Мне теперь хотелось вдавить педаль газа в пол, добраться до основного шоссе и уехать на тысячу миль подальше от Коннектикута. В моей голове крутились несколько возможных вариантов, один хуже другого. Бомбы не взорвутся. «Голубая фишка» сойдет с курса и сядет на мель у берега. На яхту поднимутся пограничники. Я начну фигурировать в списке ФБР из десяти наиболее усиленно разыскиваемых преступников.
Проехав примерно пятьсот ярдов по шоссе, я заметил поляну, с которой открывался прекрасный вид на пролив. Я заглушил мотор, погасил фары и уставился на чернильного цвета воду, с облегчением обнаружив, что яхты нигде не видно. Она исчезла из поля зрения.
Стояла странная тишина. Темное беззвездное небо. Пустота под стать моей. Интересно, как объяснят мою гибель в море? Трагическая случайность? Показушное самоубийство? Вне всякого сомнения, полиция и пограничники будут допрашивать Бет, а также Рут и Билла, и еще Джека и Эстелл. Наверняка они все скажут одно и то же. Он не выглядел счастливым. Они будут чувствовать себя глубоко виноватыми. И испытывать страшный гнев. Адам? Я надеялся, что для него правду замаскируют. Скажут, что я уехал туда, откуда нет возврата. Его четырехлетний умишко не сможет понять окончательность этих новостей. Некоторое время он будет тосковать по мне. Однако со временем я наверняка стану смутным воспоминанием из раннего детства Фотографией на каминной доске, на которую он иногда будет вопросительно смотреть, а все остальное со временем забудется.
Забудь меня поскорее, Адам. И как можно меньше мучайся. Потому что я сам выбрал этот путь. У меня не было другого выбора. В панике я разглядел только одну возможность. Шанс, который мало кому из нас предоставляется. И мало кто за него хватается.
Я повернул ключ в зажигании. Включил фары. Уехал. И думал.
Меня зовут Гари Саммерс. Я фотограф.
Я ехал всю ночь. Я ехал весь день. Я старался не заснуть, принимая «декседрин» и покупая кофе на заправочных станциях. Я останавливался, только чтобы заправиться, сходить в туалет, схватить какой-нибудь бутерброд и избавиться от барахла, которое взял с яхты. Я разбросал эти улики по мусорным контейнерам в трех штатах. Когда у меня кончался бензин, я избегал маленьких заправок, предпочитая большие, где заправлялись грузовики, выстраивавшиеся в очередь. Я за все платил наличными. Я был в пути уже девятнадцать часов. Я включил радио в машине на полную громкость, чтобы не заснуть, и не обращал никакого внимания на пробегающие мимо пейзажи. Я сосредоточился на цифрах. Номера шоссе: от 95 к 78-му, затем к 76-му, потом 70-му. Я проехал мимо Нью-Йорка и Ньюарка, Гаррисберга и Питсбурга, Колумбуса, Индианаполиса и Сен-Луи. Я ни разу не превысил скорость. Я ни разу резко не менял ряд. Я никогда не приближался слишком близко к впереди идущей машине. Я не делал ничего, что могло бы привлечь ко мне внимание. Я только продолжал ехать на запад.
На окраине Канзас-Сити мозги окончательно отказали. В глазах троилось, меня прошибал холодный пот, подташнивало. Передозировка «декседрина», угроза комы. Мне срочно требовалась койка. Я пренебрег двумя маленькими семейными мотелями и поселился в большой, анонимной «дневной» гостинице. $49.95 за ночь. Я протянул пять десятидолларовых бумажек, зарегистрировался под именем мистера Г. Саммерса и назвал Нью-Кройдон в качестве моего домашнего адреса (еще слишком рано использовать адрес в Беркли, который я оставил на почте). Номер оказался довольно паршивым. Ковер прожжен сигаретами, на покрывале огромное пятно. Но мне было наплевать. Я задернул жалюзи. Повесил на двери табличку «Не беспокоить». Забрался под грубые, ледяные простыни. Выключил свет и отрубился.
В течение двенадцати часов я даже не шелохнулся. Электронные часы на прикроватном столике показывали 6.07 утра. На несколько спутанных минут мне показалось, что я дома, в своей собственной кровати, и я сразу же впал в панику: почему Джош не кричит? Затем реальность взяла свое. Доброе утро, ты мертв.
Я нащупал пульт дистанционного управления и нашел новости на Си-эн-эн. Отставка в Белом доме. Еще одна битва за бюджет на Капитолийском холме. Новые сражения в Боснии. Алжирская бомба обезврежена в Париже. Ничего о взрыве на маленькой прогулочной яхте недалеко от Монтаук Пойнт.
Я пощелкал пультом, нашел два канала финансовых новостей. Разумеется, они бы обязательно сообщили о гибели в море юриста с Уолл-стрит. Но ни в каких новостях не упоминалось о Бене Брэдфорде.
Я принял душ, но бриться не стал. Я пытался скрыть свои черты за щетиной. Надел темные очки и бейсболку. Сдал номер. По пути на парковку бросил мелочь в два автомата и получил экземпляр «Канзас-сити стар» и федеральное издание «Нью-Йорк таймс». Я тщательно просмотрел газеты, страницу за страницей. Не нашел даже пары строчек про «несчастный случай». Просмотрел еще раз, решив, что был недостаточно внимательным.
Выехал на шоссе 70, ведущее через штат Канзас. Держал радио постоянно на новостных станциях. Местность стала плоской. Поля пшеницы тянулись в бесконечность. Небо было пустым, безоблачным. Час шел за часом. Радио продолжало сообщать новости, но не касалось истории, которую я жаждал услышать. Канзас был бескрайним, дорога всасывала меня все больше в визуальную пустоту. Графство за графством оставались позади — Эллсуорт, Рассел, Эллис, Трего, Гоув. Этой горизонтальной бесконечности не было конца. Мир был плоским, и мне хотелось доехать до края и упасть. Потому что теперь меня разыскивает полиция.
Ночь. Граница штата Колорадо. И синие огни быстро догоняющей меня машины дорожной полиции. Мой пульс как взбесился. Я продолжал держать ногу на педали газа. Они нашли лодку. Целой и невредимой. С расчлененным телом Гари. И двумя дурацкими сосковыми бомбами. Они обыскали дом Гари, сообразили, что его машина исчезла, и отправили сообщение всем постам с распоряжением задержать «эм-джи» с коннектикутскими номерами. И теперь копы из Колорадо собираются меня задержать.
Завыли сирены. Я не сбросил скорость. Свет патруля заполнил мою машину через заднее стекло и ослепил меня. Я знал, как поступлю. Как только они приблизятся к моему бамперу, я резко сверну налево, пересеку разделительную полосу и столкнусь лоб в лоб с первым же грузовиком. Но когда патрульная машина была совсем близко, она резко свернула влево, обогнала меня и помчалась дальше со скоростью 90 миль в час, явно кого-то преследуя. Я не стал ждать, когда они кого-нибудь арестуют, свернул в сторону при первой же возможности и снял комнату в первом же попавшемся мотеле.
Я провел ночь, переключая каналы. Я жаждал услышать сообщение о своей смерти. Пытаясь успокоиться, я говорил себе, что, если бы они обнаружили яхту в свободном плавании с трупом на борту, сообщения об этом передавались бы по всем каналам. И все-таки я не мог спать, убежденный, что это дело времени: стук в дверь обязательно раздастся.
Я был на шоссе сразу после рассвета. К десяти часам я подъехал к окраине Денвера Остановился у «Макдоналдса» и купил «Рокки Маунтин ньюз» и «Нью-Йорк таймс». Ничего не нашел в местной денверской газете, ничего в первой секции «Таймс». Я перешел ко второй секции. Внизу четвертой полосы я увидел заголовок:
ПРОПАЛ ЮРИСТ. ВОЗМОЖНО, ПОГИБ ПОСЛЕ ВЗРЫВА НА ЯХТЕ
Есть опасения, что Бенджамин Брэдфорд, младший партнер юридической фирмы «Лоуренс, Камерон и Томас» на Уоллстрит, погиб после того, как яхта, которой он управлял, воспламенилась в семнадцати милях к востоку от Монтаук Пойнт.
Зарево было замечено на маяке Монтаук вскоре после половины третьего в ночь на понедельник. По словам смотрителя маяка, Лжеймса Эрвина, за пожаром последовал мощный взрыв. На место происшествия был немедленно отправлен катер береговой охраны, но плохая погода и темнота помешали спасательной операции.
«Из того, что мы увидели, можно сделать заключение, что огонь охватил каюту и всю яхту, которая быстро сгорела, — говорит представитель береговой охраны Лжеффри Харт. — Хотя нельзя ничего исключить на данном этапе, мы в настоящее время относимся к происшествию как к несчастному случаю».
Лодка — тридцатифутовая яхта под названием «Голубая фишка» — принадлежит биржевому брокеру с Уолл-стрит Уильяму Т. Хартли, другу мистера Брэдфорда.
«Я одолжил Бену лодку на несколько дней, — сказал вчера мистер Хартли. — Он был опытным моряком, яхта была оснащена всеми возможными приспособлениями для обеспечения безопасности, и он не курил. Возможно, пожар случился, когда он что-то готовил на газовой плите, но вместо того, чтобы покинуть яхту, он попытался потушить пожар».
Мистер Брэдфорд, житель Нью-Кройдона, женат, у него двое детей. Сегодня утром береговая охрана будет искать дополнительные следы аварии.
