Да, я много на себя беру, но что, уже и помечтать нельзя?
Моя жизнь не станет светлее, если я буду верить в сплошной мрак, что все друг друга используют, что жестокость – королева мира всея, и все вокруг подчинено точному расчету. Нет, это было бы слишком. Поэтому я хочу думать, что Дэя просто так оригинально щелкнула меня по носу, дав понять, что наши дороги расходятся. Что она сделала это не потому, что ей было скучно и захотелось раздавить мужчину, который мне дорог и мои чувства к нему.
Честно говоря, оказавшись перед дверью квартиры Сэта – адрес мне, разумеется, подсказала Дэя, я чуть было не развернулась и не сбежала куда подальше. Но все-таки не сбежала. Я ждала, пока он откроет дверь, а сердце колотилось, как сумасшедшее. Наверное, глупо с моей стороны было прийти сюда, но иначе поступить я не могла. Чувства были такие, будто судьба мира решается здесь, а не чуть позже в Дэиных разъездах по миру и местам силы.
Сэт открыл мне дверь, и, судя по его взгляду, был далек от этого мира, увлеченный чем-то иным. Одетый в футболку и джинсы, мой любимый выглядел гораздо моложе и беззащитнее.
– Мелани, что ты здесь делаешь? – кажется, вынужденное возвращение в реальность ему не понравилось, и ещё больше не понравилось то, что причиной этому стала я. Сэт с явной неохотой посторонился, приглашая меня зайти в квартиру.
Просторные и уютные апартаменты. В интерьере чувствовалась рука женщины: светлые и теплые тона, подчеркнутые детали. Надеюсь, он все-таки одумается и вернет её. Измененные умеют промывать мозги и играть чужими жизнями. Возможно, как раз потому, что в их собственных царят пустота и тьма. Мы же умеем любить, отпуская страх быть преданными, непонятыми и отвергнутыми, снова и снова. И в этом мы гораздо сильнее их, вместе взятых, со всеми способностями и вечными жизнями.
Сэт провел меня в гостиную, которая была разделена на две части. В одной стояли мягкие диваны горчичного цвета – друг напротив друга, разделенные журнальным столиком со стеклянной столешницей, в другой части на возвышении находился большой письменный стол с компьютерной техникой. Всю стену занимали полки с книгами и журналами, и встроенный телевизор. Ноутбук Сэта был включен: все-таки я оторвала его от работы.
– Я пришла попрощаться и извиниться. За вчерашнее. Все вышло очень глупо, – я не стала садиться. Зачем, если наш разговор не продлится больше пяти минут.
Интересно, пришло ли ему в голову, откуда назойливая и противная студентка раздобыла его адрес?
– Ты уезжаешь? – в голосе Сэта прозвучало разочарование. Он покачал головой и улыбнулся. – Именно мне нужно извиниться. Ты могла превратно понять меня, а я был слишком занят собственными проблемами, чтобы заметить твой интерес.
Интересно, что я все ещё могу удивляться. Все-таки здорово повезет той женщине, которую он полюбит. Нет, правда. Он привык жить ради своей науки, но когда-нибудь это изменится. Хотела бы я стать той самой. Может, если бы у меня было побольше времени…
– Это не просто интерес, – ответила я, – я вас люблю. Только не надо думать, что вы мне что-то должны, в том числе что были должны замечать мое состояние. Просто хотела, чтобы вы знали.
Будь я той Мелани, которая слепо шарахалась даже от собственной тени, я скорее язык бы проглотила, чем сказала такое, особенно после вчерашнего. Скорее забилась бы в свою комнату и не выходила оттуда неделю, пока стремление к подвигам не пропало бы напрочь.
Сэт открыл рот, словно хотел возразить, но потом передумал. Он устало потер переносицу и встретился со мной взглядом.
– Наверное, мне нужно сказать тебе, что так неправильно, но я совершенно не мастер в отношениях и не лучший выбор для молодой и умной девушки, – он помолчал, прежде чем задать вопрос. – Надеюсь, ты уезжаешь не из-за меня. Мне действительно будет тебя не хватать, – и поспешно добавил. – Наших более чем интересных разговоров.
Я улыбнулась.
– Мне тоже будет вас не хватать, Сэт. И уж позвольте девушке решать самой.
Помнится, вчера он спросил у меня, нет ли у меня проблем. Странно, что сидящее во мне новой существо – нет, я сейчас не о Дэе, а о Мелани, в которую я превратилась, даже не подумало о том, чтобы обхватить его колени руками и, заливая соплями и слезами его брюки, признаться в том, что ей до одури страшно. Потому что вся её жизнь последние несколько месяцев была подчинена сущности, которая решила уничтожить мир. Ох, определенно во мне что-то не так. Дэя изменила меня, или я изменилась сама. А что насчет обратного процесса? Я хоть как-то повлияла на неё?..
Не дожидаясь ответа, я приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щеку –настолько невинно, насколько это вообще возможно, а потом быстро отстранилась.
– Желаю вам удачи, – сказала я, – у вас все получится.
– И тебе удачи, Мелани, – Сэт выглядел обескураженным и смущенным и неуверенно улыбнулся. Я же чувствовала себя на удивление легко и спокойно. В кои-то веки я не сбежала от обстоятельств, не спрятала голову в песок, не закрылась за семью дверями.
Я честно призналась мужчине, которого люблю, в своих чувствах, искренне пожелала ему удачи и отпустила, не побоялась даже того, что он накричит и выставит меня за дверь. Он мог, вполне, и был бы прав, но не сделал этого. Наверное, человека, который мог поступить иначе, я бы не полюбила. Хотя кто знает.
Мне светло от этого чувства, и я знаю, что сделала все, что должна. И сделаю ещё больше, если Дэя сдержит свое обещание и отпустит меня. И вот ещё что…
– Можно по-дружески пригласить вас на свидание? – спросила я. – Сходите со мной на экскурсию в подземный город?
Несмотря на все, что творилось в моей жизни, я не забыла о своем желании. Тогда я была ещё полна подсознательных мечтаний. Не верила в то, такую возможность, но все же безумно этого хотела. И надеялась на то, что закончу дневник, уезжая с Сэтом в закат на его синем коне. Правда, я не думала о том, куда при таком раскладе денется Дэя, и что будет дальше… За последнюю строчку сказки редко кто заглядывает. Думаю, мне все равно понравилось бы наше «дальше», невзирая на трудности.
Сейчас я была готова к отказу, готова принять его, но вопреки всему услышала:
– Хочешь сок? Я быстро переоденусь.
Я покачала головой, и сказала, что просто подожду. Отошла к окну, чтобы запомнить вид на город из его квартиры.
Была ли я счастлива? Да, однозначно, и мне хотелось бы поставить в конце этого предложения точку, но… Я не могу.
Разглядывая плывущие по небу облака, я думала о том, что иногда попросить проще, чем промолчать. Но почему-то раньше я неизменно выбирала второе. Отступала, когда надо было дать достойный отпор Патрисии или нападкам отца, хотя по сравнению с Дэей они казались новорожденными котятами. Пасовала перед парнями, которые мне нравились, избегала их и прятала взгляд. Отказывалась от того, к чему устремлялся более шустрый, потому что думала, что все равно не успею и проиграю. Это было глупо, но это было. Теперь я другая, и мне приятнее думать о том, что моя жизнь в моих руках, что я могу все изменить. Думаю, приблизительно о том же говорила Дэя Северянка, но я сама пришла к этому значительно позже.
Моя жизнь зависит не от того парня или вон той красотки, а от меня самой. И знаете, что? Так сложнее, но гораздо интереснее.
Запись тридцать третья. 19 октября, 16:16
Говорят, когда ловишь секунды совпадения часов и минут, это к счастью. Не могу поверить, что все закончилось. В то, что она меня отпустила. Люди, лишенные свободы на долгое время, меня бы поняли, но радость моя была кратковременной, как вспышка.
Слишком многое осталось в памяти – события её жизни, вплетенные в мою. Мне по-прежнему девятнадцать, но я многое повидала. Жестокость и отчаяние, кровь, боль и смерть; свет, похороненный под пластами тьмы.
Я собираюсь рассказать о том, что произошло в последние несколько дней, чтобы поставить точку в этой истории. А потом сделаю то, что она мне посоветовала. Вряд ли Дэя думала, что я всерьез решусь на такое. Я человек, они – живые легенды. И все-таки я найду Дариана. Он единственный, кто может её остановить.
------------------------------------------------------
Мы уезжали шестнадцатого октября. Я проснулась… точнее очнулась ранним утром. Тело снова мне не принадлежало, я была полностью во власти Дэи. Что до неё, то она наслаждалась последней возможностью побыть человеком.
Она лежала поверх альбомных листов, на кровати. Спиной, ладонями и кончиками пальцев мы чувствовали поверхность бумаги. Рисунки были разбросаны по всей комнате, холодный воздух трепал волосы, стелющиеся по полу, в ушах шумело. Запрокинутая голова казалась тяжелой.
Над балконными перилами медленно поднимался слепящий диск солнца – впервые за всё время пребывания в Сиэтле Дэя не встречала рассвет на балконе. Вот так и узнаешь о себе много нового. Я-то наивно полагала, что по утрам спала.
