Эдуард Хруцкий - Осень в Сокольниках

Ознакомительная версия.

Пришло утро. Второе утро его многодневной гонки. У него был хлеб, а рядом — озеро. Единственная опасность заключалась в том, что он должен пересечь дорогу. Валентин подполз к ней и долго лежал, прислушиваясь. Звуки степи были однообразны и звонки. Они слагались из пения неведомых ему птиц и шума ветра. Суханов поднялся, рывком пересек дорогу и скрылся в прибрежных камышах. Он умылся холодной, пахнущей камышом водой. Ему хотелось раздеться, броситься в воду и плыть к другому, далекому берегу.

О том, что ждет его там, он и не думал.

Суханов разломил хлеб пополам. Путь не близкий. Съел половину и запил водой. Теперь он вновь готовился к гонке. Он помнил обо всем. Вдалеке он услышал рев мотора. По звуку безошибочно определил, что где-то недалеко прыгает по ухабам «уазик». Валентин спрятался в камышах, наблюдая за дорогой сквозь их круглые, упругие стебли. И почему-то вдруг вспомнил, как в Пицунде в ресторане «Золотое Руно» он впервые увидел Наташу и смотрел на нее сквозь растущий на террасе бамбук.

Машина остановилась в нескольких метрах от него. На землю выпрыгнул молодой парень в сером вельветовом костюме и темно-синей рубашке. Он огляделся и начал раздеваться. Оставшись в одних плавках, он достал с заднего сиденья тренировочный костюм и резиновые сапоги. Потом так же не спеша вынул из машины нечто похожее на резиновый матрас, приспособил к нему ножной насос, качнул несколько раз, и на дороге оказалась надувная лодка. Парень вынул удочки и, насвистывая, поволок лодку к озеру. Валентин глядел, как яркий овал лодки уходит все дальше и дальше, и не верил своему счастью. Машина. Теперь у него машина. Он вылез из камыша, подошел к «уазику». Зеленый капот еще хранил тепло и пах знакомым запахом автогонок и многодневных ралли. На сиденье лежал костюм. Чужой костюм, рядом с ним валялась черная кожаная кепка, тоже чужая. Чужим было все — носки, туфли. Он никогда в жизни не взял ничего чужого. Но голос внутри сказал: «Помни, все помни». Валентин взял пиджак, в нем был бумажник. Раскрыл его и увидел паспорт. Лицо на фотографии чем-то напоминало его, и деньги там были. Рублей, наверное, двести. Он положил все это обратно. Хлопнул по капоту, прощаясь с машиной, и услышал грохот. Где-то вдали летел поисковый вертолет. Тогда он скинул робу, ботинки и серую рубашку, стремительно переоделся, прыгнул в машину и включил зажигание.

Ах, как давно он не испытывал счастья движения!

Как давно. Машина была послушна каждому прикосновению руки. Он жал, жал на газ, и степь летела ему навстречу стремительно, как раньше гоночная трасса. Газу, еще газу!

Валентин увидел вдалеке маленький домик аэропорта, он все приближался и приближался. На взлетной полосе прогревал двигатели двукрылый «АН».

Скорее. Скорее.

Он затормозил у входа. Выскочил из машины и увидел двух милиционеров. Они шли к нему, и все оборвалось, похолодело, и кончилось счастье. Это был преждевременный финиш его многодневной гонки.

— Вы, товарищ, здесь оставляете машину? — спросил сержант.

— Да. Я последним рейсом вернусь, — хрипло ответил Валентин.

— Тогда прошу отдать мне ключи.

— Почему?

— Вы из геологической партии Ерымова?

— Да, — постепенно спокойствие возвращалось к нему.

— Совершен побег, преступник может воспользоваться машиной.

— Ключи в зажигании.

— Прилетите, мы вам их вернем.

— Спасибо, — ответил Валентин и только теперь почувствовал, как из-под кепки на лоб течет пот.

Сержант козырнул, освобождая дорогу.

Валентин вбежал в маленькую комнату, бросился к кассе.

— Один билет до Алма-Аты.

— Ваш паспорт, — ответила кассирша.

— Пожалуйста.

Она раскрыла его, не глядя на фотографию, начала записывать фамилию.

А в алма-атинском аэропорту, огромном и шумном, Суханов взял билет на Москву.

До рейса оставалось два часа, и он пошел в парикмахерскую.

— Побрить и постричь, — попросил он мастера.

— У вас странная стрижечка, — мастер обошел его со всех сторон, словно скульптор, работающий над глыбой гранита.

— Я геолог, в поле, знаете ли, так удобнее.

— Может быть, я в ваших полях не был. Домой едете?

— Да, домой.

— Знаете, что я сделаю? Я вам выбрею пробор. Получается очень модно. Короткая стрижка и пробор. Вы будете похожи на Макнамару.

— На кого? — изумился Валентин.

— На Макнамару, был такой сенатор в США.

— А вы его стригли?

— Нет, мне о нем рассказывал один клиент, журналист.

Ах, какое блаженство почувствовать на лице горячее прикосновение компресса. Потом мастер натер его кремом, потом сделал массаж, потом… Да много чего было потом.

Он вышел из парикмахерской, держа кепку в руке.

По аэропорту шел не бывший зэк. Шел похожий на сенатора Макнамару подтянутый, элегантный человек, летящий по своим весьма важным делам.

Он купил сумку с надписью «Олимпиада-80», в соседнем ларьке приобрел зубную щетку, помазок, крем для бритья, станок и лезвия. Теперь он был настоящий пассажир, с багажом. Человек, ни у кого не вызывающий подозрение. Потом Суханов сидел в ресторане аэропорта, ел комплексный обед, казавшийся ему необыкновенно вкусным, курил и бездумно смотрел на стоящие на летном поле самолеты.

Да, он не был преступником. Он был честным и наивным человеком, почерпнувшим сведения о побеге из книг и кинофильмов. Будь он осторожнее, злее, матерее, он наверняка заметил бы крепких молодых ребят, которые сидели с ним в парикмахерской, обедали вместе в ресторане, вели его по зданию аэропорта.

С той минуты, когда руководство МВД дало добро на проведение операции под кодовым названием «Побег», цепь случайностей преследовала Суханова.

Люди, проводящие операцию, изучили психологию этого человека, выстроили за него цепь нужных им действий и незримо руководили его поступками. В операции этой было учтено все: личность Суханова, его нравственные критерии, его спортивные качества, его состояние на сегодняшний день. В дело даже пошла телеграмма, данная Сухановым из аэропорта, по адресу, проштампованному в бланке прописки чужого паспорта:

«Тургай, улица Ленина, дом 4. Козлову Валерию Григорьевичу. Машина у аэропорта Козы. Деньги и вещи вышлю в ближайшее время. Простите меня».

Если бы он знал, что по этому адресу находится Тургайский отдел внутренних дел. Если бы он знал, как, проверяя арматурные ведомости осужденного, подполковник Орлов подбирал костюм, рубашку, носки, кепку. А потом, одев во все это лейтенанта Рево, отправил его именно туда, где спрятался Суханов. Всю ночь специальная группа наблюдала за передвижением Суханова, пользуясь приборами ночного видения. Но Суханов не знал об этом. Он продолжал свою многотрудную гонку. Сейчас он думал только о том, что ждет его в Москве.

Объявили посадку, и он с группой пассажиров пошел к самолету. Место его было у окна, а рядом сел плечистый человек в кожаном пиджаке. Самолет взлетел, и Суханов заснул сразу же.

Вадим смотрел на него и думал, что главное теперь — Олег Кудин по кличке Чума. Не простой парень Олег Кудин, друг и поклонник заслуженного мастера спорта Валентина Суханова.

Олег Кудин готовил машину к гонке. Впервые он решил выступать на «багги». Кухарский не советовал ему садиться на это «подобие автомобиля», не «портить руку», но разыгрывалось первенство Московского ДОСААФ именно по этому классу машин, а главное, соревнования ДОСААФ были первыми, в которых Олег Кудин мог принять участие после всего, что с ним произошло.

У него был второй разряд, как у автогонщика. Любое призовое место давало ему первый. А победа — звание «Мастер спорта СССР».

Черный серебряный квадрат был заветной мечтой Олега Кудина.

Председатель райкома ДОСААФ Николаев сказал ему:

— Ты, Олег, у нас самый сильный гонщик, выиграешь осеннее первенство, будем рекомендовать тебя в сборную столицы. Готовь машину.

И он готовил машину. Он разобрал ее, словно детский грузовик. Ощупал каждую гайку, шестерню, болт. Бесконечно менял детали, даже внес определенные конструктивные новшества в облегчение своих «багги». Осенняя гонка должна была состояться десятого октября. У Кудина еще было время, тем более что Кухарский, хоть и не одобрял этот вид машин, все равно помогал. А он был великим специалистом. Вообще эта осень должна была стать счастливой для Олега. Светка ждала ребенка, он поступил на подготовительное отделение заочного автодорожного института. Все шло, как надо. Даже мать наконец успокоилась, переехала к Светке помогать по хозяйству. Правда, с деньгами было туговато. Но он брал учеников по вождению. Преподавал частным образом. Это законом не возбранялось.

Олег копался в двигателе, напевая что-то о матросе, сошедшем на берег. За этим занятием и застал его Саша Крылов.

— Привет, Олег, — Саша улыбнулся добро и широко.

Он действительно был рад видеть Кудина.

— Здорово, лейтенант Саша, — Олег тоже обрадовался. — Ты куда пропал?

Ознакомительная версия.