Глава 3
Лунный свет лился через окно, оттеняя форму предметов в сумрачном интерьере большой комнаты. На длинном прочном сосновом столе в три яруса стояли обрамленные фотографии. На одном из снимков заднего ряда Сидней Арчер, одетая в темно-голубой деловой костюм, позировала рядом с отливавшим серебром «Ягуаром Седаном». Рядом Джейсон Арчер в подтяжках и белой рубашке, улыбаясь, нежно смотрел в глаза Сидней. На другой фотографии та же самая пара, одетая по-домашнему, стояла у Эйфелевой башни, показывая руками вверх и от души смеясь.
В среднем ряду Сидней выглядела постарше и была снята на больничной постели. Ее лицо припухло, влажные волосы свисали по обе стороны лица. В руках она держала крошку с закрытыми глазками. На соседней фотографии Джейсон, небритый, с затуманенным взором, лежал на полу. На нем была только майка и шорты фирмы «Луни Тьюн». С широко раскрытыми ярко-голубыми глазами довольная малышка свернулась в маленький клубочек на груди отца.
Стоявшая в центре первого ряда фотография явно была сделана в канун Дня всех святых. Малышке исполнилось уже два года, и она нарядилась как принцесса. На голове у нее была тиара, на ногах — блестящие туфельки. Мать и отец с гордым видом стояли позади, глядя прямо в объектив и обнимая малышку за плечи.
Джейсон и Сидней лежали в кровати под пологом на четырех столбиках. Джейсон беспокойно метался и ворочался. Прошла неделя после его последней ночной поездки на работу. Наконец-то подоспел срок вознаграждения, и он уже был не в состоянии спокойно спать. У двери рядом с металлическим кейсом стояла полностью упакованная большая и весьма уродливая парусиновая сумка с голубыми перекрещивающимися полосами и инициалами ДУА. Часы на ночном столике показывали около двух ночи. Длинная тонкая рука Сидней высунулась из-под одеяла и скользнула по голове Джейсона, неторопливо перебирая его волосы.
Сидней оперлась на локоть и, продолжая играть с волосами мужа, придвигалась к нему все ближе, пока контуры двух тел не слились. Тонкая ночная рубашка прильнула к ней.
— Ты спишь? — пробормотала она. Ночную тишину нарушали лишь приглушенный скрип и тяжелые вздохи старого дома.
Джейсон повернулся и взглянул на жену.
— Не совсем.
— Ты все время вертишься. С тобой и Эми так иногда бывает во сне.
— Надеюсь, я не разговариваю во сне. Как бы не выболтать все секреты.
Он чуть улыбнулся.
Она коснулась рукой его лица и нежно погладила.
— Наверно, у всех есть свои секреты, хотя, помнится, мы договорились ничего не скрывать друг от друга.
Она рассмеялась, но, видимо, напрасно. Рот Джейсона на мгновение раскрылся, будто он хотел что-то сказать, но передумал. Он потянулся, посмотрел на часы и тяжело вздохнул.
— О Боже, уже почти пора вставать. Такси подъедет в половине шестого.
Сидней взглянула на вещи у порога и поморщилась.
— Джейсон, эта поездка — как гром среди ясного неба.
Джейсон не глядел на нее. Он протер глаза и зевнул.
— Ты права. Я узнал о ней только во второй половине дня. Если босс говорит, что надо ехать, ничего не поделаешь.
Сидней вздохнула.
— Я так и знала, наступит день, когда нас обоих не будет дома.
Джейсон посмотрел на нее и с беспокойством в голосе сказал:
— Ты ведь договорилась в центре дневного ухода.
— Пришлось найти человека, который присмотрит за Эми после закрытия центра. Ничего страшного. Ты же не задержишься больше трех дней. Не так ли?
— Три дня максимум. Сид, я обещаю.
Он энергично потер голову.
— Ты не могла отговориться от поездки в Нью-Йорк?
Сидней отрицательно покачала головой.
— Юристов не освобождают от деловых поездок. В руководстве «Тайлер Стоун» для преуспевающих адвокатов такое не предусмотрено.
— Господи, да ты за три дня делаешь больше, чем другие за пять.
— Ну, милый, мне ли говорить, что нашу фирму прежде всего интересует не то, что ты сделал для нее сегодня, а, главное, что собираешься сделать завтра и послезавтра.
Джейсон сел.
— В «Трайтоне» то же самое. Отдавая все развитию передовых технологий, там смотрят в следующее тысячелетие. Однажды настанет и наш день, Сид. Возможно, уже сегодня.
Он посмотрел на нее.
Она покачала головой.
— Не сомневаюсь. Пока ты дожидаешься прибытия волшебной яхты, я буду хранить наши зарплаты в банке и оплачивать долги. Идет?
— Хорошо. Но нельзя терять надежду. Смотри в будущее.
— Кстати, о будущем. Тебе не приходило в голову завести еще одного ребенка?
— Я готов. Если следующий получится такой же, как Эми, то жизнь будет одно удовольствие.
Сидней прижалась к нему своими полными бедрами, довольная тем, что у него нет никаких возражений против прибавления в семье. А если он гуляет на стороне?..
— Отвечайте за себя, мистер мужская половина нашей семьи.
Она толкнула его.
— Извини, Сид. Я сказал глупость. Больше не буду. Обещаю.
Сидней откинулась на подушку и посмотрела в потолок, нежно поглаживая плечо мужа. Три года назад и речи не могло быть о том, чтобы бросить юридическую практику. Теперь даже неполный рабочий день казался слишком обременительным. Она нуждалась в полной свободе, чтобы посвятить себя ребенку. Но эту свободу не обеспечить только на жалованье Джейсона, несмотря на сбережения, которые удалось отложить, все время преодолевая типичное для американцев побуждение тратить столько, сколько заработано. Правда, если Джейсон будет подниматься по служебной лестнице в «Трайтоне», кто знает?
Сидней никогда не хотела материально зависеть от кого бы то ни было. Она посмотрела на Джейсона. Если взваливать все расходы на одного человека, для этого лучше всего подойдет мужчина, которого она полюбила почти с первого взгляда. Ее глаза увлажнились, пока она смотрела на него. Сидней села и прижалась к нему.
— Что ж, пока ты будешь в Лос-Анджелесе, можешь повидать своих старых друзей, но избегай, пожалуйста, бывших пассий. — Она взъерошила его волосы. — Кроме того, не вздумай бросить меня. Тогда мой отец убьет тебя.
Ее глаза скользнули по его обнаженному торсу: брюшные мускулы переливались, на плечах рельефно выделялись бугры мышц. Сидней снова пришло в голову, как ей повезло, что жизнь свела ее с Джейсоном Арчером. Она точно знала — ее муж считал, что повезло именно ему. Он не ответил. Только посмотрел на нее.
— Знаешь, последние несколько месяцев ты буквально горел на работе, Джейсон. Дневал и ночевал там, посреди ночи оставляя мне записки. Я соскучилась по тебе. — Она легко толкнула его своим бедром. — Не забыл, как приятно прильнуть друг к другу ночью, а?
В ответ он поцеловал ее в щеку.
— Кроме того, в «Трайтоне» полно народу. Тебе же не надо все делать самому, — добавила она.
Он взглянул на жену, в его глазах читалась болезненная усталость.
— Ты и вправду так думаешь?
Сидней вздохнула.
— После приобретения «Сайберкома» ты, вероятно, будешь загружен еще больше. Хотя, возможно, мне следует провалить эту сделку. В конце концов, я ведущий советник «Трайтона».
Она улыбнулась.
Он вяло хихикнул, явно думая о чем-то другом.
— Во всяком случае встреча в Нью-Йорке будет интересной.
Вдруг он уставился на нее.
— Почему?
— Потому что речь пойдет о сделке с «Сайберкомом». Натан Гембл и твой шеф Квентин Роу оба будут там.
Кровь медленно отхлынула от лица ее мужа. Он, заикаясь, пробормотал:
— Я... думал, что на встрече речь пойдет о предложении фирмы «Бел Тек».
— Нет. Меня еще месяц назад освободили от изучения этого предложения, чтобы я могла сосредоточиться на приобретении «Трайтоном» компании «Сайберком». Кажется, я тебе об этом говорила.
— Почему ты встречаешься с ними в Нью-Йорке?
— Натан Гембл эту неделю проводит там. В Нью-Йорке у него особняк с видом на море, выстроенный на крыше небоскреба. У миллиардеров свои причуды. Поэтому я отправляюсь в Нью-Йорк.
Джейсон сел, его лицо стало таким серым, что он ей показался больным.
— Джейсон, что с тобой?
Она схватила его за плечо.
Наконец он пришел в себя и взглянул ей в лицо. Ее тревожил виноватый взгляд мужа.
— Сид, я еду в Лос-Анджелес не по делам «Трайтона».
Она сняла руку с его плеча и, от удивления широко раскрыв глаза, внимательно смотрела на мужа. Все сомнения, которые она отгоняла от себя в течение последних месяцев, мигом вернулись. В горле у нее совсем пересохло.
— Что ты хочешь сказать, Джейсон?
— Я хочу сказать, — он глубоко вздохнул и взял ее за руку, — хочу сказать, что эта поездка не в интересах «Трайтона».
— А в чьих же? — требовательно спросила она, покраснев.
— Я еду ради себя, нас! Она в наших интересах, Сидней.
Нахмурившись, она села, прислонилась к изголовью и скрестила руки.
— Джейсон, ты немедленно расскажешь мне, в чем дело. — Джейсон опустил глаза и теребил одеяло. Она взяла его за подбородок и испытующе смотрела на него. — Джейсон? — Она ждала, ощущая его внутреннюю борьбу. — Представь себе, что сейчас канун Рождества, милый.
