— Дайте-ка собраться с мыслями, — попросил я. Но я не стал собираться с мыслями — мне вовсе не того хотелось в данную минуту. Я продолжал изливать душу. — Мы познакомились с ней в библиотеке, и она представилась как Молли Кингмэн. Шериф — ведь он же гораздо старше её… Сколько ему лет?
— За тридцать. Выглядит, возможно, старше, но таков его тип. Молли где-то двадцать четыре, хотя она-то выглядит моложе.
Да уж, вижу, как это с тобой произошло… Они уже лет пять женаты; ей тогда было, вероятно, девятнадцать, ему же где-то двадцать девять. Три года назад у них родилась дочь. Моллина мать живёт вместе с ними; если Молли оказалась в городе, когда вы с ней встретились, значит, она оставила Джеки — Жаклин — с бабушкой.
Я медленно произнёс:
— Неудивительно, что Молли решила, будто я сошёл с ума. Я как-то сказал, что шериф Кингмэн занят в другом месте, и… уж конечно, она решила, что мне известно, что он её муж. Неудивительно, что сегодня она бросила трубку, не дав мне договорить. Боже милостивый!
— Ты виделся с ней лишь раз, в библиотеке?
— Дважды, — признался я. — Оба раза я заходил за ней в библиотеку. Оба раза она подменяла свою подругу, работницу библиотеки, которая отлучалась по делам. — Я не видел никакого смысла в том, чтобы рассказывать миссис Бемисс, что во второй раз у нас с Молли было чуть ли не назначенное свидание. Как и о нашей совместной поездке за город. И тем более о том, что я её поцеловал. — Не смотрите на меня так, — сказал я. — Лучше уж поднимите меня на смех. Поделом мне.
Она, однако, не смеялась.
— И ты, Эд, на самом деле в неё влюбился? Нет, серьёзно?
— Каким образом, увидевшись с ней лишь дважды? Просто понял, что дайте мне время, и я влюблюсь обязательно.
Но правдой ли было, что я находился лишь на подступах к влюблённости в Молли Кингмэн? Выяснять это надо было раньше, до того как я получил потрясение. Сейчас мне не было больно. Говорят, что в первую минуту как вы получаете пулю, вам не больно; боль приходит постепенно.
Миссис Бемисс взглянула на свои наручные часы и позвала буфетчика, чтобы он принёс нам ещё по мартини.
— Не падай духом, — сказала она мне. — Ты ведь сам сказал, что крепко влюбиться так быстро невозможно. Ну, перестань делать вид, будто мир рухнул.
— Как же они с Джеком Кингмэном уживаются? — спросил я.
— Прекрасно, насколько я знаю. — Миссис Бемисс подалась вперёд. — Слушай, Эд. Ты очень привлекательный молодой человек. Любая женщина не прочь будет чуток с тобой пофлиртовать, но это ещё не означает, будто она несчастна в семейной жизни. Молли, должно быть, немного пофлиртовала. Только и всего.
— Наверно, — сказал я и тут же умолк, поскольку прибыли наши мартини. Когда буфетчик удалился, миссис Бемисс внимательно взглянула на меня.
— Вот что, Эд. Теперь, когда ты знаешь…
— Не беспокойтесь, — ответил я. — Теперь, когда я знаю, и делу конец. Больше не дам ей повода бросать трубку.
— Тогда за твоё здоровье. Так что там с делом о тремонтовском убийстве? Хочешь сказать, что возвращаешься в Чикаго, так и не раскрыв его для газеты?
— Именно это и хочу сказать. Честно говоря, я даже не знаю, с чего начать.
— Тогда с какой стати ты притворяешься частным детективом?
— Я и сам начинаю удивляться.
Миссис Бемисс нахмурилась.
— И всё-таки ты знаешь, Эд Хантер. Предположим, что тебя направили сюда расследовать это убийство, а не изобретение Стивена Эмори. Как бы ты принялся за дело?
— Полагаю, что отправился бы в дом Фоули Армстронга и поговорил с его женой. Я бы выяснил о нём всё что можно, в особенности — не было ли у него врагов и не получал ли кто-либо выгоды от его смерти. Проследил бы его передвижения по городу в среду после обеда и порасспросил всех тех, кто мог оказаться у него на пути по дороге домой. Проверил бы его отношения с Джебом О’Харой. Иными словами, проделал всё то, что сейчас, возможно, проделывает Джек Кингмэн.
— И всё же я полагаю, Эд, что тебе удалось бы лучше. За ломаный грош я наняла бы агентство Старлока, чтобы тебя оставили здесь на недельку проделать всю эту работу.
— Ломаным грошом вы бы не отделались. Парой сотен баксов — другое дело. И я не думаю, что вы бы потратили деньги с пользой. Оставьте затею, если вы говорите серьёзно.
Миссис Бемисс вздохнула.
— Хотела бы я. И чтобы «Представитель» сам проделывал такую работёнку. Ну, всё: надо идти, иначе я пропущу разбирательство. Ужинаем вместе? Можешь не отвечать; всё равно я буду ужинать здесь (у Чарли сносная стряпня) примерно в шесть-тридцать. Задержишься в городе, так приходи непременно.
Когда она ушла, я подошёл к буфету и заказал ещё выпивку. Чарли произнёс:
— Великая женщина. Чтоб и я, когда мне будет за шестьдесят, чувствовал себя так же молодо.
— Чтоб я чувствовал себя так же молодо сейчас, — отозвался я.
Чувствовал я себя препаршиво, но не хотел о том говорить, а потому отошёл от буфетной стойки, всунул пару монеток с музыкальный автомат и прослушал секстет Бенни Гудмэна. Но на этот раз даже он не вернул мне настроения.
Нет, выговориться мне было необходимо, но в Тремонте не было такого жителя. Мне так сильно захотелось повидать дядюшку Эма, что я едва сдержался, чтобы не ринуться прямо в Чикаго на своём «кадиллаке». Было только три часа дня; туда я приехал бы в шесть, и к девяти мы оба были бы снова здесь — как раз чтобы успеть на последний разговор с Эмори.
Но это, как я прекрасно понимал, означало бы просто обойти проблему. Факт остался бы фактом, что я не справился с первым же самостоятельным заданием — и с самим собой в придачу. Полностью выпустил дело из своих рук. Разумеется, мне следовало попытаться выяснить, что произошло с Фоули Армстронгом. Какого чёрта я отнекивался, что будто бы это не моё дело? Кто, в конце концом, обнаружил труп, если не я?
Несомненно, то была работа шерифа, но и я был заинтересован в благополучном разрешении загадки. Может быть — прямо заинтересован; откуда мне было знать, что смерть Фоули каким-либо образом не связана с той задачей, которую поставили передо мной, посылая сюда? Вот именно — поставили передо мной! А что я реально сделал, кроме того что разок поговорил с Эмори да условился поговорить с ним вторично? Да захоти Бен Старлок знать, каким образом я потратил три дна на два интервью — при том что во втором из них не было бы нужды, если бы у меня хватило ума задать нужные вопросы ещё в первый раз, — каково мне будет объясняться? Признать, что я пытался соблазнить шерифову жену?
Тут мои мысли вновь свернули на Молли.
Этот вопрос тоже следовало обдумать, а поскольку выпивка не помогла, я покинул кабачок. Сев в «кадиллак», я повёл машину из города. Непроизвольно я поехал тем же путём, как и с Молли днём раньше. Я даже остановил машину и развернул её в том же самом месте; на этот раз, правда, я не поцеловал Молли и не двинулся в обратный путь, а просто сидел в автомобиле, глубоко задумавшись.
Сердце моё пострадало, но страшного ничего не произошло. Никогда я и не был влюблён в Молли, но в некую воображаемую девушку, которую, как я думал, зовут Молли Кингмэн и которой я придал черты Молли Кингмэн — лицо, фигуру, голос.
Как бы то ни было, а больше я не стану видеться с ней и даже объясняться по телефону. Объяснения теперь только повредят.
Выкинув, таким образом, произошедшее из головы… ну, по меньшей мере разложив по полочкам и пересыпав нафталинными шариками, я тронулся в город. До начала седьмого я убивал время у себя в комнате, составляя отчёты за среду и четверг.
Когда я пришёл к Чарли, миссис Бемисс была уже там.
— Садись, Эд. Я заказала выпить на двоих.
— И что б вы делали, если бы я не пришёл?
— Сама бы всё выпила, что ж ещё! Ну, как? Не раздумал пуститься вечером в путь?
Я покачал головой.
— Гордиться, Каролина, мне нечем, но сейчас уже слишком поздно что-либо предпринимать. Если бы я полагал, будто от меня будет прок, я бы и за свой счёт остался на неделю.
