Фарли прикурил сигарету и, бросив спичку в пепельницу на столе, тихо сказал: «Вы, конечно же, и знать ничего не можете. Зато знаю я. Из его денег мы не возьмем ни гроша. Только напишите Саре, что с деньгами стало туго и от содержания пришлось отказаться».
– Да, неглупо. Правда, Беллмастер может заупрямиться. Плевок в лицо лишь распалит его.
– Мне до этого нет никакого дела. Справлюсь я с вашим Беллмастером.
– О чем ты?
– Лучше пока помолчу, сэр. Скажу одно – пусть Сара его дочь, но она еще и моя будущая жена.
– Ты что-то задумал?
– Да, но лишь ради счастья Сары. А Беллмастера я одолею.
– Ладно, только не сглупи. Не хотелось мне все это на тебя взваливать, но пойми – дальше таиться просто нет смысла.
– Я рад, что вы мне открылись.
… Той же ночью, лежа в постели, – а было не до сна, – Ричард мало-помалу осмыслил, что делать. Но вывод его не утешил. Хотелось бы встретиться с Беллмастером лицом к лицу, но он сознавал – это бесполезно. Ничего не решит. Ведь Беллмастер уже испоганил жизнь и леди Джин, и полковнику Брантону, едва не погубил Сару. Послышалось, как Брантон тяжело взбирается по ступенькам к себе в спальню. «Удивительно, – думал Ричард, – что я способен так сильно… презирать, осуждать лорда Беллмастера, хотя даже не встречался с ним». Он спросил себя, что сделал бы, если бы не знал Сару, а на дневник наткнулся случайно? Решил бы и тогда, что Беллмастера нужно покарать? Наверное, нет. Впрочем, вопрос этот слишком отвлеченный, на него точно не ответишь. Ведь Ричард любит Сару, а потому беспристрастно рассуждать не может. Однако он не столь глуп, чтобы рисковать своей или ее жизнью, не выслушав сначала дельный совет. Лорд Беллмастер убил уже дважды, и оба раза не без помощи леди Джин… Давно, что, впрочем, Беллмастера не оправдывает. Время само по себе грехи не отпускает. И тем не менее Ричарду было как-то неловко, в чем он с готовностью признался. Не нравилась ему его затея. Можно назвать ее долгом или другим возвышенным, праведным словом. И все же по сути своей она останется не более чем местью человеку, которого Ричард и в глаза не видел. Ясно одно – и шагу нельзя сделать, не посоветовавшись с юристом. А таких на примете два. Кэслейк или его начальник Гедди. Поверенный в делах семьи Брантонов. Пусть решают они, а он с радостью положится на их мнение – оно будет беспристрастным, они вынесут его, руководствуясь правосудием и законностью, а не чувствами.
На другой день, после обеда, Долли увезла Сару на чай к подругам, а полковник Брантон – ему после выпитого накануне было тяжко – уединился в кабинете, решил немного вздремнуть. Но сначала вынул из сейфа потертый кожаный футляр с бриллиантовым ожерельем, когда-то принадлежавшим матери. Открыл футляр, постоял у сейфа. Подумал: «Оно стоит немало. Когда лучше подарить его Саре – на свадьбу или ко дню рождения? Однако нужно навести лоск. Ричард собирался в Челтнем, пусть и завезет его нашему ювелиру. Еще за обедом думал попросить об этом, да не захотелось при Саре». Оставив сейф незапертым, он пошел искать Ричарда. Тот был у конюшен. Полковник отдал ему ожерелье, объяснил, что с ним делать, и добавил: «Досталось мне от матери. Никак не решу, на свадьбу его Саре подарить или на день рождения. Но время поразмыслить еще есть».
Вернувшись в кабинет, он заметил открытую дверцу сейфа и подошел запереть его. Тут на глаза попался завернутый в газету и перетянутый резинками пакет – подарок Саре, который приготовил Ричард. «Странная обертка для подарка на день рождения, – мелькнула у полковника мысль. – Наверно, он потом обернет его получше». С улицы донесся шум отъезжающей машины Ричарда. Полковник был немного не в своей тарелке – пытаясь избавиться от похмелья, он выпил с утра две рюмки джина, а за обедом еще и белого вина, потому его сильно клонило ко сну. Подумалось: «Старею. Не то, что много лет назад, когда я мог пить и танцевать всю ночь, а в шесть утра стоять в строю свежий, как огурчик. Эх, чудесные были годы. Вся жизнь впереди. И здорово, что я не знал, как она сложится». Полковник рассмеялся и вынул из сейфа сверток. «Странно все-таки обернут подарок. Интересно, что там внутри? Однако любопытствовать неприлично». Газета с одной стороны протерлась и немного порвалась. Он отвел бумажный лоскуток в сторону. Показался переплет книги. Старой… из синей замши. «Неужели Сара любит старинные книги?» Удалось прочесть два слова из вытисненного золотом на переплете: «Катерина Генуэзская». "Значит, книга религиозная. Наверно, Сара еще не совсем отошла от Бога. И все-таки странно… " – Он положил сверток на место и запер сейф. А теперь спать. Пару часов сна – и все пройдет. "Слава Богу, женщины ушли и не станут чирикать по углам. Однако как славно они сошлись. Долли даже подтянулась, выглядит моложе лет на десять. Еще бы, – он плюхнулся в кресло, – ведь на носу свадьба. Судя по всему, Сара и Ричард пышного торжества не хотят. Но этот чертов Беллмастер… "
Он положил ноги на скамеечку и вытянулся поудобнее. "Как все-таки ловко Ричард обхаживает рыбу. Говорит, отец научил. Какой кошмар, что его родители погибли. Проклятые туземцы… А когда-то я учил рыбачить и леди Джин… Пустое дело. Через минуту леска запутывалась, и Джин начинала ругаться как извозчик. " – Перед ним поплыли картинки прошлого. Вот он входит к ней в комнату – она одевается, собираясь на прием, – нагибается и целует ее в шею, а она гладит его по лицу… Могла, когда хотела, быть и нежной… Вот она расстегивает длинными тонкими пальцами цепочку с медальоном – носила его всегда, если не надевала платье с декольте… Полковник задремал и тут же проснулся от собственного храпа. Из прошлого, преодолев лабиринт памяти, зазвучал голос леди Джин: "Ох уж эта дурацкая застежка. Милый, помоги снять Катерину… " Странно, почему Катерину? Ах да, Катерину Генуэзскую. Это была ее любимая святая. «Кажется, это имя встречалось мне совсем недавно… – Он вздохнул. – Жаль, что вторая рыбина сорвалась. Наверно, крючок толком взять не успела».
Когда позвонили, Гедди с головой был погружен в официальные бумаги, а потому не сразу понял, кто хотел с ним говорить, попросил: «Повторите его имя, пожалуйста».
– Сейчас, сэр, – ответила секретарша. – Пришел мистер Фарли, интересуется, не уделит ли ему несколько минут мистер Кэслейк.
– Кэслейк?
– Да, сэр. Вы же сами просили…
– Верно, верно, вспомнил… Что ж, его приму я.
В ожидании Фарли он потирал подбородок, коря себя за то, что растерялся, пусть даже и ненадолго. Раньше его врасплох было не застать. Боже мой!… Ведь всего несколько дней назад он встречался с Брантоном и узнал, что Сара и Фарли приезжают к тому в гости. Они же собираются пожениться. Вот как романтично заканчивается эта история. Рыцарь берет в жены спасенную им красавицу принцессу. А с Кэслейком надо держать ухо востро. Еще лучше – вообще отмежеваться от него. Придется поговорить об этом с Куинтом.
Наконец привели Ричарда, они немного поболтали о пустяках, Ричард сел, от предложенного чая отказался, и тогда Гедди объявил: «К сожалению, мистера Кэслейка сейчас нет. Он в Лондоне, утрясает дела некоторых наших клиентов. Может быть, я заменю его. Однако сначала позвольте сказать, как я обрадовался, услышав новости о вашей помолвке. Какой счастливый и романтический поворот событий!»
– Спасибо, сэр.
– Мистер Кэслейк был бы рад повидать вас. Однако вы, надеюсь, понимаете, что я тоже в курсе всех дел мисс Брантон.
– Безусловно, сэр. Впрочем, я приехал не ради нее. Мне очень нужно посоветоваться с таким человеком, как мистер Кэслейк.
– Значит, вам хотелось поговорить не со мной, а именно с ним?
– Нет, нет. Вы меня не так поняли. Наоборот, лучше обсудить это дело как раз с вами – вы же знаете семью Брантонов давно.
Гедди улыбнулся и подумал: «Хороший парень. По-видимому, степенный и благоразумный. Теперь понятно, почему он понравился Кэслейку». Потом сказал: «Я знал эту семью с детства. До меня их дела вел отец. Так что, мистер Фарли, я в вашем распоряжении».
– Тогда вы должны знать и лорда Беллмастера, сэр.
– Да. Признаться, я изредка и его интересы защищал.
– И как он вам показался?
Вопрос застал Гедди врасплох, стряпчему пришлось скрыть замешательство за сухим смешком.
– Ну что вы, мистер Фарли, – покачал он головой. – Разве об этом у нотариусов спрашивают?
– Может быть и нет. Однако я его ненавижу.
– Понятно… – интуиция подсказала – отныне нужно действовать осторожно. Что-то глубоко запало в душу Фарли, и сейчас Арнолду – пожилому, умудренному опытом, добропорядочному стряпчему из Челтнема – проще простого сделать какой-нибудь неверный шаг. Если он не ошибается, то, судя по омрачившемуся лицу Фарли, дело серьезное. И в первую очередь надо думать, что говорить, а не как. Держать ухо востро. Еще бы, ведь мир Беллмастера и Клетки – настоящая «Алиса в стране чудес», только козни и кровь там всамделишные… «Пожалуй, вы не одиноки в своих чувствах к нему, мистер Фарли, – осторожно начал Гедди. – Сильные мира сего часто вызывают неприязнь. Иногда справедливо, иногда – нет. Но знайте – если вы пришли обсуждать дела Беллмастера как одного из моих подопечных, я вам не помощник».
