Ознакомительная версия.
– Как это у вас выходит… и грустно, и весело, и немножко мороз по коже, – усмехнулся он.
– Почему «мороз по коже»? – спросила она, закуривая сигарету.
– Так, просто… Мы отправимся на небо… Да я с вами, с тобой куда угодно, вот это я давно уже хотел тебе сказать.
– Мы знакомы меньше недели, – она засмеялась, стряхивая пепел в окно. – Не будем забегать вперед, ладно? Всему свое время.
И вот его брат появился у их столика в ресторане Sky. Немножко пьяный, слегка взвинченный, но вроде бы вполне обычный парень… молодой…
ОТКУДА ЖЕ ЭТО ОЩУЩЕНИЕ ОПАСНОСТИ?
Августа под столом сжала кулаки, ладони разом вспотели, как тогда ночью перед дверью в комнату сестры…
Петр стоял, возвышаясь как гора. А его младший брат сел как ни в чем не бывало на свободное место и налил себе шампанского, взяв бокал брата.
– Здоровье дамы! Послушайте, а вы такая классная, оказывается… У Петьки такой никогда не водилось. Он у нас вообще домосед… тихоня…
– Слушай, пойдем выйдем, – Петр взял его за плечо.
– А что я такого сказал? Что ты домосед?
– Вставай, ну, – прошипел Петр. – Извини, Августин, я сейчас вернусь.
Они шли по проходу между столиками. На фоне огромных панорамных окон за ними тысячью огней сиял ночной город. Две тени… два фантома… Скоро их не будет… скоро ничего этого не будет… и огни погаснут…
Внезапно Августа ощутила острую боль в запястьях – ритуальные порезы, глубокие, страшные, саднили под тугими повязками, которых не было видно под рукавами накидки, наброшенной на вечернее платье.
ЧТО-ТО ПО-ПРЕЖНЕМУ СТЕРЕГЛО ИХ ЗА ДВЕРЬЮ. ЗА ЛЮБОЙ ИЗ ТЫСЯЧ, МИЛЛИОНОВ ДВЕРЕЙ… ТЕПЕРЬ ОНО ОХОТИЛОСЬ ЗА НИМИ, СЛУЧАЙНО ПОВСТРЕЧАВ ИХ МЛАДШУЮ НИКУ ТАМ…
АВГУСТА МНОГО РАЗ ПЫТАЛАСЬ ПРЕДСТАВИТЬ СЕБЕ ТО МЕСТО, КУДА ВРЕМЯ ОТ ВРЕМЕНИ СОВЕРШАЛА ПУТЕШЕСТВИЯ ИХ МЛАДШАЯ, НИКА… ПОБЕДИТЕЛЬНИЦА… НО ФАНТАЗИИ НЕ ХВАТАЛО…
ИНОГДА ЭТО МЕСТО ПРЕДСТАВЛЯЛОСЬ ПЕРЕКРЕСТКОМ ТРЕХ ДОРОГ, В ДРУГОЙ РАЗ МГЛОЙ, А ИНОГДА – ПОДВАЛОМ, ОТКУДА НЕ БЫЛО ВЫХОДА.
МОЖЕТ, ВСЕ ДЕЛО В ТОМ, ЧТО СЛУЧАЙНЫХ ВСТРЕЧ НИ ТАМ, НИ ЗДЕСЬ НЕ БЫВАЕТ В ПРИНЦИПЕ?
– Ты чего все таскаешься, шпионишь за мной? Мать тебя послала, ну говори – она? – в мужском туалете, тесном, выложенном траурным мрамором, Петр буквально впечатал Григория в стену.
– Потише, потише, рубашку порвешь!
– Я тебя спрашиваю, мать послала шпионить за мной?
– Да чего сразу – шпионить… Просто поехал, тачку вон голоснул… Ну да, за тобой туда на Бронную и потом… Вы в машину сели такие веселые с ней… Слушай, а ничего бабенка, а? Старовата уже, конечно, но фигура что надо, спортсменка, да? Есть в ней что-то такое… глаз цепляет, на прочих баб не похожа… Я бы тоже не отказался это самое с ней… в койке пару приемчиков на выносливость…
Петр встряхнул его как мешок с картошкой. В некоторые моменты сила, что таилась в его грузном теле, превращалась в ярость.
– Пальцем ее коснешься – убью!
– Да ты что… я же просто так…
– И смотреть в ее сторону не смей, понял? Щенок!
Григорий, не меняя выражения лица, не гася какой-то шалой улыбки, что порой змеилась по его губам, ударил его снизу кулаком в подбородок. А потом еще раз молниеносно и страшно – уже в пах ногой.
Петр согнулся пополам, рухнул на колени, едва не стукнувшись лбом об раковину.
– И ты еще будешь вякать тут мне, – Григорий покачивался с пятки на носок, пружиня, пробуя свою силу, торжествуя. – И еще будешь что-то вякать… Захочу, сделаю, понял? Ты понял, братец? Не с этой твоей дылдой, так с другой… Мать говорила, их три телки, три сестры, одна вроде молодая да с приветом… Богато живут, в гламуре купаются… Мы-то с тобой свой шанс, считай, упустили. А может, это новый судьба нам посылает? А?
Петр вместо ответа резко рванул его за ногу. И Григорий, не удержав равновесия на скользком кафельном полу мужского туалета, грохнулся навзничь, сильно ударившись затылком.
– Еще раз увижу тебя там, на Бронной, или где поблизости, – Петр задыхался, – убью. Понял? И мать не спасет. В Куприянове окажешься, червям на съедение… Место нам с тобой знакомое.
– Смерть, наступившая двое суток назад, указывает на то, что убили Мазина буквально на следующий день после того, как он ко мне в Главк приезжал, – повторил полковник Гущин в машине на пути в Москву. – Адрес он у меня этих дамочек ясновидящих хотел уточнить через систему «Поиск», и я ему адресок пробил. Улица Малая Бронная, интересно, успел он там у них побывать, нет?
– Вызовите их на допрос, Федор Матвеевич, – попросила Катя.
– Может, и сам к ним съезжу побеседовать… Что-то ведь Мазину было от них нужно, я ж тогда по глазам его понял – подзаработать хочет, на пенсию жить туговато. Может, какой информацией располагал?
– А как же дело Заборовой? Кто им теперь будет заниматься, не вы?
– Я разве такое говорил? – Гущин засопел. – То дело, это дело… Почерки вроде разные, а место практически одно… И машину того парня пропавшего без вести не так уж далеко от этого места нашли когда-то…
– И что? Какой вывод? – Катя на заднем сиденье уже пристроила на коленях ноутбук, записывать – все пригодится для будущей статьи.
– Ишь ты какая быстрая. Вывод… Вывод один – думать будем, мозговать. А сейчас, как приедем в Главк, задание дам в розыск: пусть все мне вытащат по этим самым дочкам Саломеи покойной из этого вашего Интернета.
Катя вздохнула: ну уж если об Интернете речь зашла, будет ворчать старик два часа.
И Гущин ворчал: «В мое время, когда молодые мы были, разве так работали? Разве так данные собирали? Бывало, ходишь-ходишь, по дворам, по квартирам, всю агентурную сеть на уши поставишь… А теперь слово-то какое дурацкое изобрели «скачать». Думают, «скачали» – и вот все уж на блюдечке им подано, дуракам…»
«Скачали» довольно много файлов, как Катя убедилась уже к вечеру, но для настоящего анализа ничего из этой информации не годилось. Так, пустота, в основном статейки желтой прессы: «Следуя за судьбой», «Предсказание великой ясновидящей сбылось, хотя президент Ельцин в него и не верил», «Взгляд в будущее», «Что обещает нам год Быка», «Великая Саломея умерла», «Сестры-Парки ведут прием», «Сестры-Парки посетили ювелирную фабрику».
Прозвище отчего-то раздражало… Парки… В древнеримской мифологии – три богини человеческой судьбы с одним глазом на троих… И у этих сестер-Парок, подумала Катя, был не глаз – брат единственный, и он пропал. Столько лет прошло… Вот о какой пропаже говорил Гущин, а она все никак не могла вспомнить…
«На ювелирной фабрике начался выпуск драгоценных кулонов, они с легкой руки сестер-Парок будут охранять своих владельцев от всех жизненных невзгод, притягивая удачу, деньги, благополучие и здоровье…»
«По слухам, сестры-Парки планируют открыть гадательный салон в одном из столичных универсальных магазинов – в ЦУМе или в ГУМе по примеру лондонских гадательных комнат в универмаге «Селфридж»…»
«А они, оказывается, ловкие бизнесменши, эти самые сестры», – подумала Катя.
– Тут вот об их матери сколько всего написано, – сказала она оперативнику, делавшему анализ информации. – И все только по имени она везде упоминается – Саломея, Саломея… А фамилия-то у нее была?
– В газетах фамилии не найдем, – оперативник переключился на локальный канал. – Это в специнформации надо искать… так, материалы, связанные с пропажей без вести… Сына ее звали Тимофей… Так, а ее фамилия была… Надо же сколько их, фамилий-то: Мэринеску, по первому мужу Жук, по второму Зикорская… Не любила она что-то фамилии свои. Сейчас под именами многие шарашат – вон певица Шакира и наши тоже сплошь… Чем какой-то Шурой Мойдодыровой быть, берут себе что-нибудь этакое – Розалия или Лолита. Дочери ее тоже только под именами работают. Это ж как в цирке на арене профессия у них – фокусы, сплошной обман.
– Но фамилия у ее сына, который без вести пропал, надеюсь, была? Под какой фамилией его в розыск объявляли?
– Зикорский. Тимофей Зикорский, наверное, от второго брака родился. Да, скорей всего.
– А кто были мужья этой Саломеи?
– Нет никакой информации.
– А дочери ее за кем замужем?
– Вроде как незамужние.
Катя записала себе. «И правда, что я спрашиваю. Разве сестры-Парки в мифах не были старыми девами?»
Записывала она все больше по старой репортерской привычке. Надежды на то, что Гущин возьмет ее с собой на Малую Бронную, не было никакой. Да и настаивать Катя особо не собиралась. Все эти убийства, конечно, ужасные, но… Нет, она должна заниматься делом Пепеляева.
ЧТО ВСЕ-ТАКИ МОГУТ ЗНАЧИТЬ СЛОВА ПОЛКОВНИКА ЕЛИСТРАТОВА О ТОМ, ЧТО НА ИЗЪЯТОМ У ПЕПЕЛЯЕВА ПИСТОЛЕТЕ, ИЗ КОТОРОГО ОН СТРЕЛЯЛ НА ГЛАЗАХ СТОЛЬКИХ СВИДЕТЕЛЕЙ, НЕТ ОТПЕЧАТКОВ?!
Но поразмышлять обо всем этом на досуге Катя не смогла. Полковник Гущин сам (на чем бы ЭТО записать, на каких таких скрижалях?) зашел в кабинет пресс-центра.
Ознакомительная версия.
