То, что она обнаружила внутри, практически ничем не отличалось от уже увиденного в другой части здания. Джей Си провел гостью через пустую, притихшую бильярдную, в воздухе которой словно висела бледно-молочная дымка.
За бильярдной находился на удивление элегантный бар, отделанный панелями красного дерева. Норма сразу поняла — здесь. Вот он, клуб в клубе. Игровая комната для богатых мальчиков.
— Значит, собираются они здесь, верно? Здесь у них происходят секс-пирушки?
— Да, мэм, — пробормотал Джей Си.
Судя по выражению лица, находиться в этом месте ему было неприятно.
Картина «клуба для избранных» уже стояла у Нормы перед глазами. Дорогие костюмы, лучшее виски, уверенные позы, надменные взгляды, молоденькие проститутки. Норма ничего не знала наверняка, но чувствовала, что именно эта комната может стать поворотным пунктом в деле защиты Мэгги Брэдфорд. Она допускала даже возможность того, что именно кто-то из членов клуба убил Уилла Шеппарда.
Может быть, Шеппард трахнул чью-то жену?
Или попытался сжульничать в бизнесе?
Сделал что-то такое, за что его пристрелили?
Вполне вероятно. Уилл Шеппард был из тех людей, которые легко обзаводились врагами.
— Плесните себе чего-нибудь, Джей Си, — предложила она, — а потом найдите место, куда можно опустить задницу. Нам придется поговорить. И мы поговорим.
Он покачал головой:
— Не могу.
Норма повернулась и ткнула указательным пальцем в широкую, твердую как камень грудь.
— Слушайте меня, и слушайте внимательно. Мэгги Брэдфорд грозит пожизненное, но не потому, что вы утаили правду. Сейчас мы поговорим, и вы ответите на мои вопросы, а если заупрямитесь, то, поверьте, наверняка вылетите с работы и потеряете еще много чего вдобавок. Это я вам обещаю.
Джей Си прошел к бару и налил «Мейкерз Марк».
— Хороший выбор, — одобрила Норма. — Повторите и обо мне не забудьте. А потом расскажете, кто именно входил в это общество избранных. Мне нужны имена. Все, какие вы только знаете.
Джей Си Фрэзер разлил виски по стаканам, и они вместе сели к стойке. Потом садовник заговорил. Он даже пустил слезу.
Когда Фрэзер закончил, Норма еще несколько секунд молчала, переваривая услышанное. Невероятно! Немыслимо!
Все перевернулось.
«Боже, — думала Норма, — мир слетел с тормозов. Ну, паршивцы, держитесь. Я вас достану».
Какая она взрослая, какая собранная, почти женщина, думала я, глядя на Дженни, которая только что вышла для дачи показаний в качестве свидетеля защиты. Лицо ее как будто светилось, длинные волосы блестели. Моя дочь выглядела уверенной в себе и серьезной. Если бы я могла чувствовать себя так же.
Натан обращался с ней с величайшей осторожностью, задавая уже отрепетированные вопросы, и Дженни рассказала, как Уилл пришел к ней в ту роковую ночь. Как он ухмыльнулся, когда я вошла.
— «Мы с Дженни как раз собирались немного повеселиться. Присоединишься?» Именно это он сказал маме. Я не знаю, почему он так сказал, но сказал.
Жюри слушало ее внимательно, и не поверить словам Дженни было невозможно.
Стоило дочери повторить слова Уилла, как я снова почувствовала в себе ту парализующую ярость, что охватила меня и тогда.
Я рада, что он мертв. Это ужасно, но я рада.
Натан управился с ней менее чем за сорок минут. Так мы договорились, и он четко придерживался соглашения, которое скрепил своей кровью. Закончив, адвокат вернулся на свое место рядом со мной и взял меня за руку.
— Спасибо, Натан, — прошептала я. — Спасибо за ваше терпение.
— Спасибо за то, что доверились мне, — прошептал он в ответ.
Лица членов жюри оставались бесстрастными, но я видела, что по крайней мере на женщин выступление Дженни произвело сильное впечатление.
Я не убила его, защищая себя. Я убила, защищая свою дочь. Теперь они знали. Дженни сделала то, что намеревалась сделать.
К несчастью, за хорошим слишком часто следует плохое. Дэн Нижински медленно приблизился к столу, за которым сидела свидетельница. Он словно кит-убийца, мелькнуло у меня в голове, собирающийся проглотить миногу. Ему это нужно для славы. Для него это все: мгновение славы и статус знаменитости.
— Мисс Брэдфорд… Дженни, — мягким, почти извиняющимся тоном начал он.
— Пожалуйста, не обращайтесь ко мне по имени. — Она твердо посмотрела ему в глаза. — Мы с вами не знакомы, мистер Нижински.
Прокурор вздохнул. Очко в пользу Дженни.
— У вас ведь есть подруга по имени Милли Стил, не так ли? — спросил он после едва заметной паузы.
Сбить такого человека было не так-то просто — он твердо вел свою игру.
Дженни удивленно вскинула брови:
— Да, есть.
— Она ваша лучшая подруга, верно? — продолжал прокурор.
Мне совсем не нравился его мягкий тон.
Дженни немного подумала, потом кивнула. Я почти видела, как напряженно работает ее мозг, пытаясь определить, куда ведут его вопросы.
— На вопросы нужно отвечать вербально, мисс Брэдфорд, — подал голос судья Сассман. — Является ли Милли Стил вашей лучшей подругой?
Натан Бейлфорд медленно поднялся из-за стола.
— Возражаю, ваша честь. Не вижу, какое отношение имеет Милли Стил к рассматриваемому делу. Хочу напомнить всем, что мисс Брэдфорд всего лишь пятнадцать лет. И сам суд, и особенно необходимость давать показания являются для нее тяжелым испытанием, которое необходимо по мере возможности сократить.
— Ваша честь, — тотчас отозвался Нижински, — присяжные скоро убедятся, с какой целью я задаю эти вопросы. Уверяю вас, это в интересах установления истины.
— Продолжайте, — сказал судья Сассман. — Но будьте осторожны, а я не дам вам уклониться.
Прокурор наклонился к Дженни, и я вздрогнула. Мне это совсем не нравилось. И я видела, что Дженни не нравится тоже.
— Вы о многом разговариваете с Милли Стил? В школе? Иногда после занятий?
— Да, сэр. И перед занятиями тоже, — ответила Дженни и улыбнулась.
Заулыбались и присяжные.
Я видела, что она так и не поняла, к чему он клонит. «Осторожнее!» — хотелось крикнуть мне.
— Вы бы не стали обманывать свою лучшую подругу? Скажите, вы когда-нибудь лгали ей? Попытайтесь вспомнить.
— Нет. Мы с Милли никогда не обманываем друг друга.
— Тогда послушайте это, Дженни. Тринадцатого октября ваша лучшая подруга Милли Стил сделала следующее заявление в полицейском участке Бедфорда… — Он открыл большой черный блокнот. — «Дженни была влюблена в своего отчима. Она много раз говорила мне об этом. Говорила, что хочет переспать с ним и попробует его соблазнить». — Нижински неторопливо закрыл блокнот. — Вы говорили Милли Стил, что влюблены в Уилла Шеппарда?
«Боже, что он делает с ней? — с тревогой подумала я. — Да, она увлеклась Уиллом, но это же совсем другое».
— Да, но…
Дженни попыталась ответить на нелегкий вопрос.
— Пожалуйста, отвечайте только «да» или «нет». Вы были влюблены в вашего отчима?
Он же мучает ее! Его необходимо остановить!
— Натан… — прошептала я.
— Подождите, Мэгги. Послушайте.
— Я была увлечена им. Да, сэр.
— Вы пытались соблазнить его?
— В общем-то нет.
— Это не ответ на мой вопрос, мисс Брэдфорд. Да или нет. Вы пытались соблазнить Уилла Шеппарда?
— Да. Наверное, это можно назвать и так.
— Вы были с ним в постели?
— Нет! Почему вы задаете такие вопросы? Вы плохой человек! Нет! Нет!
Нет! Слава Богу! А теперь отпустите ее.
— Тогда где же вы занимались с ним любовью? Милли Стил утверждает, что вы это делали!
— Мы не занимались любовью!
— Простите, но в это трудно поверить. Вы красивая девушка, Дженни. Уилл Шеппард был привлекательным мужчиной. Здесь, в суде, мы слышали много подтверждений этого. А вы пытаетесь заставить меня поверить в то, что даже тогда, когда вы предложили ему себя, он отказался! Его репутация утверждает обратное!
И тут Дженни не выдержала и расплакалась. Ее всхлипы были единственными звуками в замершем зале. Она снова превратилась в девочку.
— Натан, пожалуйста, — прошептала я.
Прокурор, однако, еще не закончил.
— Верно ли, что вы были любовниками на протяжении нескольких месяцев? В таком случае попытки защиты убедить жюри в том, что ваша мать убила его ради того, чтобы защитить вас, не выдерживают никакой критики. В таком случае она убила своего мужа по другой причине. Из мести!
— Я не предлагала ему себя! Он ни разу до меня не дотронулся! И никогда не делал ничего неприличного. А вот вы…
Нижински отступил на шаг и пристально посмотрел на мою дочь.
— Вы знаете, что такое лжесвидетельство?
Дженни кивнула.
— Пожалуйста, отвечайте «да» или «нет». Секретарь не может занести в протокол ваш кивок.
