На мгновение Марку вспомнилась женщина на Рингхэмской пустоши. По крайней мере, ее смерть наступила внезапно, не оставив ей времени понять, что происходит, или задуматься над тем, что хорошего и плохого она сделала в жизни.
Оуэн учил Марка, что в жизни бывают ситуации, когда лучше отступить, избежать противостояния, позволить событиям идти своим чередом. Он говорил, что доброе слово лучше злого, а холодная голова лучше горячей, ослепленной яростью: ослепление пройдет, и ты обязательно поймешь, что совершил непоправимую ошибку.
Марк передал еще один камень. Он оброс темно-зеленым мхом и лишайником, и Марк догадался, что он с северной стороны стены. Если стену возвел Оуэн, она была прочной и надежной, абсолютным символом стабильности.
Марк решил, что утром он снова спросит Оуэна о том, почему все-таки он тогда не сумел связаться с ним по радио. А может быть, он спросит об этом через день. Просто чтобы услышать что-нибудь более правдоподобное.
Уэстоны сидели рядышком, и лица их больше не излучали надежду. Испытав разочарование от своего первого опыта общения с полицией, они пришли в ужас, поняв, что и полицейские тоже могут ошибаться, и потеряли веру в то, что следствие к чему-либо приведет. Они заметили, что в первый раз говорили со старшим инспектором, затем – просто с инспектором, а сейчас – всего лишь с исполняющей обязанности сержанта полиции. Выражение «исполняющая обязанности», похоже, оскорбило их больше всего.
– Не поймите нас неправильно, – сказал Эрик Уэстон. – Мы уверены, вы делаете все возможное.
– В следственной группе множество людей, – терпеливо объясняла Диана Фрай. – Мы отрабатываем все версии. И это лишь одна из них.
– Мы понимаем. Правда понимаем.
Миссис Уэстон расставила чайные чашки на стеклянном столике. Она сервировала чай по хорошо отрепетированному шаблону, безо всякого намека на гостеприимство. При этом она извинилась за состояние холла, объяснив, что они не хотят его ремонтировать, поскольку в скором времени переедут в свой коттедж в Эшфорде. Когда дом продадут, новые владельцы в любом случае сделают ремонт. Так зачем сейчас возиться? Только напрасная трата денег.
Деревянная корзина на камине была полна бумаги и щепок, приготовленных для разведения огня. Обогревателя под окном хватало, только чтобы в комнате не было ледяного холода. Но обстановка показалась Фрай вполне приличной. Она считала приличным все, на чем не было плесени и паутины. Когда она возвращалась в квартиру, то могла сидеть на чем угодно, только бы там не лежал слой пыли.
– Вас, наверное, уже спрашивали о молодой женщине по имени Роз Дэниелс.
– Спрашивали, – отозвался мистер Уэстон. – Мы никогда о ней не слышали. Когда нам сказали, что она какое-то время жила вместе с Дженни, мы подумали, что, может, она – одна из девушек с работы Дженни и ей негде было остановиться, а Дженни временно приютила ее. Она вполне могла.
– Но Роз Дэниелс никогда не работала в «Глобал Ашуэранс», по крайней мере, насколько известно нам.
– Нам так и сказали. Наверное, Дженни встретила ее где-нибудь еще.
– Вы можете предположить где?
– К сожалению, нет.
– Нам она рассказывала только о людях из обществ защиты животных, – сказала миссис Уэстон. – Поговорите с ними.
– Непременно поговорим. – Фрай не отводила взгляда от своей чашки с остывшим чаем. – У меня есть еще вопрос: ваша дочь упоминала, что ее кто-то преследует? Может быть, жаловалась, что кто-то крутится у ее дома или ходит за ней по пятам? Может, неожиданные или неприятные телефонные звонки?
– Не понимаю, что вы имеете в виду.
– Вы хотите сказать, что за ней следили? – переспросила миссис Уэстон. – Вы это имеете в виду?
– Что-то в этом роде.
– Она никогда не говорила ничего подобного, – ответил мистер Уэстон.
– Был один такой звонок, – сказала его жена.
– Да?
Мистер Уэстон вжался в кресло и начал беспомощно переводить взгляд с одной женщины на другую, словно совсем не понимал, что происходит.
– Дженни упоминала один звонок, – пояснила миссис Уэстон. – Не то чтобы он был неприятным, но он показался ей немного странным. Но больше такое не повторялось, насколько мне известно. Просто ей вспомнился этот звонок, когда я разговаривала с ней.
– Кто ей звонил?
– Полиция, конечно, – уставилась на нее миссис Уэстон. – Сказали, что проверяют, как охраняется дом. Но вопросы задавали смешные, и она решила, что тут что-то неладно.
– Дженни говорила вам, как звали того полицейского?
– Нет.
– Мужчина или женщина?
– Думаю, мужчина. Да, точно.
– Он не представился?
– Понятия не имею, – раздраженно ответила миссис Уэстон. Она снова посмотрела на мужа, затем на Фрай. – Вы хотите сказать, что, возможно, он вообще был не из полиции? – спросила она.
– Боюсь, такое возможно.
Супруги в унисон покачала головами.
– Дженни всегда была слишком доверчивой, – сказала миссис Уэстон. – Ей потребовалось много времени, чтобы понять, каковы люди на самом деле. А все эти ужасные мужчины… По правде говоря, лучше бы она жила одна со своим котом.
– Этот звонок может быть связан с ограблением вашего коттеджа в Эшфорде? – спросила Фрай.
– При чем здесь ограбление? – поинтересовался Эрик Уэстон. – Почему вы о нем заговорили?
– Сэр, мы отрабатываем все версии.
– Надеюсь.
– С тех пор Уэйн Сагден никак не давал о себе знать? Ваша дочь не упоминала, что общается с ним?
– Но он же в тюрьме, разве нет?
– Теперь нет, сэр.
– Что? – Уэстон, похоже, дал наконец волю эмоциям.
– Должна ли я сделать вывод, что вы ничего не знали об этом? – спросила Фрай.
– Нам никто не сказал. Разве нам не должны были сообщить?
– Обычно не сообщают. Если только нет особого риска для жертвы. Например, в случае изнасилования или нападения на ребенка. Неожиданная встреча на улице с преступником, о котором вы думаете, что он за решеткой, может обернуться большой психологической травмой.
– Но не в нашем случае.
– Маловероятно, что Сагден вернется, чтобы ограбить тот же самый дом.
– Вполне возможно, что по возвращении он мог следить за нашей дочерью, чтобы отомстить ей.
– Ну, если так…
– Вы ведь поэтому спрашиваете, не так ли? Вы предполагаете, что это он убил Дженни?
– Все не так просто, сэр, – сказала Фрай.
– Не так просто?
– Нас интересуют определенные моменты, связанные с ограблением, вот и все. Вы в то время были в отъезде, правильно?
– Да, на Кипре, – подтвердил Уэстон. – Мы ездим туда во время школьных каникул, когда можем себе позволить.
– И как долго вы там находились на этот раз?
– Месяц. Мне надо было вернуться, чтобы успеть подготовиться к новому учебному году. Знаете, до начала занятий нужно проделать много работы. Люди этого не понимают.
– Получается, что вы не пользовались коттеджем в Эшфорде, когда произошло ограбление.
– Нет. Мы попросили соседей время от времени проверять дом: ну, полить цветы и все такое прочее. Знаете, как у нас бывает: набирается полный почтовый ящик газет и всякой рекламной чепухи, и все это торчит наружу, – лучший способ показать, что в доме сейчас никто не живет.
Фрай внимательно разглядывала деревянную корзину на камине. Она чувствовала на себе пристальные взгляды Уэстонов, словно они пытались угадать ее дальнейшие вопросы.
– А как вы узнали об ограблении?
– От соседей. Они слышали звук разбившегося стекла. А позже заметили, что разбито наше окно. Так он туда и забрался.
– Ясно.
– Знаете, он здесь все перевернул вверх дном. Забрал видеомагнитофон, немного наличных денег и кое-что из драгоценностей, вот и все. Но ущерб-то какой! Стулья сломаны, картины – просто всмятку, стены, ковер – все облито соусом табаско. Нам пришлось сделать ремонт и поменять все замки, чтобы Сьюзан снова смогла пользоваться коттеджем.
– Но отпечатков пальцев не было, – сказала Фрай.
– Скорее всего, преступник был в перчатках. В наши дни даже малые дети знают, как это делается. Но кто-то видел его возле коттеджа и опознал. И еще сказали, что на его куртке нашли несколько волокон с обивки нашего кресла. Похоже, решающее доказательство.
– Боюсь, нам придется пересмотреть мотив. У семьи Сагденов есть основания испытывать к вам сильную неприязнь.
– А, так вы знаете о моих неприятностях, – произнес Уэстон. – Но на меня же не заводилось дело, так? И мое доброе имя было полностью восстановлено. Хотя кое-кто до сих пор не может забыть.
– Расскажите мне, что произошло.
Мистер Уэстон сконфуженно пожал плечами:
– Несчастный случай, вот и все. Мальчишка сильно поранился.
– Это случилось на загородной экскурсии?
– Да. У нас был пикник в Лоузхилл-холле. Вы знаете исследовательский центр нашего национального парка недалеко от Каслтона?
