Джеймс Твайнинг - Знак Наполеона

— Эта же картина!

— Именно, — проворчал Коул. — Кто-то пытается нас обмануть. И на сей раз мы поймаем их с поличным.

— На сей раз?

— Лорд Хадсон и мистер Коул полагают, что это не первый случай, — объяснил Грин.

А Коул, внезапно посерьезнев, добавил:

— Именно поэтому, агент Брауни, мы и пригласили вас.

Это место показалось Тому похожим скорее на мавзолей, чем на замок. Тени, кладбищенская тишина, приглушенное эхо шагов и обрывков чьих-то разговоров, затихающее в пустых холодных коридорах.

И даже детали интерьера не могли рассеять тягостное впечатление, хотя огромные, похожие на пещеры комнаты были уставлены и завешаны разнообразными гобеленами, живописью маслом в роскошных рамах, тяжелыми сундуками с богато украшенными крышками, столиками эпохи рококо и прочими предметами, которые при ближайшем рассмотрении оказывались потертыми, пыльными и никому не нужными.

— Напоминает египетскую гробницу, — прошептал Том. — Ну знаешь, набитую драгоценностями и слугами, а потом замурованную от всего остального мира.

— Эго родовое гнездо, — напомнил ему Дорлинг. — Род герцога Бэклу живет в этом замке на протяжении многих веков.

— Интересно, они здесь правда жили или просто содержали замок как фамильный склеп?

— Почему бы тебе не спросить у них самих? Это герцог и его сын, граф Далкейт, — вполголоса произнес Дорлинг, проходя мимо пожилого мужчины, которого поддерживал более молодой. Хозяева степенно поклонились Тому и Дорлингу, на их лицах застыла печать скорби с примесью укора. Том почувствовал себя так, словно вторгся во что-то очень личное.

— Эти бедняги выглядят так, будто кто-то умер.

— Вероятно, так и есть, — сказал Том с симпатией. — Словно внезапно не стало кого-то, кто был членом твоей семьи на протяжении двухсот пятидесяти лет.

— Гораздо хуже, — поправил его Дорлинг, вскинув брови. — Словно бы он ушел в мир иной и оставил восемьдесят миллионов фунтов стерлингов местному приюту для бродячих кошек.

Коридор был перекрыт, на страже стоял широкоплечий констебль. Из-за его спины доносилось механическое жужжание фотокамеры полицейского фотографа, сопровождаемое яркими вспышками. По мере приближения Том чувствовал, как становится тяжелее дышать, в мозгу бились слова Дорлинга: «Он тебе кое-что оставил».

Беспокоило то, что они с Майло договорились не лезть в дела друг друга. Должно быть, случилось что-то серьезное, раз Майло нарушил уговор, — что-то относящееся и к Тому, и к этому месту, и ко всему, что ждало его по ту сторону двери. Проще всего было бы не попадаться на этот крючок, убраться отсюда и не гадать о том, что ждало его в следующей комнате. Но простой путь не всегда правильный. Том предпочитал знать, с чем имеет дело.

Завидев Дорлинга, констебль приподнял полицейскую ленту, пропуская его и Тома. Справа толпились эксперты криминалистической лаборатории в белых халатах — у стены, на которой, вероятно, ранее висела картина.

— Здесь ничего нет, — с облегчением сказал Том, оглядевшись. Зная Майло, можно было ожидать худшего.

Дорлинг пожал плечами и подошел к двум мужчинам, стоящим у основания лестницы. Один из них обращался к другому отвратительно гнусавым голосом, на его плечи был накинут бесформенный серый плащ. Уголки губ Тома искривились — он узнал говорящего.

— Это была случайность, — произнес мужчина. — Они вошли, увидели картину и забрали ее.

— А что скажете о маленьком сувенире, оставленном на память? — с сомнением произнес второй мужчина, с легкой картавостью, присущей эдинбургцам. — Это явно не случайность.

— Протащили под верхней одеждой, видимо. — Дорлинг кивнул, соглашаясь. — Послушайте. Я не утверждаю, что они не планировали похищение, — я считаю, негодяям было все равно, что красть. Да они бы не узнали да Винчи, даже если бы он напал на них и обрил наголо.

— А ты бы узнал? — вмешался в разговор Том, не в силах сдержаться, несмотря на предупреждение Дорлинга.

Гнусавый резко развернулся к нему лицом.

— Кирк! — Он словно бы выплюнул это слово сквозь зубы. Его кожа была похожа на мрамор — холодная, белая, с тонкой паутиной пульсирующих сосудов, а глаза с желтоватыми белками казались выпученными по сравнению с впалыми щеками, на которых залегли тени.

— Сержант Кларк! — воскликнул Том, и его глаза недобро сверкнули. — Какой приятный сюрприз.

Том давно забыл, почему Кларк считал для себя делом чести упрятать его за решетку. Иногда ему это почти удавалось, но каждый раз Том ускользал, а злоба Кларка росла и росла. Даже сейчас он не верил в то, что Том стал законопослушным гражданином, считая все частью очередного коварного плана. Том не протестовал. Его забавлял Кларк, что еще сильнее раздражало сержанта.

— Детектив-сержант Кларк, как вы знаете. — Кларк был вне себя от бешенства, его кадык ходил вверх-вниз. — Какого черта вы здесь делаете?!

— Я его пригласил, — сообщил Дорлинг.

— Это уголовное расследование, а не чертова вечеринка! — переключился на него Кларк.

— Том здесь, потому что я считаю, он может нам помочь, — сухо произнес Дорлинг.

— Да он сам ее и украл! — презрительно воскликнул Кларк. — Никогда не думал о такой возможности?

Человек, стоявший рядом с Кларком, с интересом повернулся к Тому:

— Мы, кажется, не встречались раньше.

Мужчине было около пятидесяти; высокий, с обветренным лицом, темно-зелеными глазами и копной грязноватых каштановых волос, начинающих редеть на макушке.

— Брюс Ричи. — представил Дорлинг. — Управляющий замком. Брюс, это Том Кирк.

Том пожал протянутую Ричи руку, отметив никотиновые пятна на кончиках пальцев и пустые гильзы от дробовика в кармане вощеной куртки, глухо постукивающие при движении.

— Я так понимаю, у вас есть своего рода… непосредственный опыт участия в таких делах? — Управляющий говорил медленно, подбирая подходящие слова.

— Да уж, черт возьми, — проворчал Кларк.

— Могу я поинтересоваться откуда?

— Он вор! — рявкнул Кларк, прежде чем Том успел ответить. — Это все, что вам нужно знать. Его натаскивали янки для промышленного шпионажа. Потом решил работать в одиночку. — Кларк повернулся к Тому с самодовольной усмешкой на губах. — Я правильно излагаю?

— ЦРУ? — предположил Ричи. По его интонации было понятно, что, вместо того чтобы напугать, Кларку удалось лишь разжечь интерес к Тому.

— Да, — кивнул Том, оценив осанку Ричи и взгляд, — то и другое говорило о военном прошлом. — А вы?

— Военная разведка, — усмехнулся он. — В свое время мы не просто бездумно выполняли приказы янки.

Все, кроме Кларка, рассмеялись.

— Так вы не согласны с тем, что это была случайность? — спросил Ричи.

Том покачал головой:

— Люди, которые это сделали, точно знали, зачем пришли.

— Вы не можете этого доказать, — возразил Кларк.

— Случайные воры взяли бы Рембрандта или Хольбейна, расположенных ближе ко входу, — возразил Том, заметив краем глаза, как Кларк вздрагивает при каждом его резком движении.

— Полагаете, они попытаются продать портрет?

— Не в открытую, это слишком опасно. Вряд ли их план заключается именно в этом. В лучшем случае они залягут на дно на несколько месяцев, перед тем как выйти на связь и потребовать выкуп. В результате ваша страховая компания избежит выплаты полной страховой суммы, а вы получите картину. Говорят, что именно таким образом Национальная художественная галерея в Лондоне вернула себе два произведения Тернера, хотя и назвала плату «вознаграждением тому, кто ее обнаружил».

— А в худшем случае?

— Если они не свяжутся с вами в ближайшие двенадцать месяцев, значит, скорее всего картину использовали как залог в сделке, связанной с торговлей наркотиками или оружием. Лет семь пройдет, прежде чем картина дойдет до человека, готового выйти на контакт с вами. Расчет времени в таких вопросах точен как часы. Но я не думаю, что так случится в этот раз.

— Вы это все только что придумали, — фыркнул Кларк, отмахнувшись. — Вы ничего не знаете об этом деле, ни заказчика, ни исполнителя.

Том пожал плечами.

— Четыре человека, верно?

— Возможно, — неопределенно кивнул Кларк.

— Думаю, двое работали внутри и двое оставались снаружи — тот, кто стоял на «шухере», и водитель. Машина скорее всего была украдена предыдущей ночью, небольшая и быстрая. Красного или белого цвета, чтобы не выделяться.

— Белый «фольксваген», — подтвердил Ричи, заметно удивившись. Удивление сменилось недовольством, когда он повернулся к Кларку: — Я думал, мы договорились не раскрывать деталей.

— Мы не раскрывали, — пробормотал Кларк.