— Джейн, это тебя. — Габриэль держал в руках телефонную трубку, и в его глазах отражалось беспокойство. — Он отказался назвать свое имя.
Джейн взяла трубку, чувствуя, что муж пристально следит за ней, и произнесла:
— Детектив Риццоли.
— Я знаю, что вы расспрашивали обо мне, так что я решил не ходить вокруг да около. Давайте поговорим с глазу на глаз. Завтра в четыре часа, у меня дома. Только вы одна. Можете сказать своему мужу, что беспокоиться не о чем.
— Кто это? — спросила Джейн.
— Кевин Донохью.
Она резко перевела взгляд на Габриэля.
— О чем речь, господин Донохью? — осведомилась она, изо всех сил стараясь, чтобы голос не дрогнул.
— О «Красном фениксе». Ваше расследование двинулось не в ту сторону. Думаю, пришло время это поправить.
Несмотря на то что Фрост и Тань наблюдали за ней из своих припаркованных автомобилей, Джейн, звонившая в ворота Кевина Донохью, остро чувствовала свою беззащитность и одиночество. Через мгновение к ней по подъездной аллее уже шли два здоровенных мужика, щеголявшие весьма выразительными выпуклостями под пиджаками — пистолетами. Они не задали ей ни одного вопроса — просто открыли калитку, впустили и снова заперли замок. Проходя под аркой, Джейн заметила установленную на ней камеру. За каждым ее движением следили.
Шагая вслед за охранниками по подъездной аллее, Джейн заметила, что на участке нет ни деревьев, ни кустов. Здесь были лишь широкая лужайка и цементная подъездная дорожка, вдоль которой тянулись ряды уродливых фонарных столбов. На них тоже были установлены камеры наблюдения. Вот явное свидетельство того, что положение короля ирландской мафии тоже имеет обратную сторону. Нужно постоянно оглядываться и смотреть по сторонам, потому что знаешь: где-то есть пуля, на которой выбито твое имя.
При всем его богатстве вкус у Донохью был до невероятности унылым — Джейн поняла это, как только попала в дом и узрела висевшие на стенах картины в пастельных тонах. Они походили на пейзажи, которые в больших количествах продаются в любом торговом центре. Сопровождающие отвели Джейн в гостиную, где в огромном кресле сидел громадный человек, раздутый, словно жаба. Это был гладко выбритый, лысеющий мужчина лет шестидесяти с небольшим; его голубые глаза сердито смотрели из-под тяжелых век. Представляться ему было незачем — Джейн уже знала, что персонаж, напоминающий Джаббу Хатта [12], и есть Кевин Донохью, известный своим впечатляющим аппетитом и не менее впечатляющей раздражительностью.
— Просканируй ее, Шон, — велел чей-то голос. Джейн не обратила внимания, что в комнате присутствовал еще один человек — худенький нервозный малый в деловом костюме.
К ней приблизился один из провожатых, сжимавший в руке радиочастотный сканер.
— Это еще что за фигня? — рявкнула Джейн.
— Я адвокат господина Донохью, — отрекомендовался худенький мужчина. — Прежде чем он начнет говорить с вами, нам необходимо проверить, нет ли на вас жучков. А еще вам придется отдать нам мобильный телефон.
— Такого уговора не было.
— Детектив Риццоли, — прогремел Донохью, — я позволил вам оставить при себе оружие, поскольку вы пришли сюда добровольно. Но мне не нужны записи этой беседы. Если вас беспокоит собственная безопасность, я не сомневаюсь: ваши коллеги из припаркованных на улице машин примчатся спасать вас при первых же признаках неприятностей.
Некоторое время Джейн и Донохью пристально смотрели друг на друга. Потом Риццоли отдала адвокату свой мобильный и замерла, пока телохранитель сканировал ее на предмет радиосигналов. Только когда Шон объявил, что Джейн чиста, Донохью жестом указал на диван, приглашая ее сесть. Вместо этого она опустилась в кресло, чтобы их глаза оказались на одном уровне.
— Ваша репутация идет впереди вас, — заметил Донохью.
— Да и ваша тоже.
Он рассмеялся.
— Похоже, слухи правдивы.
— Слухи?
Донохью сложил руки на своем огромном животе.
— Детектив Джейн Риццоли. Хитрожопая и языкатая. Гребаная бульдожиха.
— Сочту это за комплимент.
— Вот поэтому я и говорю вам: выкапывайте свои кости в другом месте. Вы зря тратите на меня время.
— Неужели?
— Вы много расспрашивали обо мне. И ваш муж тоже. Ах да, я знаю все о вашем муже, господине Спецагенте Габриэле Дине. Вот такая парочка блюстителей порядка! Имейте в виду, я вовсе не боюсь, что вы обнаружите нечто полезное. Но все эти бесконечные вопросы делают меня слабаком в глазах соперников. Точно я вот-вот откинусь. А если я выгляжу слабым, это привлекает стервятников. — Он подался вперед, и его пузо перевалилось через ремень. — Вы ничего не обнаружите, ясно? У меня нет никаких связей с «Красным фениксом».
— А как насчет Джоуи Гилмора?
Донохью вздохнул.
— Вы беседовали с этой старой каргой, его мамашей?
— Она говорит, что девятнадцать лет назад у вас с Джоуи случилась размолвка.
— Мелочи. Из-за этого не стоило расплачиваться пулей.
— Вряд ли это такая уж ерунда, если вы привлекаете людей извне, чтобы замести следы.
— Что?
Джейн поглядела на телохранителей Донохью.
— Сейчас я достану из кармана фотографии, хорошо? Не надо психовать, ребята. — Она достала две фотографии, сделанные в морге, и, положив их на журнальный столик, пододвинула к Донохью. — Ваши наемники не сумели удержать головы на плечах.
Мафиозо уставился на снимки. Из всех сделанных в морге фотографий, которые могла бы принести с собой Джейн, она выбрала самые выразительные и уродливые. Неизвестная с перерезанной глоткой. Голова неизвестного, лежащая на секционном столе рядом с туловищем. Изображения произвели желаемый эффект: лицо Донохью стало таким же бледным, как у трупов.
— Какого хера вы показываете мне это? — спросил он.
— Зачем вы наняли этих двух убийц?
— Беседа завершена, — вмешался адвокат. — Шон, Колин, проводите детектива Риццоли к выходу.
— Заткнись! — рявкнул Донохью.
— Господин Донохью, не в ваших интересах будет…
— Я отвечу на этот вопрос, ясно? — Мафиозо поглядел на Джейн. — Я их не нанимал. Я знать не знаю, кто эта женщина. — Он снова посмотрел на фотографию неизвестной, сделанную в морге, и шумно вздохнул. — Красивая девчонка. Жалко ее!
— А мужчина? Вы его узнаете?
— Возможно. Что-то в нем есть знакомое. Как думаешь, Шон?
Охранник Шон посмотрел на фотографию.
— Кажется, я видел его где-то здесь. Не знаю его имени, но он местный. Украинец или русский.
Донохью покачал головой.
— Нехорошие они, эти ребята. У них вообще нет представлений о морали. Могу сказать, что этот парень никогда на меня не работал. — Он остро взглянул на Джейн. — И теперь, видимо, уже никогда не поработает.
— Интересно, почему я вам не верю? — спросила она.
— Потому что заранее решили, будто я виновен. Даже если я на маминой Библии поклянусь, что не нанимал этих двоих. — Первоначальное потрясение от увиденного на фотографиях прошло, и на лицо Донохью вернулась краска, а в его поведение — самоуверенность. — Так что, возможно, вам стоит подумать и отступиться.
— Вы мне угрожаете, господин Донохью?
— Вы умная девушка. Как сами-то думаете?
— Думаю, что вы напуганы. И знаете, что вас загнали в угол.
— Вы, что ли, меня в угол загнали? — Он рассмеялся. — Да вы-то меня меньше всего беспокоите.
— Вы обозвали меня бульдожихой, не забыли? Ну так вот, я продолжу рыться на вашем заднем дворе, потому что именно там я обнаружу кости Джоуи Гилмора.
— Да ладно вам. Людей в ресторане убил повар, а потом он прикончил себя. Всем известно — то было самоубийство, но эта старая карга, мать Джоуи, никак не может успокоиться. Именно поэтому она прислала мне гребаную записку.
Джейн замерла.
— Вы получили записку?
— Несколько недель назад я получил копию некролога Джоуи. И еще одно дурацкое сообщение, которое она написала на обороте. «Я знаю, что случилось на самом деле». Что это, черт возьми, значит?
— Если вы наводите справки о господине Донохью только из-за госпожи Гилмор, — проговорил адвокат, — не тратьте время зря.
— С чего вы взяли, что эти записки рассылает Мэри Гилмор? — поинтересовалась Джейн. — Она что, подписалась? Обозначила обратный адрес?
Адвокат нахмурился, внезапно осознав, что сказала Джейн.
— Записки? Во множественном числе? Что, были и другие?
— Их было несколько. Почтовые отправления получили все родственники погибших в «Красном фениксе». Текст был таким же, как в записке господина Донохью.
На лице адвоката отразилась растерянность.
— Ничего не понимаю. Зачем госпоже Гилмор изводить записками других людей?
— Возможно, их рассылает не она, — произнесла Джейн.
