– Лейтенант Гарсиа?
– Да, это я.
Босх шагнул в маленький офис, Люсия последовала за ним.
– Меня зовут Босх, это Сото. Мы из отдела нераскрытых преступлений, хотим забрать дело Мерседа. Нам нужны Родригес и Рохас.
Гарсиа кивнул. Он выглядел типичным офисным работником. Белая рубашка, темный галстук, пиджак на спинке стула. На манжетах запонки в форме крошечных полицейских жетонов. Ни один коп не станет носить запонки на улице. Слишком броско, слишком легко потерять во время драки.
– Верно, начальство нас предупредило. Они вас ждут. Отдел ППЛ слева за углом, прямо за молочной комнатой.
– Спасибо, лейтенант.
Босх шагнул назад и чуть не наткнулся на Сото, которая застыла на месте, не ожидая, что разговор закончится так скоро. Она неловко отступила в сторону.
– Детективы? – окликнул их Гарсиа.
Босх повернулся к лейтенанту.
– Если раскроете дело, не забудьте про моих ребят, ладно?
Он говорил о полицейском статусе, который зависел от количества раскрытых преступлений. При передаче дел нередко случалось так, что участковые детективы делали всю главную работу, потом приезжали шишки из центра, прикарманивали собранный ими материал и получали все дивиденды от поимки преступника. Босх часто бывал на месте тех и других, поэтому прекрасно понимал, чем обеспокоен Гарсиа.
– Не забудем, – пообещал он. – Мы пригласим их в нужный момент, если у них будет время.
Босх имел в виду арест. Если следствие пройдет успешно и ему дадут команду задержать подозреваемого, он подключит к делу Родригеса и Рохаса.
– Отлично, – кивнул Гарсиа.
Детективы вышли из кабинета и отправились искать отдел ППЛ. Он представлял собой уголок в большой нише, расположенной за комнатой грудного кормления. Не так давно мэрия распорядилась оборудовать во всех публичных местах «семейные» пункты, где сотрудницы или посетительницы могли без помех покормить младенцев грудью. Поскольку ни в одном из полицейских участков города таких пунктов не оказалось, вышел приказ: в каждом отделении срочно переделать одну из камер для допросов под требуемое властями помещение. Стены в этих комнатах быстренько перекрасили в теплые пастельные тона, а вокруг столов с прикрученными к полу ножками расклеили детские картинки. Иногда во время авралов здесь все-таки устраивали допросы, и озадаченные подозреваемые давали показания под изображениями Губки Боба и Лягушонка Кермита.
Отдел ППЛ в Холленбеке состоял из пяти столов, расставленных так, что четверо детективов сидели попарно лицом друг к другу, а их начальник размещался сбоку. Сейчас в этой карусели под вывеской «Преступления против личности» находилось двое, и Босх решил, что это и есть Оскар Родригес и Бенито Рохас.
На одном из столов лежали три толстые синие папки. На обложках двух из них Гарри разглядел надпись «Мерсед». Поперек третьей стояло слово «Версии». Рядом с ними находилась большая картонная коробка, заклеенная красной лентой. У стола стоял черный футляр с музыкальным инструментом, принадлежавшим, судя по всему, Орландо Мерседу. Футляр был облеплен разноцветными стикерами, говорившими о том, что его обладатель много ездил по разным городам и областям юго-запада и Мексики.
– Привет, ребята, – поздоровался Босх. – Мы из отдела нераскрытых преступлений.
– Ну, еще бы, – буркнул один из копов. – Крупные шишки.
Гарри только кивнул. Он сам вел себя не лучше, когда у него забирали дело. Он протянул руку недовольному детективу:
– Гарри Босх. Это Люсия Сото. А вы Оскар или Бенито?
Мужчина неохотно пожал руку Босху.
– Бен.
– Рад познакомиться. Мне жаль, что так вышло. Нам всем жаль. Уверен, никому это не нравится: ни мне, ни вам. В смысле – то, что мы забираем дело. Вы много над ним работали, и это не совсем справедливо. Но что делать? Мы все выполняем приказы, которые дают нам умники наверху.
Кажется, его речь немного умиротворила Рохаса. Родригес по-прежнему сидел с каменным лицом.
– Ладно, забирайте свои вещички, и пока, – бросил он. – Желаю удачи.
– Вообще-то мы пришли не только за этим, – произнес Босх. – Нам нужна ваша помощь. Я хотел бы расспросить о деле. И сейчас, и потом, когда мы займемся им вплотную. Вы – наш мозговой трест, вы были там с первого же дня. Только идиот не стал бы просить вас о помощи.
– Они достали пулю? – поинтересовался Родригес.
– Да, – ответил Босх. – Мы только что со вскрытия.
Гарри сунул руку в карман и вытащил пулю. Он протянул пакет Родригесу, следя за его реакцией. Тот отвернулся и передал вещдок напарнику.
– Матерь Божья! – воскликнул Рохас. – Да это триста восьмой калибр!
Босх кивнул и убрал пакет в карман.
– Похоже на то. Мы сейчас едем к криминалистам. Вы не думали, что это может быть ружье, верно?
– С чего бы? – фыркнул Родригес. – У нас не было треклятой пули.
– Но вы видели рентгеновский снимок? – спросила Сото.
Местные детективы посмотрели на нее так, словно она влезла не в свое дело. Босх имел право задавать вопросы, потому что у него был опыт. У нее – нет.
– Да, мы видели снимок, – отозвался Родригес раздраженным тоном. – В очень неудачном ракурсе. Какая-то смятая лепешка, и все. Что тут скажешь?
Сото кивнула. Босх попытался сменить тему:
– Короче, ребята, если вы не очень заняты, мы купим вам по чашечке кофе и поболтаем насчет этих папок.
По лицу Родригеса он понял, что сделал неудачный ход.
– Десять лет работы – и чашечка кофе? – скривился детектив. – Спасибо, но идите вы в задницу. Не надо мне никакого кофе. – Он кивнул на Сото. – К тому же, парень, у тебя есть heroina con la pistola[2]. Крутая Люси. Мы тебе не нужны.
Босх понял, что Родригес расстроен не только потерей дела. Он был оскорблен тем, что до сих пор работает в районном отделении, тогда как Сото, не имевшая никакого опыта, взлетела на несколько ступенек вверх. Гарри решил, что не стоит разжигать конфликт и лучше мирно удалиться. Он заметил, что Рохас не нападал на Сото и не возмущался передачей дела. Вот к нему и стоит обратиться, когда придет время.
– Ладно, тогда мы просто возьмем вещи.
Босх подошел к столу и положил три папки в картонную коробку.
– Сото, забери футляр с гитарой, – попросил он.
– Это виуэла, приятель, – вставил Родригес. – Запомни, пригодится на пресс-конференции.
– Верно, – отозвался Босх. – Спасибо.
Он выпрямился со своей ношей и посмотрел, не осталось ли чего-то на столе.
– Ладно, ребята, благодарю за сотрудничество. Будем на связи.
Босх направился в коридор, Сото за ним.
– Кофе за вами, – бросил им в спину Родригес.
Они всю дорогу молчали и заговорили только на автостоянке.
– Прости, Гарри, – пробормотала Сото. – Зря я полезла в это дело. Да и вообще в эту работу.
– Не слушай их, Люсия. Уверен, ты отлично справишься. Без тебя я в этом деле как без рук. Ты очень важна.
– В роли переводчика? Но это не детективная работа. У меня уже давно такое чувство, словно я получила то, чего не заслуживаю. Лучше бы я занималась кражами.
Босх положил коробку и папки на капот машины и достал ключи. Он открыл багажник и с трудом втиснул в него музыкальный инструмент и папки с коробкой. Затем откинул защелки на футляре и отбросил крышку. Оглядел виуэлу, не вынимая ее из чехла. В полированной деке инструмента зияло неровное отверстие от пули. Босх захлопнул крышку, защелкнул замки и только после этого повернулся к своей напарнице.
– Тогда ты бы зря потеряла время, Люсия. Я работаю с тобой всего несколько недель, но уже вижу, что ты хороший коп и из тебя может получиться отличный детектив. Не надо себя принижать. Тем более что с этим и другие неплохо справляются. Не обращай на них внимания. У тебя есть то, чего нет у них, и с этим ничего не поделаешь.
Сото кивнула:
– Спасибо. Знаешь, зови меня Люси. Когда ты говоришь «Люсия», мне кажется, что мы никогда не станем настоящими напарниками.
– Ладно, Люси. И учти еще вот что. Мы забрали чужое дело. Никому не нравится, когда к ним заявляются парни из другого отдела и присваивают их работу. Но люди много чего говорят, а потом все забывается. Уверен, эти ребята еще будут нам помогать. Вот увидишь.
Сото это не убедило:
– Насчет Родригеса я не уверена. По-моему, он та еще заноза в заднице.
– Да, но, в конце концов, он коп и сделает то, что нужно. Идем.
– Ладно.
Они сели в машину и, свернув с Первой улицы, двинулись мимо Китайского кладбища к Десятому шоссе. Отсюда было рукой подать до поворота на Калифорнийский университет, где находилась Региональная криминалистическая лаборатория.
Это высокое пятиэтажное здание стояло прямо среди кампуса. Его построили как совместный проект полицейского управления Лос-Анджелеса и ведомства местного шерифа: вполне логичное решение, если учесть, что оба департамента в сумме расследовали больше трети преступлений в штате и их юрисдикции часто пересекались.
