ни раз говорила, что она льёт слишком много воды на пол. Цветы, если посмотрите, одна вода, земли не видно. И тряпку плохо выжимает. И пыль зачем-то мокрыми салфетками протирает. Зачем? У нас тут и техника на полу стоит, процессор вот мой стоял. И вот, конечно, залила всё. Надо ещё принтер проверить, работает ли он. Теперь ничего не восстановить. А у меня в компьютере и документы важные, и файлы необходимые для работы! Ничего теперь нет! Всё заново делать надо! И жалко её, конечно. Но надо же бережнее к вещам чужим относиться!».
Когда Анжела Сергеевна притихла, руководитель дал распоряжение техникам подготовить новый компьютер. Потом он постарался немного приободрить помощницу. Произнёс несколько стандартных фраз и ушёл в кабинет. Мужчины из технического отдела тоже удалились. Анжела Сергеевна подождала не больше минуты и подошла к закрытой двери кабинета начальника. Прильнула ухом. Она хорошо знала руководителя, его привычки и манеру поведения. И совсем не удивилась, когда до нее донёсся голос шефа. Было понятно, что он позвонил в клиниговую компанию. Голос его становился всё громче и громче. И уже совсем не требовалось плотно прижимать ухо к закрытой двери – даже стоя посреди комнаты, можно спокойно услышать всё, что говорил, вернее выкрикивал, шеф.
На следующее утро Анжела Сергеевна с опаской ехала на работу. Как же она опасалась снова увидеть уборщицу… А если её не уволили? А если ей поверили? Теперь девушка будет стоять посреди приёмной и смотреть на Анжелу Сергеевну огромными грустными, может даже влажными от слёз, глазами… И заплачет… И будет плакать тихо, но очень горько. И во взгляде её Анжела Сергеевна сможет прочитать: «За что вы так со мной? Что я вам сделала? Как вы можете так с людьми поступать?». А ещё хуже, если уборщица набросится на неё с криками: «Это не я! Это не я! Я такого не делала! Вы же знаете! Вы всё знаете!». И будет кричать так, что сбегутся все коллеги, жаждущие крови Анжелы Сергеевны. «Наконец-то все они смогут насладиться её жалким видом, её поражением! Может, тогда лучше сразу извиниться… Сказать, что ошиблась? Так хоть никто не узнает и не будет смеяться. Сохраню лицо, авторитет…», – думала Анжела Сергеевна по дороге на работу.
Она поднялась на этаж, дошла до приёмной. Уже чувствовала, что уборщицы нет, но всё равно, небольшое волнение сохранялось. Набралась сил и открыла дверь… Никого! И никаких следов уборки! Анжела Сергеевна выдохнула. Ей показалось, что огромная глыба упала с плеч – такой она стала лёгкой и воздушной. Словно бабочка, она пропорхала к окну, открыла настежь ставни и с наслаждением втянула весенний тёплый воздух. Так она стояла возле окна и вдыхала запахи набухших бутонов сирени и молодой зелёной листвы – запахи пробуждающейся жизни. Через какое-то время – она сама точно не поняла, сколько простояла возле окна – Анжела Сергеевна пришла в себя. Выпила кофе, разложила бумаги по нужным стопкам и включила новый компьютер.
На электронную почту пришло письмо из клининговой компании. Снова необъяснимое волнение плотным эфиром наполнило всё пространство. Нестерпимо захотелось в туалет. Анжела Сергеевна встала и прошлась по кабинету. Закрыла окна – щебетания птиц и крики детей раздражали. «Мне всё равно ничего не будет! – убеждала себя. – Доказать ничего нельзя. Камер здесь нет. Это я зря так волнуюсь!».
Она села в кресло и осторожно, левой кнопкой мыши нажала на письмо. Читать. Заглатывая слова, перескакивая через предложения – Анжела Сергеевна в два счёта одолела письмо: «Приносим извинения… Будем разбираться… Нам очень жаль… За всю деятельность нашей компании, это первый случай… Можем вас заверить… Завтра прибудет замена… Ещё раз… И т. д…». Анжела Сергеевна закрыла глаза, откинула голову на спинку кресла и застонала. Щемящее чувство возникло где-то глубоко внутри груди, а глаза заволокло от подступивших слёз. Вся эта история закончилась. Утро вновь стало необычайно ярким и радостным. Анжела Сергеевна пустила звуки улицы в кабинет. Они больше не раздражали – ни звуки трамвая, ни детский смех, ни лай собак. В коридоре послышался топот и гул спешащих на работу коллег. Анжела Сергеевна была удовлетворена.
На следующее утро, как и обещала клининговая компания в письме, пришла новая уборщица на замену. Немолодая женщина, явно за 50, с ненатуральным ярко-жёлтым цветом волос. Она вяло и неохотно возила тряпкой по полу. С Анжелой Сергеевной новая сотрудница не поздоровалась да и никак не отреагировала на её приход. Женщина только хмурилась и как будто на что-то злилась. После завершения работы в кабинете остался стойкий запах грязной тряпки. А на полу ещё долго подсыхали разводы от мыльной воды. Но Анжела Сергеевна особо не расстроилась. Впереди её ждали праздники, парад победы и салют в ночном небе.
В последний рабочий день перед праздничными выходными новая уборщица плелась на работу. Накануне она здорово перебрала со своим «хахалем» – привыкла так его называть. Они, как следует, побуянили. Соседи вызвали участкового. Приятного мало. Ситуация усугублялась тем, что квартиру они снимали. И было бы ужасно остаться без жилья перед длинными выходными. Но сейчас, по дороге на работу, она не могла об этом думать. Совсем. Голова нещадно болела, трещала, расходилась по швам. Внутри что-то давило на черепную оболочку с силой стотонного груза. Руки тряслись и совсем не слушались. Неприятный гадкий вкус заполонил рот. Избавиться от него никак не получалось. Ни зубная паста, ни кофе не улучшили дело, а лишь растворились в липучем привкусе. И, судя по тому, что в метро рядом стоящая интеллигентного вида дама долго морщилась, а потом отошла к противоположным дверям вагона, запах, свидетельствующий о весёлой ночке, ощущали все вокруг.
«Только б не уволили, только б никто ничего не заметил!», – думала уборщица. Она так долго пыталась найти работу. Ещё дольше держалась и не пила в рабочие дни. Только на выходных. И то – в воскресенье – ни-ни. Ну только если с утра и только пива. Для поднятия духа. А этот дурак, хахаль её, всё испортил. Принёс литрушку, а потом понеслось. Да ещё и с кулаками полез. Ну что за дурак!
Она наконец дошла до работы. «Надо сделать уборку быстро, пока не пришла рыжая баба. Сидит в кресле как купчиха на базаре. Свысока смотрит. Она сразу поймёт и донесёт руководству. Надо спешить!», – поторапливала сама себя уборщица. Она налила воду на пол и принялась быстро развозить её по всему кабинету. Так получалось быстрее – не надо каждый раз тряпку выжимать, поласкать. И,
