Некоторое время все молчали.
— Нам нужно проголосовать, вам не кажется? — сказал Кассано. — Всем четверым. Мы можем убрать человека Махмени, но друг друга не трогать. Тогда Росси и Сафир получат по половине пирога. Их это должно устроить. А нас — тем более.
— Значит, перемирие?
— Перемирия носят временный характер. Назовем это союзом. Союз — вещь постоянная.
Все молчали. Парни Сафира переглянулись. Не слишком трудное решение. Война на два фронта или на один? История полна примеров, когда умные люди предпочитали второй вариант.
Винсент продолжал смотреть в окно. Он видел тихий разговор, звучали приглушенные голоса; сначала все были напряжены, потом заметно расслабились. Взгляды стали задумчивыми, на губах появились осторожные улыбки. Все четверо вытащили правые руки из карманов, и начался обмен рукопожатиями и похлопывания по спине: четверо новых друзей, внезапно испытывающие друг к другу теплые чувства.
После этого они еще немного поговорили, теперь уже оживленно, словно обсуждали очевидные шаги, снова принялись хлопать друг друга по плечам и по спине с обещаниями уточнить детали по телефону, после чего двое темнокожих больших парней сели в красный «Форд». Они закрыли дверцы и собрались уезжать, когда итальянец, который вел переговоры, что-то вспомнил, повернулся и постучал в окно со стороны водителя.
Стекло опустилось.
В руке итальянца появился пистолет.
Он наклонился вперед, последовали две вспышки, одна вслед за другой, словно внутри кто-то зажег яркий свет, два громких взрыва — пауза — и еще две новые вспышки, два новых взрыва, один за другим.
Затем итальянец отступил от красного «Форда», и Винсент увидел двух темнокожих мужчин, распростертых на сиденьях; они вдруг как-то съежились и уже не казались большими. На груди у них появились темные пятна, головы свесились вниз. Тут только Винсент заметил, что части голов не хватает.
Винсент упал на пол, под подоконник, и его вырвало. Потом он помчался к телефону.
Анджело Манчини открыл багажник «Форда» и нашел два небольших чемоданчика на колесах, что в значительной степени подтверждало его теорию. Настоящие мужчины сами носят свои вещи и не катят их на колесиках, как женщины. Манчини расстегнул молнию одного из чемоданов и обнаружил в нем несколько рубашек на проволочных вешалках, сложенных гармошкой. Он сорвал одну из рубашек с плечиков, сломал проволоку, открыл бензобак и при помощи вешалки засунул рукав, а потом и всю рубашку внутрь, так что второй рукав остался свисать наружу. Затем он вытащил коробок спичек, который прихватил с собой в кафе рядом с отелем «Марриотт», и поджег болтающийся рукав. Покончив с этим, он сел на пассажирское сиденье синего «Шевроле», и Роберто Кассано его увез.
Дорога за оградой, которая просматривалась из окна гостиной, оставалась темной. Доктор вышел и вернулся с четырьмя чашками свежего кофе на пластиковом подносе. Его жена сидела тихо. Рядом молчала Дороти Коэ. Женщины, точно сестры, вместе пытались справиться с трудностями. Еще одна долгая ночь из более чем девяти тысяч прожитых за последние двадцать пять лет. Впрочем, большая их часть, вероятно, была спокойной, но некоторые выдавались совсем непростыми. Девять тысяч закатов, и каждый раз они не знали, что он предвещает.
Ричер ждал вместе с ними. Он знал, что Дороти хочет спросить, как прошли его поиски в архиве округа. Однако она не спешила, и Джека это вполне устраивало. Он не собирался ничего ей рассказывать по собственной инициативе. Ричер не раз имел дело с трагедиями других людей, им всегда приходилось нелегко, но ему казалось, что хуже истории Дороти Коэ он не видел. Поэтому он ждал десять долгих минут, потом пятнадцать.
— Они все еще хранят документы? — наконец спросила Дороти.
— Да, они сохранились, — ответил Ричер.
— Вы их видели?
— Да, я прочитал документы.
— Вы видели ее фотографию?
— Она была очень красивой девочкой.
— Да, конечно, — с улыбкой сказала Дороти, но не с гордостью, потому что красота девочки не являлась ее достижением, а являлась чудом. — Мне все еще ее не хватает. На самом деле это очень странно, ведь я скучаю по прошлому, которое все равно исчезло бы. То, что не случилось, я увидела бы потом. Сейчас ей было бы тридцать три года. Но я не думаю о ней взрослой, не знаю, какой бы она стала. Мне неизвестно, вышла бы она замуж, родила бы детей и осталась здесь или превратилась бы в самостоятельную женщину, адвоката или ученого и переехала в большой город.
— Маргарет хорошо училась в школе?
— Очень хорошо.
— У нее были любимые предметы?
— Она любила все предметы.
— А куда она поехала в тот день?
— Она любила цветы. Я думаю, она отправилась за цветами.
— Маргарет часто гуляла одна?
— Почти всегда, если ей не нужно было ходить в школу. В особенности по воскресеньям. Она любила свой велосипед и часто куда-нибудь на нем ездила. То были невинные времена. Она занималась тем же, чем и я в восемь лет.
Ричер немного подождал, потом снова заговорил:
— Я довольно долго выполнял работу полицейского… ну, или вроде того. Могу я задать вам очень важный вопрос?
— Да, — ответила Дороти.
— Вы действительно хотите знать, что с ней произошло?
— Едва ли это окажется хуже того, что я себе представляла.
— Боюсь, такое возможно, — сказал Ричер. — Иногда. Я задал вам свой вопрос не из праздного любопытства. Иногда лучше не знать.
Дороти долго ему не отвечала.
— Сын моих соседей слышал, как кричит ее призрак, — наконец сказала она.
— Я с ним познакомился, — сказал Ричер. — Он курит слишком много травки.
— Иногда я тоже слышу крики. Или мне кажется. И я задаю себе вопросы.
— Я не верю в призраки.
— Если честно, я тоже, — призналась Дороти. — Посмотрите на меня.
Ричер посмотрел. Серьезная, вполне дееспособная женщина лет шестидесяти, с резкими манерами, уставшая от работы и поседевшая.
— Да, я хочу знать, что с ней произошло, — сказала Дороти.
— Хорошо, — ответил Ричер.
Через две минуты проснулся телефон, старомодный аппарат. Раздался низкий, медленный и грустный перезвон, но в нем не было срочности. Жена доктора вскочила и выбежала в коридор, чтобы снять трубку. Она сказала «алло» и молча слушала. Телефонное дерево. Остальные слышали искаженный, полный паники голос. Жена доктора нетерпеливо переступала с ноги на ногу. Судя по всему, новости были неожиданными. Дороти Коэ заерзала на своем стуле, доктор встал. Ричер продолжал смотреть в окно. Дорога оставалась темной.
Жена доктора вернулась, скорее удивленная, чем встревоженная, больше пораженная, чем испуганная.
— Мистер Винсент только что видел, как итальянцы застрелили мужчин из красного «Форда», — сказала она. — Из пистолета. Они мертвы. Потом они подожгли машину. Прямо напротив его окна. На парковке мотеля.
— Что ж, это немного меняет дело, — после долгой паузы заметил Ричер.
— Как?
— Я думал, что шестеро парней работают на одну организацию, которая каким-то образом связана с Дунканами. Но я ошибся. Их три пары. Три отдельные банды, вместе с Дунканами четыре. Получается цепочка. Дунканы кому-то что-то должны, кто-то должен кому-то еще и так далее, до самого верха. Все вложили деньги и теперь защищают свои интересы. И пока они здесь, каждый старается устранить конкурентов. И укоротить цепочку.
— Значит, мы оказались втянутыми в войну гангстеров?
— Вы должны смотреть на вещи оптимистично. Днем появилось шестеро парней, теперь их осталось трое. Потери составили пятьдесят процентов. Это в мою пользу.
— Нам следует обратиться в полицию, — сказал доктор.
— Нет, полиция находится в шестидесяти милях отсюда, — возразила его жена. — А «кукурузники» здесь, рядом. Именно о них нам следует тревожиться сегодня ночью. Мы должны узнать, что они делают.
— Как они обычно связываются друг с другом?
— По сотовым телефонам.
— У меня есть такой телефон, — заметил Ричер. — Он остался во внедорожнике, который я забрал. Может быть, мы сможем послушать их переговоры. И тогда будем точно знать, что они делают.
Доктор снова отпер замки и снял цепочку, и все столпились на пороге. Ричер распахнул дверцу внедорожника со стороны пассажира, пошарил на полу и нашел сотовый телефон, тонкий и черный, похожий на плитку шоколада. Стоя у двери машины, он открыл его и сказал:
— Они пользуются «конференциями по телефону», верно? Телефон зазвонит у всех пятерых, и они смогут участвовать в разговоре?
— Вероятно, телефон будет вибрировать, а не звонить, — уточнил доктор. — Проверьте настройки и вызовите адресную книгу. Там вы найдете нужный номер.
— Лучше вы, — сказал Ричер. — Я плохо знаком с сотовыми телефонами.
