Ознакомительная версия.
Тео начал прямой допрос, показав ту же самую спутниковую фотографию шестого фервея на площадке Крик. При помощи красного луча они с Бобби указали точное место, где тот ел ленч. Тео менял фотографии, задавая вопросы и предоставляя Хулио достаточно времени для перевода. Рассказ Бобби звучал очень складно.
Вудс, Марселла и Айк откинулись на спинки стульев и наблюдали за происходящим с неимоверной гордостью, хотя все трое были готовы тут же кинуться мальчикам на помощь.
Когда факты были установлены и Бобби утвердился в качестве надежного свидетеля, судья Гэнтри предложил:
— А теперь давайте поговорим об опознании.
Поскольку Бобби никогда не встречал Питера Даффи, то не мог заявить, что именно Питер входил тогда в дом. Бобби уточнил, что на мужчине были черный свитер, коричневые брюки и красно-коричневая кепка для гольфа — так же выглядел мистер Даффи во время убийства. Тео показал серию фотографий Питера Даффи из газет. Глядя на каждую, Бобби мог сказать лишь, что мужчина на снимках определенно напоминает человека, которого видел он. Тео нажал другую клавишу и продемонстрировал три небольших видео, которые снял сам. На записях был мистер Даффи, когда входил в суд или выходил оттуда. Опять же Бобби заявил, что почти уверен: это тот самый человек.
И наконец, решающий довод. Обвинение предоставило в качестве улик двадцать две фотографии места преступления, дома и окрестностей. Одна из фотографий, приложение номер 15 к обвинению штата, была сделана близ границы фервея. Она захватила заднюю стену дома Даффи, внутренний дворик, окна, заднюю дверь и двух полицейских в форме, стоявших рядом с электромобилем для гольфа в дальнем правом углу. В электромобиле сидел Питер Даффи, имевший растерянный и удрученный вид. Фотографию, очевидно, сделали через несколько минут после того как он примчался домой из ресторана-гриль при гольф-клубе.
Тео скопировал фотографию, войдя на сайт секретарей судебного заседания. Если бы судья Гэнтри спросил, как он ее раздобыл, Тео готов был ответить: «Так ведь, господин судья, ее показывали на открытом судебном заседании и приобщили к уликам. Это не секретная информация, правда?»
Но судья Гэнтри ничего не сказал. Он видел эту фотографию уже сотню раз, и она не произвела на него никакого впечатления. Бобби же никогда ее не видел, но тут же быстро заговорил, обращаясь к Хулио.
— Это он. — Хулио указал на снимок. — Это человек в электромобиле. Это он.
— Следует внести в протокол, ваша честь, что свидетель только что опознал ответчика, мистера Питера Даффи.
— Понял, Тео, — сказал Гэнтри.
Утром в понедельник зрители собрались посмотреть финальную сцену драмы. Присяжные с серьезными лицами прибыли, явно намереваясь выполнить наконец свою миссию. Юристы надели лучшие костюмы и с бодрым видом приготовились выслушать вердикт. Сам ответчик выглядел отдохнувшим и излучал уверенность в себе. Клерки и приставы суетились вокруг с привычной утренней живостью. Но когда они застыли на местах, в девять часов десять минут, зал суда замер в ожидании. Все встали, когда вошел судья Гэнтри в струящейся черной мантии.
— Пожалуйста, садитесь, — произнес он и даже не улыбнулся. Вид у него был серьезный, как никогда.
Судья Гэнтри оглядел зал суда, кивнул секретарю, поприветствовал присяжных, обратил внимание на зрителей и, в частности, посмотрел на правую сторону третьего ряда. Там сидел Тео Бун, вклинившись между отцом и дядей, он опять прогуливал школу. Судья Гэнтри посмотрел на Тео, и их глаза встретились. Потом он подвинулся на пару дюймов ближе к микрофону и, откашлявшись, сказал то, что никто не ожидал услышать:
— Доброе утро, дамы и господа. На этом этапе суда над мистером Питером Даффи мы должны выслушать прения сторон. Однако этого не будет. По причинам, которые не буду объяснять в данный момент, я объявляю процесс неправосудным.
Вздохи, шлепки, изумленные возгласы полетели изо всех уголков зала суда. Тео наблюдал, как у Питера Даффи отвисла челюсть чуть ли не до самой груди, когда он повернулся к Клиффорду Нэнсу. Юристы обеих сторон словно получили обухом по голове: все были потрясены и не могли до конца осознать то, что сейчас услышали. Сидевший в первом ряду сразу за столом защиты Омар Чипи повернулся и посмотрел прямо на Тео. Он не таращился в открытую и не принимал угрожающий вид, но в его взгляде читалось: «Ты это сделал. Я знаю. И я еще до тебя доберусь».
Присяжные пребывали в растерянности, не понимая, что произойдет дальше, и судья Гэнтри объяснил им:
— Господа присяжные, объявление процесса неправосудным означает, что он закончен. Обвинения против мистера Питера Даффи снимаются, но лишь на время. Обвинения будут выдвинуты снова, и в ближайшем будущем начнется новый процесс, но уже с другим составом присяжных. На любом суде по уголовному делу объявление процесса неправосудным остается на полное усмотрение судьи, в случае если он или она считает, что произошло нечто, способное неблагоприятным образом повлиять на окончательный вердикт. Таков наш случай. Благодарю вас за службу. Ваша помощь очень важна для нашей судебной системы. Теперь вы свободны.
Присяжные пришли в полное замешательство, но некоторые уже начали осознавать, что их гражданский долг выполнен. Пристав выпустил их через боковую дверь. Пока они выходили, Тео с восхищением смотрел на судью Гэнтри. В тот самый момент он, Тео, решил, что хочет быть великим судьей, прямо как его герой на судейском кресле. Судья, который изучил закон вдоль и поперек, верил в справедливость и, что самое важное, мог принять столь непростое решение.
— Я же вам говорил, — прошептал Айк. Он был убежден, что процесс объявят неправосудным, но и другие представители юридической фирмы Бунов в этом не сомневались.
Присяжные удалились, а все остальные даже не пошевелились. Зрители и юристы были потрясены и жаждали еще каких-то сведений. Наконец Джек Хоган и Клиффорд Нэнс медленно встали и посмотрели на судью Гэнтри. Прежде чем один из них успел вымолвить хоть слово, тот сказал:
— Джентльмены, я не буду объяснять мои действия сейчас. Завтра в десять утра мы встретимся у меня в кабинете, и я изложу свои доводы. Я хочу, чтобы обвинения были выдвинуты повторно, причем как можно скорее. Я назначу пересмотр дела на третью неделю июня. Ответчик останется на свободе под залог с некоторыми ограничениями. Заседание закрыто. — Он стукнул молотком, встал и — исчез.
Теперь, когда ушли и присяжные, и судья, делать в зале было нечего. Зрители медленно потекли к выходу.
— Иди в школу, — строго сказал мистер Бун Тео.
Около Дома правосудия Тео снял цепь с велосипеда.
— Заедешь сегодня днем? — спросил Айк.
— Конечно, — ответил Тео. — Сегодня ведь понедельник.
— Нужно обменяться мнениями. Трудная выдалась неделя.
— Еще бы.
Недалеко, у парадного входа, слышался шум: все торопились выбраться из Дома правосудия. Питер Даффи в окружении юристов спешил отделаться от кучки репортеров, выкрикивавших вопросы. Все они оставались без ответа. Омар Чипи прикрывал тылы и практически ударил одного из журналистов. Он уже собирался уйти вместе с клиентом, когда заметил Тео, который, оседлав велосипед, наблюдал за разыгравшейся драмой вместе с Айком. Чипи застыл на месте и долю секунды раздумывал, как поступить: остаться защищать мистера Даффи или подойти к Тео и изрыгнуть страшную угрозу, а то и не одну.
Тео и Чипи уставились друг на друга, находясь на расстоянии пятидесяти футов, потом Чипи повернулся и рванул прочь. Айк, казалось, не заметил этого обмена взглядами.
Тео тоже поспешил уехать. Он направился в школу и, когда Дом правосудия остался далеко позади, наконец немного успокоился. Ему с трудом верилось, что сегодня понедельник. Столько всего произошло за последние семь дней! Крупнейший процесс в истории города начался и закончился, но так и не завершился. Благодаря Тео вердикт не был вынесен. Справедливость восторжествовала, по крайней мере на какое-то время. Он немного отдохнет, но уже скоро втайне начнет встречаться с Бобби и Хулио. В этом нет сомнений. На Тео возложат ответственность за обучение Бобби и подготовку к тем трем часам, которые ему придется провести за трибуной свидетеля в июне.
Но Омар Чипи — гнусный тип — все усложнял. Что он, и его клиент, и Клиффорд Нэнс знали в действительности? Вопросы, вопросы… Тео был озадачен и взволнован.
Потом он задумался об Эйприл. Завтра судья вынесет постановление, обязывающее ее жить с отцом или матерью. Ее присутствия в суде не требовалось, но она и без того страшно переживала. Тео должен был уделить ей время. Он решил, что они убегут куда-нибудь во время ленча и поговорят обо всем.
Еще он подумал о Вуди, брат которого попал в тюрьму и имел все шансы там задержаться.
Ознакомительная версия.
