фигурой борца, — задавать вопросы не стал, хотя знал, что именно его людям предстоит вступать в единоборство со «Звездой смерти». Но как это может выглядеть в реальности, он совершенно не представлял.
Вторым выступал начальник военной разведки Фомин — седой, плотный, со стрижкой ежиком, в старомодных массивных роговых очках.
— Международными договорами размещение оружия в космосе запрещено, — начал он. — Запрещено и управление им с территории государств, подписавших соответствующий договор. По этой причине, а также в целях конспирации и обеспечения безопасности, американцы вроде бы разместили пункт управления в горах Афганистана… Информация отрывочная, неподтвержденная, но мы ее взяли на контроль. Так же, как и сведения о «Звезде смерти» — то ли она есть, то ли нет…
Поверх очков он внимательно осмотрел слушателей.
— Амеры провели в стране «А» двадцать лет и не ожидали, что геополитическая обстановка резко изменится и им придется быстро покидать страну. А пришлось! И мы вновь получили информацию, что они срочно готовятся возвести такой же ПУ в Калифорнии! По существу, информация номер два поддерживает информацию номер один, но обе они не имеют объективного подтверждения! Наши аналитики все же проработали вопрос и пришли к выводу, что если «Звезда смерти» существует, то существует и афганский пульт управления, который амеры, наплевав на законодательство, планируют перенести на свою территорию. После этого, скорей всего, горный бункер они уничтожат…
Фомин снял очки и потряс ими над головой, как командир машет шашкой, призывая эскадрон идти за ним в атаку.
— Доклад генерала Плющеева актуализировал проблему: раз действительно есть «Звезда смерти», значит, есть и афганский бункер!
Генерал снова надел очки и осмотрел присутствующих, очевидно, ожидая вопросов. И они последовали.
— Если даже бункер и есть, то где? В каком состоянии? Является ли работоспособным? Какое решение по нему принимать? — резко спросил начальник Генерального штаба. — Собственно, для этого мы здесь и собрались!
— Координаты пульта управления нам неизвестны, — честно дополнил начальник военной разведки.
Его «гражданский» коллега Бочкин кивнул:
— Предполагаем только: он где-то в районе Кунжутского плато — амеры там что-то строили, взрывали скалы, шел интенсивный радиообмен, вертолеты взлетали, садились… Размер квадрата примерно пять на пять километров. В горах искать на площади таких размеров — это потрудней, чем иголку в стоге сена…
— Значит, вначале надо определить признаки самого стога, — сказал Гром. — Как он выглядит? Каковы его размеры, цвет? Какие приметные детали рельефа есть поблизости? Ну и так далее… Тогда картина прояснится — и найти его будет легче…
— Мы отрабатывали местность давно, товарищ генерал-полковник, еще когда вопрос ни о «Звезде», ни о бункере не стоял, — синхронно кивнули Бочкин и Фомин, и оба по очереди добавили: — Мы просто вели оперативное наблюдение за амерами, разведывали их боевые точки в горах, перемещения, доставки грузов. Тогда и определили этот квадрат 6752… Хотя ничего конкретного установить не удалось…
— То есть местоположение «иголки» так и не определено? — подвел итог Гром. — А какие-то признаки «стога» установить удалось?
— Удалось, — кивнул Фомин. — В Кунжутской провинции, Данханский район, местные жители близко не подходят к тому месту, где амеры что-то строили. Наоборот — обходят за десять верст!
Громов кивнул:
— Это уже привязка! А почему они туда не ходят? Амеры стреляли без предупреждения?
Фомин покачал головой:
— Тогда было бы проще. А так… Уж больно экзотическая привязка. Даже докладывать неудобно, товарищ генерал-полковник…
— Это точно, — подтвердил Бочкин. — И лучше о ней расскажет эксперт, которого мы с трудом отыскали и привезли. Он в саду, ждет, пока позовут.
— А что за эксперт? — поднял бровь Громов. — Он что, специалист в космических проблемах, радиофизике или геодезии? Что у него за специальность?
Начальники разведок молча переглядывались, будто подбадривая один другого. Только Коперник не суетился — он уже отстрелялся, доложил свой вопрос, а карты, горы и вымышленные иголки в несуществующих стогах в компетенцию космической разведки не входили.
— Извините, товарищ генерал-полковник, он криптозоолог, — сказал наконец Фомин.
— Это еще что за фигура?! — рыкнул, нахмурив брови, Гром. Это был грозный признак, означающий, что молния разразит любого, кто попадется генерал-полковнику под горячую руку. — Он что, звериный шифровальщик? [4]
— Никак нет, товарищ генерал-полковник! — ответил Фомин, потому что, раз он произнес мудреное слово, начальник штаба ждал ответа именно от него. — Криптозоология изучает неизвестных животных, всяких легендарных, мифических существ… Как раз наш эксперт доказал существование единорога, даже организовал экспедицию и череп где-то откопал… Он теперь в музее…
Разведка строится на строгих доказательных фактах, поэтому присутствующие опустили головы, скрывая улыбки, правда, не очень тщательно. Фомин и сам, будучи предельно конкретным и высокоответственным генералом, понимал, как он выглядит со стороны и как слушается та ахинея, которую он сейчас произносит.
— Кто в музее? — обманчиво мягко, что было еще хуже, уточнил Громов. — Ваш эксперт в музее?
— Никак нет, товарищ генерал-полковник, череп единорога в музее…
— Да на хрена нам твой единорог! — грянул Гром. — Нам нужно вскрыть ПУ «Звезды смерти»! Что за чушь ты нам тут плетешь?!
Возражать «начальнику вообще» и непосредственному начальнику — это, как говорят в одном городе, две большие разницы. Фомин являлся прямым подчиненным генерал-полковника Громова и сейчас чувствовал себя, как боксер, пропустивший нокаутирующий удар. А Бочкин проходил по другому ведомству, Громову не подчинялся и, проявив твердость характера, пришел коллеге на помощь.
— Извините, товарищ генерал-полковник, — деликатно начал он. — Дело в том, что привязка американской стройки в квадрате 6752 осуществлена через обитающего там сангхура, которого панически боятся данханские жители… Для получения дополнительной информации нам и нужен эксперт-криптозоолог, который уже давно ждет и будет немедленно вызван по вашему указанию.
— При чем здесь ваш специалист по единорогам?! — Чувствовалось, что терпение Грома иссякает. — И что это еще за сангхур?
— Вот для того, чтобы это объяснить, мы и пригласили специалиста.
— Ну, что ж, давайте его сюда! — приказал генерал-полковник.
Через несколько минут на трибуну, изрядно робея, вышел приведенный из беседки эксперт в поношенном пиджаке. Шляпу свою он, правда, снял, но доверия к нему это не прибавило. Тем более что очки сидели на лице криво: левое стекло — немного ниже глаза, правое — немного выше. Но, оказавшись на кафедре, он как будто нашел «место силы» — движения стали увереннее, спина распрямилась, лацканы пиджака будто сами собой разгладились, казалось, он даже стал выше ростом.
— Караваев Яков Фомич, кандидат биологических наук, — представился он довольно твердым голосом. — Товарищ Бочкин снабдил меня картой Гиндукушского горного массива, на которой отмечен интересующий вас участок местности размером пять на пять километров…
Он включил презентацию, и на экране появилась горная гряда,
