При разговорах по телефону Тимур не спрашивал, а Сергей сам не рассказывал о причинах увольнения. Поэтому бывший дознаватель и настоящий опер тоже решил не распространяться о своей работе в тех же самых органах. Не то чтобы чёрная кошка пробежала между университетскими друзьями, просто каждый из двух молодых, самодостаточных мужчин шёл своим путём. Каждый из них чётко знал свою цель и стремился к результату. Адвокат отпадает…
Может быть, использовать защитника втёмную? Серёга далеко не дурак, да и оперативного опыта у него больше. Вмиг просчитает, и возникнут вопросы. Пока оставим всё как есть в рамках уголовного дела — адвокат и его клиент.
«Что делать?»
С вечным русским вопросом в голове оперуполномоченный Кантемиров уснул в камере изолятора временного содержания УВД Калининского района бандитской столицы нашей необъятной Родины…
* * *
Тимур проснулся раньше обычного и взглянул на часы — пять утра. Сверху, сквозь решётки, пробивался свет белых ночей. Три небольших узких окна постоянно оставались открытыми, и небольшой сквозняк в сторону двери освежал закрытое помещение. Видимо, окна в караулке тоже открыли на ночь. Сокамерники спали здоровым молодецким сном. Новичок уснул самый первый, а жизнь в тюрьме начинается только с вечера. С утра непривычно болела спина от жёстких нар, сиделец подумал об обязательной утренней гимнастике и принялся анализировать свой сон, из-за которого и проснулся.
Снилось бывшему начальнику армейского полигона, что его вновь призывают в армию. Стоит призывник Кантемиров в одних трусах перед призывной комиссией и всем пытается доказать, что он уже отслужил и даже остался на сверхсрочную службу в Германии. Молодой человек пытался убедить военных, что нельзя призывать человека второй раз, так как он уже отдал долг Родине. Рассчитался полностью. В доказательство своих слов призывник объяснял на пальцах устройство боевого отделения БМП-2, рассказывает об особенностях прицельной сетки при стрельбе из автоматической пушки и пулемёта и даже прошагал перед всеми строевым шагом. И с песней…
Члены призывной комиссии слушали защитника Родины внимательно, а военком, который вдруг оказался советником юстиции Князевым, заявил: «Призывник Кантемиров, вы не оправдали доверие Родины. В стройбат!» Новобранец во сне очень не хотел служить повторно, тем более в строительных войсках и проснулся от мысли, что тогда уж лучше в морфлот на три года. Странный сон…
Тимур потихоньку поднялся, обул туфли без шнурков, подтянул брюки без ремня, поправил рубашку и, стараясь особо не шуметь, сделал своё дело перед унитазом, забетонированным прямо в пол камеры. И если сходить «по-малому», повернувшись спиной к сокамерникам, ещё как-то получилось нормально, то как сидеть в позе орла на вершине горы на виду у всей братвы, Тимур себе не мог представить. Кстати, вчера вечером ни один из сокамерников так и не сходил «по-большому»? И как они выкручиваются, если вдруг приспичит? Организм не обманешь…
Сполоснул лицо и принялся за утреннюю гимнастику. Камеры в ИВС Калининского УВД оказались намного просторней, чем специальные помещения в когда-то родном УВД Курортного района, куда лейтенант милиции Кантемиров успел спуститься несколько раз по своим дознавательским делам. Правда, стены были так же окрашены в зелёный цвет. Видимо милицейское руководство считало, что именно этот цвет принесёт для непростых постояльцев изолятора полное спокойствие и душевное равновесие.
Здесь ограниченное пространство позволяло спокойно махать руками и двигать телом, ни сколько не мешая остальным сокамерникам. Молодой человек увлёкся, разогрел мышцы, провёл бой с тенью и заметил, что за ним наблюдает проснувшийся Боксёрчик. Тимур махнул коллеге по спорту — подключайся. Спортсмен отрицательно покачал головой, начал вспоминать, когда он последний раз посещал спортзал, и с тоской подумал, что зря вчера подписался на спарринг с КМС по боксу. Новичок явно в хорошей форме. Сделает его на раз.
Камера начала просыпаться, последним поднялся Сева. Ему положено… Смотрящий поприветствовал сокамерников: «День в радость, братва», захватил с нар полотенце и громко постучал в металлическую дверь. Открыл сержант и спокойно выпустил арестанта. Правильный вор вернулся минут через двадцать, довольный и посвежевший. Для авторитетных людей — особые условия. За отдельную плату…
Сидельцы начали доставать с высоких подоконников свои пакеты и раскладывать перед собой нехитрую снедь: печенье, булочки, сухари в пачках, сок в пакетах и воду в бутылках. Сева окликнул Черныша и кивнул в сторону Тимура. Тамбовский спортсмен махнул новенькому:
— Тимур, падай ближе.
Сокамерник не стал ждать повторного приглашения, присел на нары и начал жевать предложенную булочку. Запил своей минералкой. Вот и весь завтрак. Новичок уже знал, что в этом изоляторе кормят один раз вполне приличным обедом из ближайшей заводской столовой. Обед — это хорошо, только как потом сходить нормально в туалет? Вот в чём вопрос…
Спортсмены позавтракали, вернули пакеты наверх, ближе к прохладе окон, и расселись по интересам. Сева прилег, а Тимур с Боксёрчиком начали вспоминать друзей по спорту и соревнования.
Раздался скрежет замков, и дверь широко распахнулась. Потянуло сквозняком…
Первым в камеру вошёл младший сержант в серой форме и с резиновой палкой, затем плотный и абсолютно лысый пожилой мужчина в прокурорской форме с двумя большими звёздами на погонах, замыкал шествие прапорщик с толстым журналом под мышкой. Сержант с дубинкой в руке остался у открытой двери. Прапорщик скомандовал:
— Все построились в одну шеренгу.
Старший привстал и кивнул братве. Выполняем. По тому, как сокамерники выстроились в ряд, Кантемиров понял, что из всех сидельцев в хате служил только он. Крайним в ряд примкнул смотрящий. Тимур успел подтянуть брюки, поправить рубашку, накинул пиджак и встал в центр. Мужик в синей форме представился:
— Советник юстиции Романенко, прокурор по надзору за условиями содержания заключенных, — надзирающий сотрудник обвёл всех внимательным прокурорским взглядом и спросил: — Есть жалобы по нарушению закона?
Сева ухмыльнулся, Боксёрчик отвернулся в сторону и принялся изучать до боли знакомую трещину в стене напротив. Молодёжь молчала с гордо поднятыми подбородками. Совсем как в кино про итальянскую мафию и комиссара Каттани. Какие могут быть жалобы прокурору от реальных пацанов? Омерта! И, вдруг в тишине камеры раздался спокойный голос:
— У меня есть жалоба.
Сева резко наклонил голову и посмотрел в центр шеренги. Тимур? Какая, нах, жалоба? Заехал в хату нормально, говорил правильно, спал спокойно… Утром братва хлеб с ним ломала. Ну, какая, нах, жалоба! Рядом стоящие спортсмены отодвинулись от заявителя. Пожилой советник юстиции с интересом уставился на задержанного в брюках, рубашке и пиджаке.
— Слушаю вас внимательно, гражданин.
— Согласно Европейской конвенции по правам человека мы имеем право на просмотр телепередач. Особенно, программы «Время». В изоляторе должен быть телевизор.
Советник юстиции Романенко с удивлением повернулся к конвоиру:
— Кто такой?
Прапорщик милиции раскрыл журнал.
— Кантемиров, статьи 77, 102 и 218. Закреплён за старшим следователем челябинской областной прокуратуры, — главный конвоир поднял голову от журнала и добавил от себя. — В армии прапорщиком служил.
— Кантемиров, откуда такие запросы? — Надзирающий прокурор строго смотрел на просителя.
— В университете нам лекции читал сотрудник городской прокуратуры по фамилии Князев. Точно в такой же синей форме, и с такими же погонами. Вот он и сказал, что в каждом районном изоляторе должен быть цветной телевизор.
— Интересно, — восхитился советник юстиции. — И в каком же университете этот Князев лекции читал?
— ЛГУ имени Жданова. Заочное отделение, юридический факультет, — чётко по военному ответил бывший прапорщик Советской Армии.
