое оружие, — неопределённо ответил Андрес. — Возможно, один из вариантов автомата Калашникова. Тип патронов тот же, что и при стрельбе из РПК, но не бронебойно-зажигательные, а обыкновенные, вид ПС.
— Не специальное? — уточнил Хенрик.
— Едва ли, — ответил Андрес. — Похоже, стандартное оружие российской армии.
— Что интересно, — произнёс Хенрик, словно рассуждая вслух. — А ведь покойный погиб от собственного товара.
— То есть? — удивлённо переспросил Андрес.
— Я уже говорил о том, что господин Меркушев занимался контрабандой, — пояснил Хенрик. — Так вот, одним из основных направлений его деятельности была контрабанда оружия. И здесь его связи идут далеко за пределы Эстонии. Эстония в данном случае — только перевалочный пункт. Хотя и от русских неплохие склады остались. И…
Хенрик замолк и замер с широко открытыми глазами, словно озарённый необыкновенной, так счастливо пришедшей догадкой.
— Андрес, — произнёс, наконец, комиссар с довольной улыбкой, — похоже, это дело не так безнадёжно, как может показаться. И, похоже, мы абсолютно правильно поступили, загрузив наших экспертов ночной работой. Мне нужна карта!
— Что? — Андрес, совершенно запутавшись, растерянно посмотрел на сложенные перед ним листки.
Он явно не улавливал логику рассуждений комиссара.
— Карта, — повторил Хенрик. — Не план, не схема, не картинка для туристов. Подробнейшая топографическая карта того района, где совершено это преступление. Разведай, расспроси, выясни — нет ли в том районе бывших советских военных складов, полигонов, воинских частей, в общем любых военных объектов. И нет ли вообще мест, которые можно использовать для скрытного хранения оружия и боеприпасов. Какого чёрта он в лес заехал… Вот это мы выясним в первую очередь! Понятно?
— Понятно, — ответил Андрес, пытаясь осмыслить мудрёный запрос начальника. — Но для чего…
Зазвенел телефон и Хенрик, схватив трубку, махнул Андресу рукой.
Андрес замолк и сиал складывать листки обратно в папку, размышляя при этом о предстоящем ему весьма трудном поиске подробной топографической карты…
«Да у военных бы и попросить…»
…и сборе информации о русских военных объектах.
«А это мне кто скажет? Надо брать машину, ехать в лес и самому всё обследовать».
— Старший комиссар… А, здравствуй, Юри! — радостно воскликнул Хенрик. — Как живёшь, старый чёрт? Тебя же совсем засекретят скоро, ты меня и узнавать перестанешь. Ну хорошо, вспомнил старого полицейского служаку. А ведь вместе когда-то…
— Господин комиссар, — подал голос Андрес. — Сегодня много работы. Если я не нужен…
— Юри, подожди минуту.
Хенрик прикрыл трубку ладонью и шепнул Андресу:
— Иди. И притащи заодно этого хуторянина. Как его?
— Аарно Раудсепп, — напомнил Андрес.
— Да, именно его. Сдаётся мне, не всё он нам сказал и не просто так он от трупов в лес побежал…
И Хенрик снова поднёс трубку к уху.
Уже выходя из кабинета, Андрес услышал:
«Сегодня? Когда? День почти прошёл… Вечером? В восемь? Такая спешка! Похоже, наша министерская волна и до тебя докатилась. Вообще-то, вся информация по этому делу засекречена. Даже для своих… Ну, хорошо, ради нашей дружбы для тебя сделаю исключение».
«Интересно» подумал Андрес «кто это ещё этим делом заинтересовался, да так, что комиссара куда-то на разговор вызывает? Ведь кто-то из своих, раз комиссар так хорошо его знает».
Андрес закрыл за собой дверь кабинета.
И решил, что этот телефонный разговор уж точно его не касается.
А потому и нечего задавать себе лишние вопросы.
И без того хватает проблем.
08 сентября, 1994, четверг, 20.35, Подмосковье, спец. объект «Дача»
— Основная цель определена.
Лебедев придвинул к себе фотографии носовой части судна и кивнул помощнику.
— И какая?
— Паром «Балтия», — продолжил помощник. — Резервная — паром «Эстлинк Регина».
— По какой причине остановились на «Балтии»?
— Брали только линии, идущие на Стокгольм, — пояснил помощник. — Они — основные по проекту «Балтийский коридор». Движение в основном в ночное время, есть свой человек в экипаже. «Балтию» в октябре планируют использовать для вывоза части оружия с Харьюсских складов…
— Планируют, — Лебедев усмехнулся и поднёс одну из фотографий к настольной лампе, словно пытался рассмотреть какие-то едва заметные детали. — Тоже мне, планировщики… Нас бы хоть спросили для приличия.
Помощник деликатно промолчал.
— Это что тут? — спросил Лебедев, показывая пальцем на фотографию. — Грузовой люк?
— Носовой визир, там дальше видны гидроприводы, — пояснил помощник. — Дальше идёт носовая аппарель. На фотографиях не очень хорошо видно, у меня есть схема устройства грузового люка.
— Потом, — Лебедев положил фотографию на стол и откинулся в кресле.
Достал из серебристого портсигара сигарету, щёлкнул зажигалкой и медленно, смакуя, затянулся мягким, сладковатым дымом.
— Ну, вот что…
Помощник, предчувствуя вопрос, заранее придвинул к себе блокнот с записями.
— …Информация по цели. И поподробней.
— Паром «Балтия», — сообщил помощник, — построен в Паппенбурге, на верфях Мейера в 1980 году. На воду спущен двадцать шестого апреля восьмидесятого года. Второго июля того же года введён в эксплуатация на пассажирских линиях. Неоднократно переименовывался, первоначально назывался…
— Это не интересно, — прервал его Лебедев. — С какого времени он у эстонцев?
— С октября девяносто второго. На линии Таллинн — Стокгольм с первого января девяносто третьего. По выходе на линию был в последний раз переименован, стал носить имя «Балтия».
— Красиво умрёт, — задумчиво произнёс Лебедев. — Сколько всяких «регин», «кристин», «квинов» да «кингов» на судовых линиях. А этот — «Балтия». Символичное название. Пустить на дно «Балтию» — это не просто акция. Это такой, я бы сказал, символ… А, Виталий Иваныч?
Помощник кашлянул и посмотрел вопросительно на Лебедева.
— Да я это так, — и Лебедев махнул ладонью, разгоняя дым. — Философствую помаленьку. Ты не отвлекайся, продолжай. Меня технические характеристики интересуют.
