– Именно поэтому, Купер, водители ее и запомнили. Один из них сказал, что по ней было не похоже, что она особенно боится. Говорит, выглядела как Танкистка.
– Не знаю, кто такая эта Танкистка, – сказал Тэлби, – но в целом могу себе представить.
Хитченс улыбнулся.
– Такой вид, скорее всего, ей придавали армейские штаны и прическа. И еще некоторая доля агрессивности в поведении. Ладно, та еще девица. Но как бы то ни было, она жила в доме Дженни Уэстон по крайней мере около шести недель перед тем, как ту убили. Судебные эксперты обнаружили в доме множество следов, не принадлежащих Уэстон.
– Есть и другие линии. Чем мы располагаем по Уоррену Личу, сэр? – спросил Купер.
– Несомненно, он был в том месте, – ответил Хитченс – Требуется снять с него подозрения. И он связан с Мегги Крю – его жена нашла ее тогда.
– Хм. Не нравятся мне такие совпадения, – сказал Тэлби. – А стоит ли придавать значение тому, как было расположено тело жертвы? У кого есть идеи по этому поводу?
Все молчали. Куперу очень хотелось выяснить у коллег, не приходила ли им по этому поводу та же мысль, что и ему. Свое собственное впечатление – что Дженни Уэстон в момент смерти заставили танцевать, – он приписал игре воображения. Эта идея казалась ему слишком странной, чтобы высказывать ее на утреннем брифинге.
– Как бы нам побольше узнать о Личе? – размышлял вслух Тэлби.
Тут внезапно со всех сторон раздались голоса.
– Поговорить с соседями? – предложил кто-то.
– У него нет соседей, – сказал другой полицейский.
– Тогда с друзьями.
– Откуда?
– Есть Кейт Тисдейл. Крысятник.
– И что, он – друг?
– Ну, во всяком случае, ближе всех к тому.
Тэлби безнадежно махнул рукой:
– Ладно, поговорим еще раз с Тисдейлом. Есть еще что-нибудь?
Купер перевел дыхание.
– Да, – сказал он.
В том, как он произнес это короткое слово, было нечто, унявшее смешки.
– Говорите, Купер.
– Я проверил регистрацию оружия Уоррена Лича.
– Оружия? – переспросил Тэлби. Все подняли головы и, казалось, навострили уши. – У Лича наверняка есть охотничье ружье. Как и у большинства фермеров.
– Да, ружье у него есть. Но когда я на днях заходил к нему с Оуэном Фоксом, я видел еще и один специфический пистолет.
– То есть?
– Он используется для безболезненного умерщвления животных. Стреляет стальной капсулой прямо в мозг.
– Купер, для него нужно разрешение?
– Если есть лицензия на забой, то не нужно. Но у Уоррена Лича нет лицензии. Фермер получает лицензию, если может доказать, что она ему нужна. Но у нас нет сведений, что Лич когда-нибудь пытался ее приобрести.
– Следовательно, это оружие у него нелегально, – подвел итог Тэлби. – Ладно, придется встретиться с ним еще разок. Но сначала Тисдейл, а уж потом Лич. Приступайте к работе.
Кто-то похлопал Купера по плечу. Тэлби торопливо закрыл совещание, пока никто не задал новых вопросов.
Инспектор Хитченс подошел к Бену Куперу.
– Хочу, чтобы на скотный рынок с вами пошла Диана Фрай, а не Тодд Уининк, – сказал он. – Вы принимаете некоторых людей слишком близко к сердцу. И в этом ваша проблема, Бен. Диана увидит то, чего не видите вы.
Диана уже ждала его в другом конце кабинета. Купер не мог прочесть выражения ее глаз, да к тому же оно всегда оставалось для него загадкой. Может, она и видела то, чего не видел он, – но, судя по тому, с каким выражением лица она ходила последнее время, это было нечто такое, чего он и не хотел бы видеть.
Два фермера как раз собрались покинуть скотный рынок. Торги на сегодня закончились, и парковки почти опустели, но несколько перевозчиков все еще стояли в ожидании, пока их загрузят. По запаху, исходившему от мужчин, одетых в комбинезоны и кепки, чувствовалось, что, прежде чем двинуться домой, они оставили часть своей выручки в баре.
– За цену, что я получил, и пинту пива не купишь, – сказал один из них.
– Ублюдки, – отозвался другой. – Все они говнюки, эти торговцы.
Бен Купер понимающе кивнул:
– Я вас хорошо понимаю. Фермер вынужден все время идти на понижение цены, а мясо в супермаркетах стоит, как прежде.
– Чертовски верно. Это несправедливо. Почему они поступают так, когда каждый фермер в стране прижат к стенке? Вот что я хочу знать.
Купер ждал, пока Диана Фрай закончит разговаривать по радио в машине. Бен относился к тем людям, которых другие всегда выбирают для беседы, особенно если возникают неприятности. Возможно, у него лицо, располагающее к себе.
– Все их чертово мясо закупается за границей, вот почему, – говорил второй фермер. – Мы им больше не нужны. Они могут в другом месте купить все, что хотят, и купить дешевле. Эти цены – просто способ убить нас всех поодиночке. – Он сплюнул в канализационный сток. – Ублюдки.
– Если будет еще одна война вроде последней, им надерут задницу.
– Да уж, в хвост и в гриву.
Фрай наконец вышла из машины и стала рядом, изумленно прислушиваясь к разговору.
– Вы уже закончили писать сценарий для «Фермерского хозяйства сегодня»? Если да, то нельзя ли у вас узнать, где Кейт Тисдейл?
Первый фермер открыл рот, словно собираясь что-то сказать, но затем плотно закрыл его.
– Спросите-ка Абеля Пилкингтона, – сказал другой мужчина. – Он где-то внутри. А что Секун Тисдейл натворил?
– Секун?
– Это прозвище, – пояснил фермер.
– И что оно значит?
– Ну, об этом вы должны спросить его.
Их полицейская машина стояла за скотным рынком. Совсем рядом двухпалубный скотовоз развернулся задним бортом к площадке и приготовился к погрузке. Купер и Фрай взобрались на бетонную площадку, но среди рядов стальных загонов никого не было видно. Миновав качавшуюся под ногами железную платформу, они оказались перед огромным табло весов, показывавшим, что их общий вес составляет ровно двадцать три стоуна.
– Ты немного прибавила в весе, – пошутил Купер.
– Что?
– Здесь дело не во мне. Я вешу тринадцать стоунов и всегда столько весил. Я не меняюсь.
Фрай с сомнением бросила взгляд на весы. Куперу стало интересно, понимает ли она, что это шутка. Диана выглядела искренне обеспокоенной.
– Я бы не особенно беспокоился, – продолжал он. – Здесь продажа на килограммы. Так что, чем больше весишь, тем больше получишь.
Фрай по-прежнему оставалась серьезной.
– Послушай-ка, – сказала она, – стой здесь и рассуждай сам с собой о ценах на мясо, а я пойду искать этого типа Пилкингтона.
– Как скажешь.
Купер остался ждать у скотовоза, а Фрай перешла бетонную площадку и остановилась на металлическом спуске для машин. После царившей здесь в четверг какофонии тишина внутри здания рынка казалась странной. Скворцы, чинно сидевшие тогда на балках под крышей, сейчас как-то невесело свистели, перелетая с места на место. Следы крови, жидкого зеленого кала и других выделений испуганных животных смыли. И кое-где пол еще оставался мокрым: темные блестящие пятна высыхали очень медленно.
– Где все люди? – спросила Фрай, невольно понизив голос, как только эхо отразилось от бетонных стен.
– Наверно, на заднем дворе, – ответил Купер. – Рядом с торговыми рингами.
– Ладно.
Фрай направилась между стальными загонами к проходу напротив спуска.
– Диана, ты уверена, что хочешь, чтобы я ждал тебя здесь?
– Да. Просто следи за происходящим.
– Я могу показать тебе дорогу, – крикнул Купер громче и настойчивей, так что под крышей раздалось гулкое эхо.
– Господи! – огрызнулась Диана. – Я вполне могу ориентироваться в пустом здании и без твоей помощи.
Фрай прошла меньше половины прохода, когда где-то с лязгом открылись ворота. Она услышала, как Купер что-то крикнул ей вслед, всего одно слово, прозвучавшее как оскорбление. Она толком не расслышала, что он сказал, из-за шума – ворота с грохотом распахнулись и раздался стук копыт по бетону. Но услышанные слова разозлили ее, и она обернулась, чтобы ответить.
– Ты сказал «быкуешь»? – крикнула она.
Купер замотал головой и открыл рот, чтобы повторить свои слова. Но Фрай уже отвлеклась: пол под ногами ходил ходуном, словно приближалось землетрясение. Обернувшись, Диана увидела, что открылись двойные двери и в коридор, где она находилась, сквозь ворота хлынул поток скота. Ревущая скотина заполнила весь проход, стремительно приближаясь к ней.
Слева от Фрай находилась кирпичная стена, а дальше – широкий загон, ворот у которого уже давно не было. Она успела юркнуть в загон, как раз когда быки проходили мимо нее, но тут один из них неуклюже свернул за ней, отбившись от своих собратьев. Напуганный и злой, бык мотал головой из стороны в сторону, почти касаясь ее одежды кончиками острых рогов. Диана прижалась к стене, подобралась и лягнула скотину в огромное мускулистое плечо. Бык, похоже, ничего не заметил.
