― Мы можем взять такси, ― выпалила она.
― Разве это не в часе езды отсюда?
Мама снова посмотрела на меня.
Меньше всего мне хотелось, чтобы мама поехала в Тисдейл за Мэй. Но везти ее туда на костылях было еще хуже.
― Стейси! ― выпалила мама, ― Иди и спроси, можно ли одолжить ее машину.
― Мама! Ты же знаешь, что она не умеет хранить секреты. Ты хочешь, чтобы все знали, что ты едешь на костылях, чтобы спасти Мэй из секты?
― А как же Айзек? Ты можешь ему позвонить?
― Ты хочешь, чтобы его тетя приехала сюда на своей машине и одолжила ее нам?
― У тебя есть идея получше? ― спросила она.
― Да, как насчет того, чтобы не гоняться за девушкой из сатанинского культа. Из-за нее нас убьют!
Мама посмотрела на меня и покачала головой.
― Я сделаю это сама.
― Мама, ты даже ходить не можешь!
Но отговорить ее было невозможно. Мама стала женщиной, которая обязана выполнить миссию. Она подскочила к вешалке и схватила куртку, игнорируя мою логику.
― Почему бы тебе просто не остаться здесь? Папа скоро приедет, и тогда вы, ребята, сможете позвонить в полицию. Они об этом позаботятся.
― Детектив Нельсон!
Мама достала телефон и снова набрала номер, застегивая молнию на куртке.
― Мама, ты ведешь себя, как сумасшедшая. Почему бы тебе просто не присесть на минутку…
Она проигнорировала меня, говоря в трубку:
― Это доктор Матис, пожалуйста, позвоните мне. Мэй уехала в Тисдейл, и я собираюсь вернуть ее.
Она сунула телефон в карман, убедившись, что звук включен, и повернулась ко мне. Решимость застыла на ее лице.
― Мам, почему ты так одержима Мэй? Ты должна сказать мне, что это значит…
― Я подвергалась издевательствам, Джулс!
Это откровение выбило воздух из моих легких.
Я уставилась на маму.
― Мне очень жаль... говорить тебе это в таком тоне.
Мама опустилась на подлокотник дивана.
― Мой отец... не был хорошим человеком. Он... бил меня. И избивал мою мать и брата.
― Дядю Альберта?
― Да, ― сказала мама о своем брате, который, кажется, жил в Портленде, штат Орегон.
― Мой отец пил много алкоголя. Он напивался и бил нас. Это было очень больно, во многих отношениях... ― она замолчала на мгновение, затем перевела дыхание. ― Он делал это с тех пор, как я была маленькой, так что часть меня просто думала, что это нормально. Но чем старше я становилась, тем хуже все было. Побои становились все сильнее и чаще. Мое тело всегда было покрыто синяками.
― Однажды, ― продолжала она, ― все стало совсем плохо. Мой отец избил меня так сильно, что я не могла ходить, и мне пришлось остаться дома и не пойти в школу. Я умоляла маму, забрать нас оттуда! Мы больше не могли так жить. Моя мать боялась оставить его — что он убьет нас, если узнает, но я знала, что то, через что он заставил нас пройти, уже убивает нас. Итак, моя мать в конце концов сдалась. Однажды ночью, после того как мой отец потерял сознание, она украла его ключи и забрала нас с братом, и мы уехали посреди ночи. Мы отъехали от него далеко и ни разу не оглянулись. Какое-то время мы жили в дешевых мотелях, а потом наконец поселились в Ремингеме.
― Он когда-нибудь приходил за тобой? ― спросила я, ошарашенная всем этим.
― Да. Однажды. После рождения Хелен я начала работать в больнице. Он нашел меня там. Я была ординатором и работала с пациентом. Он начал нападать на меня прямо там, в больнице, говоря, что это все моя вина. Что я разрушила нашу семью. Охрана пришла и пригрозила сдать его полиции, если он еще хоть раз сюда заявится, ― она сделала паузу, после этого я его больше не видела.
Наступила тишина. Буря эмоций поглощала меня.
― Мне жаль говорить тебе все это, Джулс. Я просто... мне тяжело видеть, как кто-то так страдает, понимаешь?
Я посмотрела на маму, и в моих глазах читалось сожаление. Понимающе кивнула.
― Я позвоню Айзеку, ― наконец выдавила я из себя.
Глава
45
Я СОСРЕДОТОЧИЛАСЬ НА ДОРОГЕ. Я не часто ездила – это заставляло меня нервничать, думая о перемещении тысяч фунтов металла по асфальту на высоких скоростях. К тому же, все, что говорила мне мама, крутилось у меня в голове. Мне было так жаль ее, что она так страдала. Я тоже чувствовала необходимость защищать ее, как будто не хотела, чтобы с ней снова случилось что-то плохое. Мне было так жаль, что ей пришлось пройти через все это. И я также восхищалась ею за то, что она прошла через такие трудности и вышла оттуда.
Теперь я все понимала — моя мать хотела спасти Мэй так же, как хотела бы, чтобы кто-нибудь спас ее.
― Его нет в навигаторе, ― сообщила мне мама. ― Я скажу тебе, где остановиться.
― Супер, ― кивнула я.
Микроавтобус тети Айзека был намного старше наших машин. Она не возразила против того, чтобы прийти и одолжить его нам. Она проходила онлайн-курс, чтобы получить степень бухгалтера, поэтому она сказала, что может учиться у нас дома, без проблем.
Оставшуюся часть пути мы ехали, прислушиваясь к шуму шин по асфальту. После того как мы проехали около часа по кукурузным полям, мама сказала: «Уже близко!».
Она не сводила с меня глаз, пока мы проезжали мимо нескольких поворотов в другие города.
― Вот он, ― она наконец заметила его справа. ― Поверни здесь.
Я посмотрела в сторону дороги, куда она указывала. Сначала я не поняла, что она имела в виду. Все, что я могла увидеть, это было узкое пространство между толстыми деревьями.
― Это просто грязь.
― Это нужный поворот, ― сказала она.
Я быстро свернула вправо, чтобы попытаться вписаться в поворот. Шины глухо стучали, ударяясь о колдобины, предупреждавшие о том, что мы находимся на краю дороги. Машину занесло, и она ударилась о землю.
Уставилась на маму, переводя дыхание, будто после гонок Формулы-1, которые я только что провернула.
― Как ты узнала, что он именно тут? – удивилась я.
Бывала ли она здесь раньше? Или Мэй рассказала ей?
Не отвечая, она продолжала смотреть прямо перед собой.
― Езжай по тропинке. И остерегайся оленей, ― предупредила она.
Пока я вела машину по ухабистой, удаленной дороге, адреналин приливал к моим ладоням, которые крепко сжимали руль. Мы ехали по дороге, которая вела к опушке леса на поляну.
Дальше лежал маленький, изолированный фермерский городок. Ряды деревенских домов, с несколькими амбарами и силосом, сгрудившимися на окраине. За городом простирались сельскохозяйственные угодья. Я уловила запах навоза.
Мы с мамой были в Тисдейле.
― Выключи свет, ― посоветовала мама.
― Как же я смогу видеть дорогу?
― Выключи его, Джулия.
Мама никогда не называла меня Джулией. Я могла предположить, что она была напугана. Мы приехали в секту, которая совершала всякие насильственные преступления, не имея абсолютно никакого запасного плана. И все это ради спасения девочки, которая разрушила мою жизнь.
― Остановись здесь, ― мама указала на самый большой сарай.
Я поставила машину на грязный участок рядом с деревянным строением, у которого сбоку облупилась красная краска.
Оставив двигатель включенным, я огляделась по сторонам. Место было пустынным, и здесь мы были одни в темной ночи.
― Мам, может, нам лучше пойти домой?
― Я не могу позволить ей вернуться, Джулс.
В лунном свете я видела, что мамины глаза были широко раскрыты от страха. Спасение Мэй было чем-то, что должна была сделать моя мать.
И я должна был помочь ей.
― Ладно, ― кивнула я, выключая зажигание. ― Какой у нас план?
Мама выглянула в лобовое стекло. Над нами сияла гигантская луна.
― Они все будут в церкви, потому что полнолуние. Я пойду и найду ее, ― решила она.
― Мама, ― запротестовала я. ― Я ни за что не позволю тебе скакать по городу на костылях.
Я сделала глубокий вдох. Вынудила Мэй вернуться сюда. Это был мой бардак — я должна была быть той, кто уберет его.
― Я позову ее, ― заявила я.
