стоящего на прибрежном возвышении в паре сотен метров от берега. На негнущихся ногах он заковылял в ту сторону, но вскоре остановился, едва сделав несколько шагов: позади него послышался громкий всплеск. Марк постоял всего мгновение, а потом пошел дальше, даже не обернувшись. Он был уверен, что увидит там руки, цепляющиеся за ледяную кромку, но не мог помочь своей подруге, ведь лед вокруг полыньи весь растрескался, и, скорее всего, Марк не только ее не спасет, но и сам погибнет. Подтянув повыше потяжелевший рюкзак, висевший за плечами, он пошел прочь от опасного места, размышляя о том, что вместе с подругой погибли и его сказочные мечты: ведь платить дань теперь было нечем. «Главное – удалось спасти свою шкуру! – утешал он себя. – А там я что-нибудь придумаю».
Взобравшись на пригорок, Марк увидел рядом с чумом ряды крошечных деревянных домиков, похожих на собачьи будки, только в отличие от будок домики выглядели совсем глухими и были приподняты над землей с помощью подпорок-столбиков. Разгадывать предназначение «будок» Марк не стал, спеша оглядеть окрестности.
Чуть в стороне от маленьких «будок» стояла «будка» побольше, а в нескольких метрах от нее росла скособоченная елка, у подножия которой Марк заметил вырезанную из дерева фигуру. Вид деревянной статуи вызвал у него любопытство и навел на мысли о жертвенниках и языческих идолах, но разглядеть детали Марк не успел: внезапно прозвучавший звук хлопнувшей неподалеку дверцы привлек его внимание.
Со стороны большой «будки» по направлению к елке шла немолодая женщина с характерной для ненцев внешностью, – скорее всего, хозяйка чума. В руках у нее был таз с чем-то тяжелым. Сосредоточившись на своей ноше, женщина не смотрела по сторонам, поэтому не видела Марка, стоящего перед чумом. Приближаясь к елке, она обогнула край провала в земле, который Марк сразу не заметил, и остановилась рядом со статуей в виде женщины, сидящей у корней дерева с огромной посудиной в виде плоского блюда в ногах. Край блюда нависал прямо над обрывом.
Ненка все еще не замечала гостя, появившегося в ее владениях. Она поставила таз на землю рядом с краем ямы, и стало видно, что внутри таза лежат куски сырого мяса. Женщина принялась доставать куски и швырять их, целясь в «посудину», но та оказалась дырявой, и мясо вываливалось снизу, исчезая в темноте провала. Наверное, так и было задумано, потому что женщина не проявляла по этому поводу никакого беспокойства.
Тем временем Марка все сильнее трясло от холода: несмотря на то, что майское солнце прогрело воздух на несколько градусов выше нуля, из-за мокрой ледяной одежды, которая была на нем, он продолжал замерзать. Теплый чум находился от него в нескольких шагах, но Марку не хотелось злить хозяйку непрошеным вторжением в ее жилище, поэтому он направился к ней, надеясь на гостеприимный прием.
Однако надежды его не оправдались: при виде чужака лицо женщины исказилось гримасой, отражающей целую смесь эмоций, преимущественно негативных. Она стала что-то кричать на своем языке и отчаянно махать руками. Марк не понимал ни слова, но смысл ему был ясен: хозяйка прогоняла его прочь. Он отступил назад, чтобы она немного успокоилась, но на самом деле сдаваться не собирался: в голове его внезапно возникла идея, и ему нужно было взять паузу для обдумывания.
С виду ненка, закутанная в линялую мохнатую шубу, казалась не крупнее десятилетнего ребенка. «Едва ли ее вес больше тридцати килограммов, – прикинул Марк. – Столько мне вполне по силам поднять и перенести на небольшое расстояние. Вот и будет чем заплатить дань! Осталось только оглушить ее, чтобы не дергалась, а потом связать, чтобы не мешала мне греться в ее чуме». Взгляд Марка скользнул по земле в поисках чего-нибудь тяжелого, но кроме таза с мясом, который принесла женщина, в поле зрения ничего не попалось. «Кажется, он медный, и, наверное, прилично весит», – подумал он и решился.
Резко сорвавшись с места, Марк подхватил таз с земли, одновременно переворачивая и освобождая его от остатков мяса, а потом, взявшись за края двумя руками, размахнулся и опустил его на голову разъяренной хозяйки. Та крякнула, как испуганная утка, осела вниз, но не отключилась, а, вопреки его ожиданиям с нечеловеческой силой вцепилась в его брюки. Марк взвыл от боли, когда ее острые крепкие ногти пронзили ткань брюк и впились в кожу, а потом начали сползать ниже по ноге, раздирая плоть. Женщина повисла в воздухе над провалом и держалась только благодаря своим по-звериному цепким ногтям. Марк попытался стряхнуть ее с себя, задрыгав ногами, но вдруг потерял равновесие и полетел вниз в тандеме с ненкой, все еще цепляющейся за него мертвой хваткой.
Падая, он мечтал умереть от разрыва сердца, чтобы не чувствовать удара и не корчиться от боли в предсмертных судорогах, потому что летел в пустоте уже достаточно долго для того, чтобы разбиться насмерть, и все еще не достиг дна. Вдруг он столкнулся со стеной, уходящей вниз под приличным углом, и дальше покатился по ее скользкой поверхности, подмяв под себя ненку. Катиться было не так страшно, как падать в неизвестность, и у него вспыхнула надежда на спасение.
Постепенно скольжение замедлилось и сошло на нет. Марк пошевелил конечностями, проверяя, не сломано ли у него что-нибудь, и только потом осмелился сесть и оглядеться. Вокруг было темно. Вначале темнота казалась кромешной, но спустя несколько минут он заметил лучи тусклого света, пробивающиеся сверху, из небольшого круглого отверстия над головой, размер которого был гораздо меньше размера ямы на поверхности земли. Ледяной спуск, с которого только что скатился Марк, уходил круто вверх, и можно было даже не пытаться выбраться обратно тем же путем. Виновница падения, наконец-то выпустившая из рук ноги Марка, лежала чуть в стороне, не подавая признаков жизни. Ее открытые глаза казались черными стекляшками, а на лице застыло бесстрастное выражение.
Привыкнув к темноте, Марк разглядел на некотором расстоянии от себя несколько крупных ледяных наростов вроде гигантских сталагмитов, поднимающихся со дна подземелья высоко вверх и теряющихся во мраке. Между ними низко над землей струился белый пар, расползаясь в стороны от густого объемного облака, которое Марк заметил справа неподалеку. Оттуда же доносились странные звуки, похожие на тревожные вздохи, тихие стоны и нечленораздельный шепот сотен голосов. Что-то шевелилось в этом пару. Темные неясные силуэты мелькали в гуще белых клубов, пронизанных бледным голубоватым светом. Невидимые существа представлялись Марку скопищем потусторонней нечисти, пожирающей его алчными взглядами и готовой вот-вот наброситься. Он подобрал с земли кусок льда и швырнул, целясь в белое облако. Как только запущенный снаряд исчез в тумане, оттуда
