Вчера, убедившись, что предпринимаемые меры не дают никакого результата, наши сотрудники решили выйти на прямой контакт с полковником Комаровым. Во время отсутствия полковника Комарова они проникли в квартиру. Однако Комаров каким-то образом понял, что в квартире его ждут. Табельное оружие он оставил в квартире, но несмотря на это ему удалось бесшумно проникнуть в квартиру и напасть на моих сотрудников, которые были вынуждены применить для отражения нападения огнестрельное оружие.
— Игорь Викторович, что у вас там за бардак творится? — недовольно перебил его Андропов — сколько в квартире было ваших сотрудников?
— Трое, Юрий Владимирович — глядя куда-то мимо председателя КГБ, ответил Кондратьев
— Так почему трое ваших оперативных сотрудников не смогли без оружия справиться с одним человеком, к тому же немолодым, пусть даже и полковником милиции?
— Юрий Владимирович, один из моих сотрудников убит, другой тяжело ранен. Комаров применил специальные приемы рукопашного боя и завладел пистолетом одного из моих сотрудников. Иначе действовать было нельзя — секунда промедления и все мои сотрудники погибли бы в этой квартире. Возможные последствия этого трудно даже представить… Мы и так едва успели прибраться до того, как информация о ЧП ушла в дежурную часть.
Андропов задумался. Переносица его медленно белела, что означало, что Председатель с трудом сдерживает свой гнев. Наконец он повернулся к Журавлеву:
— Установочные данные на этого Комарова просмотрели?
— Да, Юрий Владимирович.
— Нашли что-нибудь интересное?
— Да, Юрий Владимирович. Полковник Комаров всю войну был оперативным сотрудником СМЕРШ, закончил воевать в Вене. После этого перешел в МВД. Судя по всему, такие приемы рукопашного боя он освоил во время войны.
Андропов задумался. Тишина в кабинете сгустилась, стала буквально осязаемой. Наконец он повернулся к Кондратьеву и тихо сказал:
— Вы свободны, Игорь Викторович. Указания по дальнейшим направлениям работы получите сегодня у генерала Журавлева.
Когда за Кондратьевым закрылась дверь, Андропов снова снял очки, тщательно протер их. Журавлев, глядя на Председателя, спокойно ждал. Наконец Андропов решился:
— Вчера в ЦК внесено два предложения. Оба от Щелокова. Первым предложением он предлагает включить ОМСДОН[1] организационно в состав внутренних войск, то есть фактически под свое командование. Ты прекрасно знаешь, что эта дивизия находится в подвешенном состоянии, частично подчиняется нам, частично — Щелокову. Теперь Щелоков решил полностью подчинить ее себе. Предложение это чрезвычайно опасно, позволяет Щелокову получить в свое распоряжение чрезвычайно мощную, хорошо организованную военную часть, расквартированную в Москве. То есть фактически взять Москву под контроль. Это не считая постоянно усиливающихся внутренних войск…
Андропов умолк. Генерал Журавлев продолжал ждать. Наконец Андропов продолжил.
— Второе предложение еще опаснее. Их НИИ обобщило зарубежный опыт и вынесло предложение — переподчинить все следствие МВД либо создать какой-то независимый орган. Якобы надо заимствовать передовой опыт — нельзя чтобы Прокуратура союза ССР одновременно вела следствие и надзирала за ним — получается, надзирала за самой собой. Руденко, конечно, эту атаку отобьет, он не слабее Щелокова, но дело не в этом. Ты прекрасно знаешь, где скрывается настоящая опасность, она не в дивизии в центре Москвы и не в следствии. Она в агентурном аппарате и компромате на всех и вся, в сотрудниках со специальной подготовкой и все это — «Контур», отдел разведки МВД. Информация и возможности «Контура» в руках Щелокова — страшное оружие, сравнимое с тем, что располагаем мы. Оно позволяет разрушить все наши планы — теперь ты понимаешь, Семен, насколько важно установить «Контур» и его сотрудников?
— Понимаю, Юрий Владимирович, прекрасно понимаю — проговорил Журавлев.
— Кто ведет следствие по убийству Комарова?
— Следственная группа Генеральной прокуратуры Союза ССР. Руденко дело не отдает. Следственную группу возглавляет Калинин, следователь толковый…
— Все-таки попробуй забрать следствие к нам, если Руденко не отдаст — ищи подходы к членам следственной группы. Мы должны знать все по этому следствию, может всплыть очень и очень взрывоопасная информация и мы должны иметь время, чтобы должным образом на нее отреагировать. Кондратьева ориентируй на дальнейший поиск «Контура». Все понял?
— Понял, Юрий Владимирович!
— Тогда за работу.
После ухода Журавлева Андропов попросил полчаса ни с кем не соединять. Кружилась голова, ломило виски. Андропов вспомнил, что последний раз она так болела в Венгрии, в пятьдесят шестом…
Картинки из прошлого
Венгрия 1956 год
То, чего впоследствии удалось избежать в Польше благодаря героическим действиям генерала Войцеха Ярузельского, произошло в Венгрии в 1956 году.
Надо сказать, что сама по себе история Венгрии в двадцатом веке — история метаний из крайности в крайность и большой крови. Очень большой.
Сама по себе Венгрия как национальное государство сложилась в начале двадцатого века на обломках Австро-Венгерской империи. Первым ее настоящим лидером был печально известный Бела Кун, о котором стоит поговорить поподробнее.
Бела Кун, по национальности еврей, родился от брака венгерского еврея и кальвинистки. Был призван в австро-венгерскую армию, на территории Украины попал в плен к русской армии, был отправлен на Урал где стал радикальным коммунистом. В 1918 году сражался на фронтах гражданской, применяя такие жестокие методы, что Ленин всех иностранных коммунистов, придерживающихся недопустимо радикальных позиций прозвал «кунеристами».
21 марта 1919 года сторонники Бела Куна захватили власть в Венгрии и провозгласили Венгерскую советскую республику. 24 июня 1919 года в связи с попыткой контрреволюционного мятежа начался «красный террор». Однако, Венгерская советская республика продержалась 133 дня и пала под натиском румынско-чехословацких войск. К власти пришел контр-адмирал Миклош Хорти, немедленно начавший «белый террор», унесший жизни более семидесяти тысяч человек. Бела Кун отступил в Крым где совместно с Розалией Землячкой ликвидировал больше ста тысяч русских офицеров и сторонников белого движения. Репрессирован в 1937 году, убит в лагере НКВД в 1938.
Сам адмирал Миклош Хорти правил Венгрией с 1920 по 1944 год. Во второй мировой войне Венгрия участвовала на стороне фашистской Германии.
После победы СССР во второй мировой войне в Венгрии началась властная чехарда. Секретарем венгерской компартии стал сторонник Белы Куна — Матиас Ракоши. Как и Бела Кун он развязал в стране террор против своих политических противников, ограниченный но все же.
Внутриполитическая борьба в Венгрии продолжала обостряться (а чего еще ждать при такой кровавой и извилистой истории страны, когда практически все ее граждане имели личные счеты друг к другу?). Ракоши не оставалось ничего другого, как обещать расследование процессов Райка и других казненных им лидеров компартии. На всех уровнях власти даже в органах госбезопасности, наиболее ненавидимого народом учреждения в Венгрии, от Ракоши требовали отставки. Его почти открыто называли «убийцей». В середине июля 1956 г. в Будапешт, чтобы добиться отставки Ракоши, прилетел Микоян. Ракоши был вынужден подчиниться и уехать в СССР, где он в конце концов и окончил свои дни, проклятый и забытый своим народом и презираемый советскими руководителями. Уход Ракоши не вызвал действительных изменений ни в политике правительства, ни в его составе.
В Венгрии последовали аресты бывших руководителей госбезопасности, ответственных за процессы и казни. Перезахоронение 6 октября 1956 г. жертв режима — Ласло Райка и других — вылилось в мощную манифестацию, в которой участвовало 300 тысяч жителей венгерской столицы.
В этих условиях советское руководство решило вновь призвать Имре Надя к власти. В Будапешт был послан новый посол СССР Ю.В Андропов….
Несмотря на то, что прошло много уже лет, Андропов помнил все прекрасно, до последней мелочи. Когда он приехал в Будапешт, ситуация уже была накалена до предела. Демонстрации, митинги, советские танки на улицах. Несмотря на то, что опыта дипломатической работы у него не было совсем — Андропов понимал — мирно решить проблему не удастся.
С самого начала он поддержал экономиста Яноша Кадара — даже вопреки существовавшей позиции Москвы. Москва прочила на руководство Венгрией члена Коминтерна Имре Надя, его же требовала и вооруженная толпа на улицах.
