Роман между тем обошел дом, удивляясь все больше и больше.
– Гарик, в этом доме всего одно окно! – крикнул он.
Вскоре он оказался у дверей. Рядом со ступеньками стоял еще один манекен, облаченный в клоунский маскарад и в темных очках, и Роман в нерешительности затоптался на месте. Он видел, что входная дверь приоткрыта, из дома доносятся какие-то приглушенные звуки, но зайти внутрь, да еще в одиночку, он не решался. Он перевел взгляд на клоуна. Манекен улыбался жуткой улыбкой, в доме происходило что-то непонятное, и Роман почувствовал, как к нему в душу заползает страх.
– Гарик! – позвал он.
Гарик тем временем пытался дозвониться до Владимира. Он уже не сомневался, что перед ними логово того, кого уже три года тщетно ищет вся милиция края. И, скорее всего, убийца был в доме.
Наконец трубку подняли.
– Алло! Владимир?
– Здравствуйте, – ответил ему незнакомый голос.
– Кто это? – насторожился Гарик.
– А вы кто? – полюбопытствовал в ответ голос. Гарику не понравился тон – осторожный, выпытывающий.
– Это его друг. А где Владимир?
– Он мертв. С вами разговаривают из уголовного розыска. Представьтесь, пожалуйста, – сухо потребовал голос, и Гарик торопливо отключил телефон. Новость оглушила его. Как это Владимир мертв? Что это, дурацкий розыгрыш? Что с ним могло случиться?
И что теперь делать? Ведь если все правда, и Владимира нет в живых, кто тогда им заплатит?!
На лицо клоуна села муха. Роман слышал разговор Гарика, и он понял, что произошло что-то не очень хорошее, но он не мог сдвинуться с места и во все глаза пялился на насекомое, которое неторопливо ползало по лицу мертвеца. Вдруг клоун сморщился и чихнул, смахнув рукой муху. Роман шагнул назад, рука машинально вскинула оружие. Однако его опередили – из складок балахона проворно вынырнул пистолет, и выстрел прогремел как удар грома. Испуганные птицы сорвались с верхушек деревьев и понеслись прочь. Роман сел на землю, в груди ширилось красное пятно.
Клоун снял темные очки и снова выстрелил, и голова мужчины безвольно поникла. Клоун метнулся в кусты.
Гарик слышал выстрелы, но сориентировался не сразу, так как еще переваривал услышанную по телефону новость. Он обошел дом и увидел гробы. Они были аккуратно выставлены в ряд, один к одному, хоть сейчас готовые к использованию по прямому назначению. Интересно, для кого они предназначены? Он сделал еще несколько шагов, и его взору предстало безжизненное тело Романа. Гарик плотно сжал губы. Он никогда особенно не любил своего напарника, но в одиночку справиться с этим делом его шансы сильно уменьшались. Хотя, если Владимира нет в живых, какой смысл теперь лезть под пули?!
В кустах что-то шевельнулось, и он обернулся. Откуда-то из зарослей послышался гнусавый смех.
– Я иду к тебе, уродец, – ощетинился Гарик и нырнул в кусты. Смех повторился, на этот раз откуда-то слева, и мужчина, пригнувшись, стал продираться вперед. Где-то вдали он увидел цветастый наряд и уже прицелился, как вдруг внизу что-то звонко щелкнуло, и он взвыл от боли – его щиколотка на левой ноге была плотно зажата зубьями капкана. Движимый только одной мыслью – освободить раздираемую болью конечность, он непроизвольно выронил пистолет. Сзади зашуршали кусты, и в следующее мгновенье он почувствовал сильный удар по затылку. Гарик без звука повалился на землю. Клоун склонился над бесчувственным телом, между ярко раскрашенных губ высунулся язык, он двигался, как жало возбужденной змеи. Существо захихикало и куда-то потащило мужчину.
* * *
Уже поздно вечером Виктор остановил машину возле дома Артура. Милиционер вышел из машины и нажал на кнопку звонка. За воротами царила тишина. Сквозь щель в воротах он посмотрел на дом. Он позвонил еще несколько раз, но все было тщетно. Похоже, в доме вообще никого не было.
– Ну и где тебя искать на ночь глядя, парень? – вслух спросил Виктор. Он вспомнил, что отношения Артура и его сестры в последнее время стали прохладными, и, по словам Вики, они даже выпускной намеревались отмечать отдельно. Что ж, это неудивительно, Артур учился в другом институте, у него наверняка своя компания. Он знал, что у Артура от покойной матери осталась квартира, и на всякий случай Виктор решил проверить ее.
Через полчаса Виктор был в знакомой пятиэтажке. На его звонок дверь открыл пузатый мужчина лет сорока пяти в спортивных шортах.
– Вам чего? – неприветливо спросил он.
Виктор молча показал удостоверение:
– Уголовный розыск. Артур Малышев здесь?
– Нет, – отрезал мужчина и попытался закрыть дверь, но Виктор дернул ручку на себя и рявкнул:
– Кто вы? Квартиранты?
– Нет, я купил эту квартиру, – ответил мужик уже более спокойным голосом. Виктор распахнул дверь и вошел в прихожую. Ему показалось, что он ослышался:
– Как купили?
– Так, очень просто. Могу показать документы, – пробурчал мужик.
– Покажите.
Мужик ушел в комнату, а из кухни выглянула полная женщина в переднике.
– Виталик, кто там?
– Милиция, – с плохо скрытым пренебрежением сказал толстяк, возвращаясь с какой-то папкой.
– Вот, читайте. Ваш Малышев продал ее мне два месяца назад. Только не говорите мне, что он мошенник и квартиру продал незаконно.
Виктор мельком глянул на свидетельство о собственности.
– Нет, я не по поводу квартиры. Когда вы видели его в последний раз? – спросил он.
– Когда акт передачи жилья подписывали, тогда и видел, – сказал мужик. – А что случилось-то? – полюбопытствовал он.
Но Виктор уже сбегал по ступенькам вниз. Поразмыслив, он решил съездить на дачу к Малышеву. Вроде Артур говорил, что достраивает дом, может, они решили всей компанией двинуть туда? Виктор помнил место, которое выделили под строительство Малышеву-старшему, – тот как-то с гордостью показывал ему свой участок.
Но там его ждал новый сюрприз. Никакого дома на участке Малышевых не было. Там не было вообще ничего. Только ржавые ворота, которые успел установить Малышев-старший, и груда кирпичей, небрежно сваленных посреди участка. У ворот валялась пара сгнивших досок, на одной из которых важно восседала толстая жаба. Все вокруг поросло травой и бурьяном.
Виктор еще раз осмотрелся. Да нет, вроде это то самое место, он не мог ошибиться. Значит, Артур никакой дачей не занимался и лгал ему? Но зачем?
* * *
– Просыпайтесь, – услышал Гарик над ухом кривляющийся голос. Он застонал, ныл разбитый затылок, но больше всего болела нога, попавшая в капкан.
– Ну вот и чудненько, – улыбнулся клоун, видя, что Гарик пришел в себя.
Гарик попытался сесть. Клоун предусмотрительно отошел назад, не переставая ухмыляться. Гарик уже приготовился к прыжку, чтобы свернуть шею этому отродью, но вдруг понял, что его правую руку что-то держит. Завертев головой, он убедился, что его кисть прикована наручниками к руке трупа, сидящего на качелях.
– Вы сами подкинули мне идею с наручниками, – проследив за Гариком, сказал клоун. – Я нашел их у вас в кармане. Правда, грандиозное решение?
– Кто ты, чучело? – процедил Гарик, дергая рукой. На колпаке мертвого клоуна зазвенели колокольчики.
– Ой-ёй, зачем же так некультурно, – обиженно произнес клоун.
– Я оторву тебе башку, – пообещал Гарик. Он неожиданно почувствовал какую-то странную липкость на всем теле и, оглядев себя, едва подавил вопль – он был полностью голым. Его обнаженное тело блестело на солнце, и Гарик принюхался. На масло не похоже... да это же мед!
Клоун принялся расхаживать вокруг качелей, смешно спотыкаясь из-за своих громадных башмаков. В руке он держал толстую цепь, на конце которой болтался тот самый капкан.
– Вопрос номер один, уважаемый. Кто вы?
– Вася Кукушкин, – бросил Гарик.
– Замечательно, – сказал клоун, казалось, его ничуть не смутил сарказм мужчины. – Я ценю хороший юмор. Итак, Василий, что вы тут делаете?
– Заблудился.
– Ай-я-яй, какое несчастье! А куда вы направлялись? – спросил клоун, лениво помахивая капканом. Гарик отметил, что ловушка находилась в заряженном состоянии.
– Гулял, – как можно безразличнее сказал он. Капкан гипнотизировал его.
– А пистолет вам зачем? От мух?
– Именно, – попытался улыбнуться Гарик, и клоун весело рассмеялся.
– Просто замечательный у нас выходит с вами диалог, не находите? О-кей, прекратим этот глупый цирк, – вдоволь насмеявшись, произнес клоун, бряцая капканом. – Тем более я догадываюсь, зачем вы здесь. Ну что ж, добро пожаловать в МОЙ цирк, уважаемый Гарик. Ведь вас так зовут?
Гарик мрачно молчал. Прокушенная зубьями капкана нога болела невыносимо, и он постоянно поджимал ее, как аист.
– В общем-то, от того, скажете вы мне правду или нет, ничего не изменится, – продолжал клоун. – Как принято говорить, Представление состоится при любой погоде, Василий-Гарик.
