— Конечно.
— Дело в том, Тим, что ты занимаешь место. И если ты на нем не можешь продавать машины, то я должна поставить того, кто может. Уверена, сидя на моем месте, ты бы говорил то же самое.
— Я работаю здесь пять лет, — напомнил я. — И всегда был среди первых, а часто самым первым в списке.
— Не думай, что мы этого не знаем, — улыбнулась Лора. — Я рада, что у нас состоялся этот разговор. Желаю тебе поскорее найти дочку. — Она помолчала. — И обзванивай клиентов. Предлагай им бесплатные брызговики, пинстрайпинг. Ты же знаешь, как это работает. Люди всегда рады получить что-нибудь на дармовщину.
Тут трудно было с ней не согласиться.
В последнее время по дороге с работы я не сворачивал на Бриджпорт-авеню в сторону дома, где живу последние пять лет, после того как мы со Сьюзен продали наш особняк, чтобы расплатиться с долгами, и купили жилища поменьше и попроще, а доезжал до «Бизнес-отеля» и сворачивал на стоянку.
Вот и сегодня я посидел несколько минут в машине, размышляя, надо ли выходить. Почему сегодня должно быть иначе, чем в любой другой день, с тех пор как пропала Сид?
Вылезая, я привычно оглядел казенную «Хонду-CR-V». Нужно готовиться к тому, что рано или поздно Лора меня выгонит и придется раскошеливаться на собственный автомобиль. Без него никак нельзя.
Шел седьмой час, но воздух по-прежнему был душный и влажный. Я, как обычно, начал сканировать взглядом окрестности. Вот «Говард Джонсон», дальше за ним — съезд с автомагистрали. А вон там старый кинотеатр, куда я водил Сидни на «Историю игрушек-2». Ей тогда было лет семь или восемь. Да, это было на день рождения Сид, и я пытался усадить всех ее приятелей в одном ряду.
Отсюда виднелись два десятка разных заведений, вывески которых я знал наперечет. Магазин «Видео», часовая мастерская, «Рыба с картофелем навынос», «Цветы от Шоу», христианский книжный магазин, дальше — мясной, за ним парикмахерский салон, магазин детской одежды и, наконец, «Товары для взрослых».
И все это в нескольких минутах ходьбы от отеля. Если Сид каждый день оставляла автомобиль на этой стоянке, то могла работать в любом из этих заведений.
Я бывал почти во всех, показывал фотографии, спрашивал, не видел ли кто ее, причем не раз, потому что одни люди работали днем, другие — вечером. Так что имело смысл обойти все хотя бы по два раза. Правда, пока безрезультатно.
Если Сид работала где-то здесь, недалеко от отеля, то почему не хотела, чтобы об этом знали я и Сьюзен? Разве нас встревожило бы, что она работает в часовой мастерской, мясном магазине или…
В «Товарах для взрослых»?
В этот магазин я еще не заходил, сразу решив, что туда Сид попасть не могла ни при каких обстоятельствах.
Никогда.
Я даже качнул головой и пробормотал вслух:
— Это исключено.
Неожиданно сзади меня окликнули:
— Мистер Блейк!
Я оглянулся. Это была Вероника Харп, менеджер отеля, с которой я говорил в первый день по телефону. С тех пор мы виделись уже несколько раз. Синий жакет, в тон ему юбка, практичные удобные туфли, на лацкане значок «Бизнес-отеля». Она была меня старше, но не намного. Черные волосы, темно-карие глаза. Впечатляющая фигура.
— Здравствуйте, Вероника. Как поживаете?
— Прекрасно, мистер Блейк. — Он помолчала, понимая, что вежливость требует от нее осведомиться и о моих делах, и зная заранее ответ. — А вы?
Я пожал плечами:
— Я вам, наверное, уже надоел. Околачиваюсь здесь почти каждый день, и все без толку.
Она смущенно улыбнулась:
— Я вас понимаю.
— Может, еще раз обойти все эти заведения, — произнес я, размышляя вслух. — Меня не покидает мысль, что она работала где-то здесь.
— Вероятно. — Произнеся эти слова, Вероника нерешительно посмотрела на меня: — Может, зайдете выпить кофе?
— Не откажусь.
— Тогда пошли.
Мы двинулись через стоянку к отелю. Входные стеклянные двери раздвинулись при нашем приближении. Она завела меня в столовую рядом с вестибюлем, где гостям подавали завтрак. Овсянка, мюсли, булочки, пончики, фрукты, кофе, сок. Совсем неплохо. Остановился здесь на ночь, утром хорошо позавтракал, да еще можешь насовать в карман булочек и потом хорошо ими пообедать.
Миниатюрная женщина в белой блузке и черных слаксах переставила корзинку с порционными сливками и начала протирать стойку. Она была тайка или вьетнамка. В общем, из Юго-Восточной Азии. Лет под тридцать, может, больше.
Женщина посторонилась с вежливой улыбкой.
— Кантана, не забудь положить еще мюслей, — сказала Вероника. — Чтобы не получилось, как сегодня утром.
Мы налили себе по чашке кофе и сели за стол.
— Не помню, спрашивала ли я вас прежде или нет. Вы в «Говард Джонсон» заходили?
— Да, — ответил я. — Показывал фотографии всем, даже уборщицам.
Вероника понимающе кивнула.
— А полиция? Они что-нибудь делают?
— Не знаю. — Я пожал плечами. — Там считают, что она просто сбежала из дома. Рядовой случай. Вообще-то нет никаких свидетельств, что… ну, вы понимаете. Ничто не заставляет предположить, что с ней что-то случилось.
— Да, но они обязаны искать. В любом случае. — Вероника глотнула кофе.
— Я с вами согласен.
Она подняла на меня глаза.
— Вы всегда один. У вас что, нет родственников?
— Здесь никого. Кроме жены, бывшей. Но она недавно попала в аварию и с трудом ходит. Так что мне приходится ездить одному.
— А что с ней случилось?
— Неудачно упала, когда ехала на тросе за катером. Пыталась взлететь на водном парашюте.
— Надо же, я никогда этим не занималась.
— И не пробуйте. Опасно. — Я помолчал. — Но она делает что может. Звонит, ищет в сети. Она встревожена, также как и я.
— Вы давно разведены?
— Пять лет. Сид тогда было двенадцать.
— Она снова вышла замуж?
— Не знаю, официально или нет, но да, у нее есть муж. — Я опять помолчал. — Вы видели рекламные ролики автосалона подержанных автомобилей?
— Видела, и не раз. Так это он?
— Да.
— Когда он появляется на экране, я всегда приглушаю звук, — призналась Вероника. — Он кричит слишком громко.
— Я делаю то же самое, — сказал я, с трудом улыбнувшись.
— А вы так и не женились?
— Нет.
— Трудно представить такого мужчину, как вы, одного. Без женщины.
Вообще-то у меня была женщина. Я встречался с ней время от времени до исчезновения Сид. Но в любом случае наши отношения не были прочными.
— Сидни работала в каком-то месте, где платят наличными, — сказал я.
Вероника усмехнулась:
— Это могло быть где угодно. Признаюсь, такое случается даже у нас. — Поймав мой настороженный взгляд, она добавила: — Да, так поступают многие в гостиничном бизнесе, чтобы сократить налоги.
Я выложил на стол несколько фотографий Сид.
Вероника улыбнулась:
— Ваша дочка красивая. Какие чудные волосы! И знаете, в ней есть что-то скандинавское.
— Да, ее мать наполовину норвежка, — объяснил я. Но мои мысли работали совсем в другом направлении. — Жаль, что ваши камеры наблюдения на автостоянке не работают. Если Сид встречалась там с кем-то, то можно было бы…
Вероника смущенно кивнула:
— К сожалению, камеры висят там только для вида. Чтобы люди думали, что у нас тут все под наблюдением. На большее у нас не хватает средств. Если бы мы входили в какую-то крупную сеть…
Я кивнул, положив фотографии Сид в карман пиджака.
Вероника полезла в сумочку и вытащила небольшую фотографию мальчика месяцев девяти, в рубашечке с картинкой из мультфильма «Томас-Паровоз».
— Как его зовут? — спросил я.
— Ларе.
— Почему вы выбрали такое имя?
Она рассмеялась:
— Выбирала не я, а дочка. Так зовут отца ее мужа. — Она подождала секунду, чтобы я усвоил сказанное. — Это мой внук.
— Кто бы мог подумать…
— Да, внук, — повторила Вероника Харп. — Я родила дочку в семнадцать лет. — Она посмотрела на меня: — Не похожа на бабушку, верно?
Я кивнул:
— Да, не похожи.
Надо же, забеременела в семнадцать.
— Спасибо за кофе, — произнес я, вставая.
Вероника Харп убрала фотографию ребенка.
— Уверена, вы ее скоро найдете и у вас все будет хорошо.
Мы снимаем домик на Кейп-Коде, прямо на берегу. Сидни пять лет. Она бывала на пляжах в Милфорде, но они не идут ни в какое сравнение со здешними. Сидни потрясена, однако быстро приходит в себя и бежит к воде. Мочит ноги и мчится обратно к нам, хохочет и вскрикивает.
Накупавшись и позагорав, мы со Сьюзен решаем, что пора вернуться в наш домик. Поесть и отдохнуть. Тащимся по пляжу, лениво передвигая ноги в песке. Пытаемся поспевать за Сид, которая рвется вперед.
Навстречу идут трое подростков. У одного собака на поводке, крупный, коротко стриженный эрдельтерьер. Поравнявшись с Сидни, он неожиданно скалит зубы и рычит.
