Вдруг, почти сердито, точно ему внезапно захотелось покончить с этим делом раз и навсегда, Маркус встал и подошел к двери, которая вела в соседний кабинет. Отворив ее, он отступил в сторону.
— Войдите, миссис Дрейпер, — сказал он. — Вы нужны вашей матери.
— Мать и дочь, убийцы-профессионалы! — воскликнул Фуллер.
— Именно. Дочь, весьма привлекательная, выходит замуж за богатого человека. Мать выжидает, потом устраивается к ним служанкой. Вскоре муж погибает. Еще через некоторое время наследуются большие деньги плюс страховка. А затем мать и дочь воссоединяются в другом месте, на большом удалении от первого. Роскошная жизнь, чудесная перспектива грядущих браков. Потом все повторяется. В нашем случае было небольшое осложнение. Дрейпер хотел жить в гостинице, и матери пришлось наняться туда горничной и сделать так, чтобы за ней закрепили нужный этаж. Она справилась. Мать — умная женщина.
— Они ввели это в обычай!
— Не стоит так волноваться, Фуллер. Они не первые. Хотя их предшественники, как правило, бывали отравителями. А один — может, помните — был вечным мужем, который топил своих жен в ванне. На этот раз в привычную схему внесено некоторое разнообразие.
Фуллер поглядел на Маркуса с невольным уважением. Ничего не поделаешь, подумал он; надо признать, что котелок у него варит неплохо.
— Скажите мне одну вещь, — попросил Фуллер. — Только честно.
— Честность — мой девиз.
— Вы подозревали миссис Гримм с самого начала. Это ясно. А Долли Дрейпер вы тоже подозревали?
— Да.
— Почему?
— Потому что в ней есть зло.
— Бросьте. Откуда вы могли это знать?
— Мне сказала об этом женщина по имени Лукреция Бриджес. Для всех остальных она была бедной крошкой, лапочкой, славной малюткой Долли. Но не для миссис Бриджес. И знаете, почему? Потому что люди хорошо понимают себе подобных, и рыбак рыбака видит издалека.
— Если вас интересует мое мнение, то это полная чепуха.
— Тем не менее, — откликнулся Маркус, — мне бы очень хотелось знать, что было в супе у старого Уинстона.
Уорнер Лоу
(Warner Law)
ДВОЙНОЕ ЗЕРО
(Переводчик В. Бабков)
Даже занятая перепечатыванием текста со стенограммы, немолодая секретарша успевала поглядывать на Сэма Миллера, сидящего в другом конце приемной. Он ждал встречи с ее шефом мистером Коллинзом, владельцем и управляющим казино в отеле «Старлайт». Это относительно старое заведение на Стрипе,[2] неподалеку от окраины Лас-Вегаса.
Для женщин вообще и немолодых секретарш в частности Сэм Миллер был чуть ли не сверхъестественно привлекателен: в реальность такого стопроцентно американского облика поначалу просто не верилось. Сэму едва перевалило за двадцать, и при своих шести с лишним футах росту он был широк в плечах, строен и гибок. У него были коротко стриженные светлые волосы, ровный загар, абсолютно прямой нос, белые зубы и обаятельнейшая улыбка. Его ярко-голубые глаза смотрели на мир с такой безыскусной прямотой и искренностью, что под их взглядом даже секретарша с чистой совестью и безупречным методистским прошлым чувствовала себя не свободной от легкой примеси порока и криводушия. Она знала, что мистер Коллинз с удовольствием даст Сэму работу, хотя и сделает вид, что берет его неохотно, и для начала поговорит с ним не слишком ласково. В «Старлайте» не хватает крупье, а это живое воплощение неподкупности подойдет им как нельзя лучше. Вдобавок, внешность Сэма послужит приманкой для большинства игроков женского пола в Вегасе: молодые захотят уложить его к себе в постель, а пожилые — по-матерински пестовать и воспитывать. Тут зажужжал интерком, и мистер Коллинз сказал, что готов увидеться с мистером Миллером.
Сэм вошел в кабинет и аккуратно прикрыл за собой дверь. Мистер Коллинз встретил его, не выходя из-за огромного стола: правая рука протянута посетителю, на лице — улыбка с точно отмеренной порцией радушия. Сэм слышал, что Коллинз родом с Балкан и его настоящая фамилия, длинная и труднопроизносимая, давно уже в нужной степени натурализована и нейтрализована. Это был человек лет шестидесяти с кожей оливкового цвета; его светло-серый шелковый костюм прекрасно сочетался по тону с седой шевелюрой.
Сэм пожал ему руку, улыбнулся и сказал:
— Здравствуйте, сэр.
— Очень рад видеть вас, Сэм Миллер. Садитесь. Расскажите мне о себе.
Сэм опустился на стул.
— Все с начала до конца?
— Вряд ли история вашей жизни так уж длинна. Сколько вам лет?
— Двадцать два, сэр.
— Могу я взглянуть на ваше водительское удостоверение?
— Конечно. — Сэм вынул права из бумажника, подал через стол Коллинзу, тот мельком посмотрел в них и вернул юноше.
— Вы когда-нибудь бывали под арестом?
— Нет, сэр.
— Вспомните как следует. Правила Невадского комитета по игорным делам обязывают меня тщательно это проверить.
— Понимаю, сэр. Я ни разу в жизни не был под арестом.
— Почему вы хотите стать крупье?
— Я хочу заработать денег и отложить их, чтобы оплатить потом учебу в колледже.
— Где вы родились?
— В Лос-Анджелесе. Закончил школу в Голливуде, потом записался в морскую пехоту — не по призыву, а добровольцем.
— Что вы делали в морской пехоте?
— Меня отправили во Вьетнам.
— Попадали там в переделки?
— Да. Я был ранен три раза.
— Искренне вам сочувствую. Раны были серьезными?
— Одна да. Та, что от выстрела в живот. Две другие оказались поверхностными. В общем, этим летом меня демобилизовали.
— Вы, случайно, не захватили с собой свидетельство об увольнении?
Сэм вынул требуемую бумагу, Коллинз просмотрел ее и отдал ему.
— А после армии?
— У моего дяди был винный магазин в Голливуде, и я пошел работать к нему. Но на нас совершили четыре налета. Дважды меня били рукояткой пистолета, один раз прострелили ногу, а потом мой дядя тоже получил револьвером по голове, сказал, ну его к черту, продал магазин, и я остался без работы.
— Я гляжу, жизнь у вас была хоть и недолгая, зато насыщенная.
Сэм улыбнулся.
— Не по моей воле. А потом один приятель посоветовал мне стать крупье в Лас-Вегасе. С арифметикой у меня всегда было неплохо, так что я приехал сюда и поступил в школу мистера Фергюсона, где готовят работников казино, а вчера, как вы уже знаете — ведь ваша секретарша только что принесла вам мой диплом, — я ее закончил.
Коллинз взял со стола диплом и протянул его Сэму.
— Почему вы явились сюда, а не в какое-нибудь другое казино?
— Мистер Фергюсон сказал, что вам, по его сведениям, требуются крупье и что у вас хорошо работать. Еще он сказал, что вы самый проницательный человек в Вегасе.
— Так прямо и сказал? Надо же, впервые слышу. Однако я только что беседовал о вас с Фергюсоном по телефону. Он говорит, что у него давно не было такого прекрасного ученика. Как у вас с рулеткой?
— По-моему, прилично.
— Посмотрим. Маленький тест. Выпало тридцать два, — начал Коллинз и вдруг заговорил гораздо быстрее: — А игрок поставил две фишки прямо на это число, одну на пару, две по углам, четыре на три соседних[3] и три на первый столбец. Сколько фишек вы должны выдать этому игроку?
На решение Сэму понадобилось четыре секунды.
— Сто сорок семь.
— Вы забыли о ставке на столбец.
— Нет, сэр, не забыл. Вы сказали, на первый столбец. А тридцать два находится во втором. — Сэм слегка улыбнулся. — И вы это очень хорошо знаете.
На лице Коллинза не появилось ответной улыбки.
— Фишки стоят по двадцать пять центов. Сколько выиграл этот игрок?
— Семь стопок и еще семь штук. Тридцать шесть долларов семьдесят пять центов.
Теперь Коллинз улыбнулся тоже.
— Вы можете начать работу сегодня в четыре? Это вторая смена — с четырех до полуночи.
— Да, сэр.
— Вы будете получать по сорок долларов за смену плюс свою долю чаевых. Как в большинстве казино, мы собираем чаевые в общий фонд и делим поровну. На вас придется в среднем по два пятьдесят — два семьдесят пять за сорокачасовую неделю. Вас это устраивает?
— Да, сэр. — Сэм встал, готовый идти.
— Сядьте. Я хочу кое-что вам сказать. Я, и только я, владею здесь лицензией на игорный бизнес. Я не отчитываюсь ни перед кем. Я не связан ни с мафией, ни с какими бы то ни было другими криминальными структурами. Мы не обманываем игроков, мы не обманываем Невадский комитет по игорным делам, мы не обманываем Налоговое управление. И еще: если какой-нибудь служащий вздумает обмануть казино в свою пользу или в пользу игрока, пощады от меня ему не будет.
— Мистер Фергюсон говорил мне, что вы ведете честную игру.
— Это больше, чем честная игра. Вот вам пример. Выпало число семь. Убедившись, что ставок на этом номере нет, вы собираете со стола фишки. Но тут один игрок говорит: «Эй-эй, постойте! У меня была фишка на семи, а вы ее забрали!» Вы совершенно точно знаете, что этот игрок нагло врет. Что вы сделаете?
