Пятнадцать минут спустя Джек уже сидел в машине и барабанил пальцами по крышке подушки безопасности, размышляя о том, что делать. Он посмотрел на часы. Двенадцать двадцать пять. Вопрос о возвращении в суд автоматически отпадал, так как там был перерыв на ленч. Можно было позвонить Алексис на мобильный… И вдруг его осенило — почему бы не заехать в похоронную контору? Он развернул карту.
Выехать из Бостона было ничуть не легче, чем въехать. Но, выбравшись на набережную Чарлз-Ривер, он уже знал дальнейший маршрут. Через двадцать минут он оказался на нужной ему улице в пригороде Брайтон и еще через пять нашел похоронную контору. Она размещалась в большом белом доме с башней, где когда-то жила одна семья. Дом был построен в викторианском стиле с различными архитектурными изысками. К задней стене дома примыкала пристройка из цементных блоков. Архитектурный стиль пристройки определению не поддавался. Но больше всего Джеку понравилось то, что рядом с похоронной конторой находилась большая автостоянка.
Заперев машину, Джек прошел вдоль фасада и поднялся по ступеням на широкую, окружающую дом веранду. Мебели на веранде не было. Входная дверь была не заперта, и он вошел в холл.
В доме стояла тишина. Джеку на миг даже показалось, что он вступил под своды средневековой библиотеки. Доносящиеся из глубины приглушенные звуки григорианских песнопений вполне соответствовали общему антуражу. Слева от него были выставлены гробы. Крышки гробов были призывно распахнуты, открывая взору шелковые или бархатные внутренности последнего убежища. К каждому гробу была прикреплена картонка с названием изделия, но цены не указывались. Справа находился зал для прощания. Перед возвышением в несколько рядов располагались складные стулья, а на самом возвышении стоял пустой катафалк. В воздухе витал легкий запах благовоний, напоминавший о тибетской сувенирной лавке.
Джек замешкался, не зная, где здесь можно найти живую душу, но, прежде чем он продолжил поиск, искомая душа возникла перед ним. Возникла бесшумно, словно по мановению волшебной палочки. Джек не слышал ни звука шагов, ни скрипа двери.
— Могу ли я вам чем-то помочь? — едва слышно спросил мужской голос.
Это был высокий, аскетического вида, мужчина в черном костюме, белоснежной рубашке и с черным галстуком на шее. У него было бледное, трупного цвета, лицо, и казалось, что он сам выглядел претендентом на услуги этого заведения. Жидкие, выкрашенные в черный цвет волосы, были словно приклеены к его яйцевидному черепу. Джек с трудом подавил улыбку. Этот стереотип служащего похоронной конторы он видел в голливудском ужастике. Джек прекрасно знал, что реальность вовсе не соответствует созданному киношниками образу. В качестве судмедэксперта он часто имел дело с сотрудниками похоронных заведений, и все они были довольно жизнерадостны, ничем не напоминая стоящего перед ним человека.
— Чем я могу вам помочь? — повторил человек чуть громче, но все равно шепотом, несмотря на то что вокруг не было ни живых, ни мертвых, кого бы он мог обеспокоить. Он стоял с ханжески благочестивым видом, сложив ладони на животе и прижав локти к телу. Двигались лишь его тонкие губы.
— Я ищу директора.
— К вашим услугам. Меня зовут Гарольд Лэнгли, и данное учреждение — наш семейный бизнес.
— А я судебно-медицинский эксперт, — сказал Джек и помахал своим значком с таким расчетом, чтобы мистер Лэнгли не успел заметить, что его собеседник работает не в Массачусетсе. Гарольд заметно насторожился, опасаясь, что Джек является эмиссаром департамента профессионального лицензирования. Джек нашел его реакцию любопытной и продолжил серьезным тоном: — Вы произвели захоронение миссис Пейшенс Стэнхоуп, скончавшейся в сентябре прошлого года?
— Да, мы. Я прекрасно все помню. Мы также оказывали услуги и старшему мистеру Стэнхоупу — джентльмену в этой округе весьма известному. Мы предали земле и единственного ребенка мистера Стэнхоупа.
— Ах вот как, — произнес Джек, тут же отправив информацию в недра памяти и вернувшись к интересующему его вопросу. — В связи со смертью миссис Стэнхоуп возникли кое-какие вопросы, и в данный момент рассматривается возможность эксгумации с последующей аутопсией. Имеет ли ваша фирма опыт в этой области?
— Да, имеет, — ответил Гарольд, расслабившись. Похоже, он перестал видеть в Джеке угрозу своему семейному бизнесу. — Имеете ли вы необходимые документы, санкционирующие такую работу?
— Нет, но я надеюсь, что вы поможете мне их получить.
— Безусловно. Нам потребуется разрешение на эксгумацию, разрешение на перевозку тела и разрешение на новое погребение. Кроме того, следует получить санкцию (это чрезвычайно важно) ближайшего родственника. В данном случае ближайшим родственником является мистер Стэнхоуп. Лишь он может поставить подпись под разрешением.
— Понимаю. У вас найдутся бланки для заполнения?
— Да, насколько я помню. Если вы проследуете за мной, я вам их предоставлю.
Гарольд провел Джека через арку к лестнице, ведущей на второй этаж, но, не дойдя до нее, свернул налево, в устланный толстым ковром коридор. Стало понятно, каким образом Гарольд Лэнгли смог появиться перед Джеком так бесшумно.
— Вы сказали, что первый мистер Стэнхоуп был столпом местного общества. Каким образом он им стал?
— Он был основателем бостонского страхового агентства «Стэнхоуп». Агентство стало весьма процветающим предприятием. Мистер Стэнхоуп был состоятельным и щедрым человеком — явление для Брайтона весьма редкое. В Брайтоне в основном обитают наемные рабочие.
— Это означает, что действующий мистер Стэнхоуп тоже богатый человек?
— Вне всякого сомнения, — ответил Гарольд и провел Джека в кабинет — такой же аскетичный, как и он сам. — Биография действующего мистера Стэнхоупа весьма любопытна, — начал он. — Его настоящее имя — Станислав Йордан Ярузельский. Сын рабочих-эмигрантов, он работал сначала в агентстве мистера Стэнхоупа — после окончания местной школы. Он был толковым парнишкой. Даже не закончив колледж, он смог пройти весь путь от мальчика на побегушках до управляющего. Когда старик ушел в мир иной, он женился на вдове, вызвав этим разного рода мрачные предположения. Станислав Ярузельский даже сменил фамилию.
Хотя за стенами дома сиял солнечный июньский день, в кабинете Гарольда было так темно и мрачно, что пришлось зажечь не только настольную лампу, но и торшер. Окна кабинета скрывали тяжелые занавеси из зеленого бархата. Закончив сагу о действующем мистере Стэнхоупе, Гарольд подошел к отделанному черным деревом шкафу и извлек из верхнего ящика — всего их было четыре — какую-то папку. Из папки он достал три листка и вручил один из них Джеку. Два других Гарольд положил на стол. Прежде чем сесть на стул с высокой спинкой, он жестом предложил Джеку занять место в одном из обитых бархатом кресел.
— Это разрешение на эксгумацию, — сказал он. — Там есть место для подписи мистера Стэнхоупа, если он даст свое согласие.
Джек уселся в кресло и взял лист.
— Кто заполнит документ, когда мистер Стэнхоуп поставит свой автограф? — спросил он.
— Это сделаю я. В какой день вы намерены эксгумировать тело?
— Сразу после того как будет принято решение об аутопсии.
— В таком случае поставьте меня в известность как можно скорее. Мне предстоит договориться с могильщиками и заказать грузовик.
— Можно ли будет провести вскрытие в этом здании?
— Да. В комнате для бальзамирования, когда она будет свободна. Единственная проблема — у нас нет всех нужных вам инструментов. В частности, черепной пилы.
— Инструменты я смогу раздобыть.
Гарольд произвел на него сильное впечатление. Несмотря на свой жутковатый вид, он оказался информированным и весьма эффективным менеджером.
— Должен упомянуть, что мероприятие связано с большими затратами.
— О какой сумме идет речь?
— Нам придется платить транспортной компании и могильщикам. Лица, обеспечивающие сохранность склепов и памятников, также потребуют вознаграждения. Кроме того, гонорар за получение разрешения, контроль и пользование комнатой для бальзамирования.
— Не могли бы вы назвать хотя бы примерную цифру?
— По меньшей мере несколько тысяч долларов.
Джек слегка присвистнул, делая вид, что считает сумму слишком большой, хотя на самом деле она оказалась меньше, чем он предполагал.
— Скажите, я могу вам позвонить в нерабочее время?
— Я дам вам номер своего сотового телефона.
— Потрясающе! — восхитился Джек. — Вы и адрес Стэнхоупов знаете?
— Естественно. Их дом знают все. Он достопримечательность Брайтона.
Через несколько минут Джек уже сидел в автомобиле и барабанил пальцами — на сей раз по рулю. Он снова размышлял о том, что делать дальше. Шел третий час. Ехать в суд он не собирался. Он всегда предпочитал быть не пассивным наблюдателем, а человеком действия.
