— Нужно позвать еще людей. Тогда дело пойдет быстрее.
— На то, чтобы собрать группу и доставить ее сюда, уйдет масса времени. Да мы и сами справимся, — сказал Эван, снимая пиджак. — Вперед, за работу!
Дарби надеялась найти окурок, обертку от конфеты или банку из-под содовой — что-нибудь, что содержало бы образец ДНК и обозначило присутствие Странника на месте захоронения. После часа перекладывания листьев единственным, что они нашли, был ржавый цент. Дарби отнесла его к уликам, хотя слабо верила, что удастся обнаружить на нем отпечатки пальцев.
— Предлагаю начинать копать от камня и работать каждому в своем направлении, — сказала она.
Эван согласился и протянул ей лопату.
Она копала, а солнце тем временем припекало ей шею. Дарби постоянно прокручивала в мыслях слова Эвана о том, что леса обыскивали в поисках жертв Грэйди. Неужели Мелани тоже была похоронена где-то неподалеку?
Извини, Мел. Мне очень жаль, что вам со Стэйси не удалось распорядиться своими жизнями так, как вы хотели. Я долго старалась забыть о случившемся. Мел, я знаю, если бы ты осталась жива, то не стала бы стирать меня из памяти. Если такое место, как рай, действительно существует, мне остается только молиться и надеяться, что когда-нибудь я встречу тебя там и ты найдешь в себе силы меня простить.
Провал был квадратным, около четырех футов в глубину. Дарби отбросила лопату в сторону.
— Боюсь лопатой что-то повредить… — Она легла на живот и опустила руки в дыру. — Сделай одолжение, принеси мне кисточку и лопатку из чемоданчика.
Руками в перчатках Дарби принялась расчищать грязь. Грязная жижа пропитала ее джинсы. Вдалеке послышался хруст веток.
Эван стоял за ней, наблюдая за происходящим. Он снова ушел в себя. За все время, что они копали, он и словом не обмолвился.
Дарби наткнулась на что-то твердое. Она принялась соскребать грязь. Поначалу ей показалось, что это камень. Но по мере того как грязь сходила, она начала догадываться, что это может быть.
Прямо перед ней были затылочная и височная кости человеческого черепа. В могиле лицом вниз лежал неизвестный или неизвестная. Череп потемнел и от времени покрылся налетом. Волос на нем уже не осталось.
Эван протянул ей кисточку из набора, и Дарби продолжила счищать грязь, действуя то пальцами, то кисточкой.
— Что-то не видно следов деятельности насекомых. Ни намека на мягкие ткани… Ни мышечной ткани, ни хрящей, ни связок. Одни сплошные кости.
Дарби показала на темную сеточку линий вокруг глазниц черепа.
— Это дендритические отпечатки. Такой разветвленный отпечаток появляется после того, как череп долгое время пролежит в земле. Мне нужно позвонить Картеру. Это государственный судебный антрополог.
— Сколько человек на него работают?
— Точно не знаю. Двое, кажется. У Картера есть опыт эксгумации массовых захоронений. Кроме того, он состоит в группе, которая разъезжает по странам «третьего мира», — там после войн и геноцидов кое-где остались братские могилы и места массового захоронения.
Хруст веток усиливался. Кто-то шел по направлению к ним. «Наверное, Банвиль», — подумала она.
— Интересно, здесь зарыты все останки? — сказала Дарби.
— Это место могло послужить свалкой.
— Земля слишком влажная, поэтому мы не сможем воспользоваться радаром, просвечивающим землю, — сказала Дарби. Техника, которой пользовался Картер, напоминала газонокосилки будущего. Их можно было применять только на твердых сухих поверхностях. — Я собираюсь звонить Картеру и пока больше ничего трогать не буду. Боюсь повредить кости, которые здесь захоронены.
Эван взглянул на дорогу. Дарби тоже оглянулась через плечо.
На бугре, с которого они недавно спустились, стояли четверо мужчин в гражданских костюмах. Самый высокий из них, коротко стриженый мужчина сказал:
— Специальный агент Мэннинг, я могу поговорить с вами с глазу на глаз?
— Кто это? — спросила Дарби.
Эван молча направился к ним. Дарби поднялась и принялась оттирать грязь, налипшую на джинсы.
В заднем кармане завибрировал телефон Купа.
Дарби стянула перчатки. Прием был довольно слабым, на линии постоянно возникали помехи. Она с трудом различала голос Купа. Дарби попросила его подождать и принялась ходить в поисках места, где бы лучше «ловило». Свободной рукой она прикрыла ухо.
— Что ты сказал, Куп?
— Меня выкинули из передвижной лаборатории.
— Кто?
— Наши добрые друзья из ФБР, — сказал Куп. — Федералы решили плотно взяться за расследование.
Это произошло двадцать минут назад, — сказал Куп. — Они везут меня в центр города.
— Зачем?
— Хотят задать кое-какие вопросы о ходе расследования. Тебе Мэннинг ничего об этом не сказал?
— Нет.
«Но у меня такое чувство, что очень скоро скажет», — подумала Дарби.
— Они объяснили тебе, почему забирают это дело себе?
— Нет, не объяснили. Но двух их агентов убило тогда бомбой в фургоне. Думаю, они посчитали это достаточным основанием для вмешательства. Я не могу долго разговаривать. Я позаимствовал у Романо его телефон и ненадолго улизнул.
— Банвиль там?
— Не знаю, не видел. Послушай, я не знаю, что происходит, но, по-моему, это как-то связано с CODIS. После того как ты уехала, компьютер выдал какой-то результат по ДНК. Я видел это своими глазами. Что бы это ни было, но образец опознан. Я не смог до него добраться. Черт, сюда идут!
— Позвони Лиланду, — сказала Дарби. — Я тоже постараюсь что-нибудь выяснить.
Дарби поднялась вверх по склону. Говорящие умолкли.
Высокий мужчина с короткой стрижкой протянул ей свою визитку — помощник генерального прокурора Александр Циммерман из министерства юстиции. Ну и ну.
— Ваша деятельность здесь подошла к концу, мисс МакКормик, — сказал Циммерман. — Когда вернетесь в свою служебную машину, вы обязаны будете отдать все материалы и улики, имеющие отношение к делу, специальному агенту Вамози. Он будет вас сопровождать. Затем вам нужно будет проехать с ним в наш офис в Бостоне.
К ней подошел круглолицый мужчина.
— Это расследование дела об исчезновении, — заявила Дарби. — Это не в вашей компетенции…
— Погибли два офицера ФБР, — отрезал Циммерман. — И это дает мне дополнительные полномочия. Если у вас есть еще какие-то вопросы, можете обращаться с ними к генеральному прокурору.
— Это все потому, что CODIS распознал образец ДНК?
— До свидания, мисс МакКормик.
Дарби повернулась к Эвану.
— Можно вас на пару слов?
— Поговорим позже, — сказал Эван. — Тебе нужно идти.
Дарби покраснела. Она никогда не простит ему то, что он от нее отвернулся!
— Это вы вызвали их сюда, так ведь?
— Вы испытываете мое терпение, мисс МакКормик! — процедил Циммерман.
Но Дарби стояла на месте, не сводя глаз с Эвана.
— Вы ведь знаете, чего ждать от Странника, не так ли? Эти прослушивающие устройства были нашей единственной возможностью его вычислить. Вы знали, на что он способен, но все равно смолчали и позволили нам так глупо попасться.
— Интересная версия, — усмехнулся Эван. — Поделись ею с Оливером Стоуном. Он любит секретные фишки такого плана.
— А как насчет Кэрол?
— Мы сделаем все возможное, чтобы ее найти.
— Ни секунды в этом не сомневаюсь. Мне будет приятно сказать ее матери, в каких надежных и опытных руках находится ее дочь.
Вамози взял ее за руку. Если бы она не ушла сама, он бы увел ее силой.
— Мне нужно забрать чемоданчик, — сказала Дарби.
— Мне очень жаль, но он останется здесь, — сказал Вамози. — Вы его получите, как только мы с ним закончим.
Двое федеральных агентов проводили обыск в ее служебной машине. Машина без опознавательных знаков перегородила дорогу. Дарби пришлось ждать, пока агент Вамози осмотрит все, что представляет для него хоть малейший интерес.
Ее телефон завибрировал снова. На этот раз звонил Пэппи.
— Я все утро только и делаю, что пытаюсь тебя выловить. Что у тебя делает телефон Купа?
— Мой телефон взорвался, — сказала Дарби, отходя подальше от «Исследователя». — Что происходит?
— У меня есть хорошие новости по тому фрагменту краски, который нашли у Рэйчел Свенсон на футболке. Мы нашли ее по немецкой базе данных. Это оригинальное автомобильное покрытие. Цвет называется «лунно-белый». Такая краска производится только в Великобритании, поэтому наша система и не смогла ее идентифицировать. Такая краска использовалась исключительно при выпуске машин марки «Астон-Мартин-Лагонда».
— Та самая, из фильмов о Джеймсе Бонде?
— Благодаря одному из фильмов «бондиады» марка действительно стала известной. Но модель, о которой я говорю, была выпущена раньше — она была запущена в производство в Великобритании где-то в конце семидесятых, примерно в семьдесят седьмом. На продажу в США машина поступила в восемьдесят третьем. Она была модернизирована — спереди и сзади было встроено по цветному телевизору. По тем временам она продавалась по цене восемьдесят пять тысяч фунтов, на сегодняшний день это примерно сто пятьдесят тысяч долларов США.
