Кинкейд сидел в полном одиночестве, продрогший до костей, и размышлял, какого дьявола он не стал бухгалтером, как его отец.
Он вышел из машины ненадолго — чтобы поговорить с Шелли Аткинс. Та уже отправила своих помощников прочесывать кусты. Плохо то, что дождь лил по-прежнему и видимость оставалась нулевой. Но с другой стороны, для ноябрьской ночи было не так уж холодно. Можно здорово замерзнуть, если промокнешь, но никакой непосредственной угрозы для жизни нет. Это в том случае, если Лорейн Коннер бродит где-то в лесу.
Что могло заставить женщину, особенно женщину, служившую в полиции, вылезти из машины в такую ночь на темной, безлюдной, унылой дороге, вдали от жилья? Кинкейд попытался ответить на этот вопрос, но все его предположения казались далекими от истины.
Он вызвал эвакуатор. Если экспертам нужна сухая машина, то надо, черт возьми, доставить ее в сухое и безопасное место.
Подъехал грузовик с широкой платформой, водитель вылез под дождь, взглянул на грязную лужу, окружавшую автомобиль, и покачал головой. Машина увязла. Если попытаться ее вытянуть, грязь полетит во все стороны и немногие оставшиеся улики будут уничтожены.
Машину нельзя трогать по меньшей мере еще пару часов.
Кинкейд выругался, тряхнул головой, и вдруг его осенило. Он разыскал помощника шерифа и отправил его в город за брезентом. Через полчаса он уже устанавливал импровизированный навес над машиной и небольшим прилегающим участком. Все улики, несомненно, уже были уничтожены, но по крайней мере стоило попытаться. И кроме того, под защитой брезента он мог хотя бы приступить к работе.
Кинкейд принялся щелкать фотоаппаратом и успел обогнуть «тойоту» с одной стороны, когда появился патрульный Блэни, а следом подъехала машина.
Кинкейд взглянул на выбравшегося из салона человека. На нем были плащ, который стоил, наверное, не меньше чем половина месячной зарплаты сержанта, дорогие ботинки и широкие брюки с безукоризненной стрелкой. Таков был Пирс Куинси. Бывший сотрудник ФБР. Муж Лорейн Коннер. Человек, которого следовало хорошенько проверить. Кинкейд долго и пристально смотрел на него.
Куинси же не тратил времени даром.
— Сержант Кинкейд? — Он протянул руку; его волосы, намокшие под дождем, прилипли ко лбу.
— А вы, должно быть, Пирс. — Обменявшись с ним рукопожатием, Кинкейд отметил, что у сотрудника ФБР крепкая хватка, худощавое лицо и ясные синие глаза. Сильный человек. Человек, привыкший держать все под контролем.
— Что случилось? Где моя жена? Я хочу увидеть Рэйни.
Кинкейд кивнул, переступил с ноги на ногу и продолжил изучать Куинси. Это был его звездный час. Лучше прояснить все сразу и избавить их обоих от многих неприятностей.
— Классный плащ, — сказал он.
— Сержант…
— И ботинки тоже. А сегодня на редкость грязно, вам не кажется?
— Грязь можно смыть. Где моя жена?
— Вот что я вам скажу. Сначала вы ответите на мои вопросы, а потом я отвечу на ваши. Идет?
— А у меня есть выбор?
— Поскольку я исполняю свои служебные обязанности — нет.
Куинси поджал губы, но не стал протестовать. Кинкейд выпятил грудь. Один-ноль в пользу орегонской полиции.
И все-таки он предпочел бы остаться в постели.
— Мистер Куинси, когда вы в последний раз видели свою жену?
— Неделю назад.
— Вы были в отъезде?
— Нет.
— Вы работали вместе?
— Нет.
— Жили вместе?
Куинси стиснул зубы.
— Нет.
Кинкейд склонил голову набок:
— Не хотите ничего уточнить?
— Нет.
— Ладно, если вам так нравится, но только послушайте, мистер Куинси…
— Ради Бога, сержант. — Куинси вскинул руку. — Если вы и в самом деле хотите меня прижать, тогда можете потратить несколько часов и проследить все шаг за шагом. Но сейчас я спрашиваю вас как следователь следователя: где моя жена?
— А вы не знаете?
— Ей-богу, сержант, не знаю.
Кинкейд созерцал его целую минуту, потом пожал плечами:
— Помощник местного шерифа нашел ее машину в третьем часу ночи. Никаких признаков присутствия владелицы — ни здесь, ни дома. Буду откровенен — мы встревожены.
Он увидел, как Куинси пошатнулся.
— Хотите присесть? — быстро спросил Кинкейд. — Принести вам что-нибудь?
— Нет. Я просто… нет. — Куинси отступил на шаг. Его лицо казалось мертвенно-бледным в свете прожекторов. Кинкейд начал замечать детали, которые раньше от него ускользнули. То, как висел дорогой плащ на худых плечах Куинси. То, как этот человек двигался, — порывисто и в то же время скованно. Куинси, видимо, не спал уже несколько ночей.
Бывший сотрудник ФБР неплохо справлялся с ролью безутешного супруга.
— Хотите кофе? — предложил Кинкейд.
— Нет. Я лучше… Можно мне взглянуть на машину? Я могу помочь вам… может быть, в салоне чего-нибудь недостает.
Кинкейд задумался.
— Посмотреть можете, но ничего не трогайте. Эксперты еще не приехали.
Кинкейд первым подошел к брошенной «тойоте». Он прикрыл переднюю дверцу, когда закончил фотографировать, зафиксировав ее первоначальное положение, теперь же снова ее открыл.
— Вы проверили близлежащие фермы? — спросил Куинси. Теперь его голос звучал отчетливо — следователь взялся за дело.
— В общем, здесь нечего проверять.
— А лес?
— Помощники шерифа сейчас обыскивают окрестности.
— И конечно, все машины, — пробормотал Куинси. Он указал на бардачок: — Можно?
Кинкейд обошел «тойоту» с другой стороны и открыл бардачок, не снимая перчаток. Он уже знал, что лежит внутри: несколько салфеток, четыре дорожные карты, документы на машину и водительское удостоверение. Куинси стал внимательно изучать содержимое.
— А где сумочка? — спросил он.
Кинкейд послушно подал ее. Куинси заглянул внутрь.
— Пистолет, — сказал он. — Сорокового калибра, полуавтоматический. Рэйни обычно держала его в бардачке.
— Она всегда ездила вооруженной?
— Всегда.
— А где вы были вечером, мистер Куинси?
— Вернулся после десяти. Можете спросить у миссис Томпсон, хозяйки гостиницы. Она меня видела, когда я пришел.
— Ключи от входной двери находятся только у нее?
— Нет.
— Значит, потом вы могли выйти так, что она об этом не узнала?
— У меня нет алиби, сержант. Только мое слово.
Кинкейд сменил тактику.
— Ваша жена часто отправлялась на прогулку среди ночи, мистер Куинси?
— Иногда, если ей не спалось.
— По этой дороге?
— Эта дорога ведет на пляж. Рэйни любила слушать шум океана по ночам.
— Именно этим она и занималась десятого сентября, когда ее арестовали за управление автомобилем в нетрезвом виде?
Куинси не удивился тому, что Кинкейд знает об аресте.
— Я бы проверил местные бары, — сказал он.
— Ваша жена выпивает, мистер Куинси?
— Наверное, вам лучше спросить об этом у нее.
— Похоже, дела идут не слишком хорошо?
Это был риторический вопрос, и Куинси не стал на него отвечать.
— Что нас ждет в лесу, мистер Куинси?
— Не знаю.
— Как вы думаете, что могло здесь случиться? На дороге, среди ночи?
— Не знаю.
— Не знаете? Бросьте, мистер Куинси. Вы ведь сотрудник ФБР, классный специалист, знаток человеческой природы.
Куинси наконец улыбнулся, но его лицо от этого стало только суровее.
— Судя по всему, сержант, — негромко сказал он, — вы не были знакомы с моей женой.
Вторник, 04.45
Куинси хотелось действовать, и немедленно. Первым побуждением было броситься в темноту и громко звать исчезнувшую жену. Вторым — вернуться к ее машине, искать… что-нибудь. Записку. Признаки борьбы. Некий ключ, который подскажет ему, что Рэйни здесь. Или по крайней мере что она все еще его любит.
Разумеется, сержант Кинкейд не подпускал его к «тойоте». Нельзя рассчитывать на профессиональную любезность в тех случаях, когда ты муж исчезнувшей жены. Куинси выдворили за желтую ленту, и он некоторое время расхаживал туда-сюда, мок и злился.
Наконец он вернулся к своей машине. Сел на черное кожаное сиденье, взглянул на приборную панель и возненавидел буквально все в собственном автомобиле.
Рэйни пропала. Как он может рассиживать в роскошном седане?
Куинси попытался наблюдать за действиями криминалистов через ветровое стекло, но дождь был слишком сильный. Все, что ему удалось увидеть, — это отдельные вспышки света в лесу, где бродили помощники шерифа. Четверо. Этим местным парням, если верить Кинкейду, не раз приходилось отыскивать заблудившихся охотников, и они делали все возможное, учитывая погодные условия. Когда рассветет, они, конечно, соберут добровольцев и проведут полномасштабную поисковую операцию. Установят командный пост, приведут собак, разобьют лес на квадраты.
