был стеснен в квадратных метрах и полностью лишён комфорта. В их квартире на первом этаже не предусматривался балкона, часто отключали воду, а спать ему приходилось на жёсткой раскладушке. Но больше всего его бесило другое. Их хрущёвская пятиэтажка располагалась недалеко от железнодорожного вокзала и поэтому, когда ночью проходил поезд, он отчетливо слышал музыку рельсов, так мешавшую его сну. Максим ненавидел их конуру и с детства мечтал о собственной квартире: с балконом, отдельной спальней, а главное подальше от железнодорожных путей. И вот теперь, будучи взрослым и самостоятельным, он приобрёл в новостройке шикарную жилплощадь со всеми удобствами. Помимо просторного зала и спальни, в квартире имелся рабочий кабинет, гардероб и ванная комната, где стояла огромных размеров ванна. Мечта сбылась.
Макс уже почти подошёл к подъезду, когда в нескольких шагах от себя он вдруг увидел старушку. Она была в сером плаще, на голове цветастый платок, а в руках держала корзину с грибами. Макс остановился, вынул из ушей наушники и уставился на неё настороженным взглядом. Внутренним чутьём он чувствовал, как что-то неприятное и зловещее исходило от этой старой женщины.
— Здравствуй, Максим!
— Здравствуйте. Давно я вас не видел. Я уже думал, что вы… — он чуть не сказал: «умерли», но вовремя одумался; — …что вы переехали.
— Да я здесь в леске грибы собирала, — она показала рукой в сторону леса.
— Ну и как, много грибов?
— Вот, целую корзину, набрала, — бабушка повела корзиной.
— Отлично. Ну, до свиданья, — неуверенно произнёс Макс и зашёл в подъезд. Неприятное чувство по-прежнему не отпускало его.
Зайдя домой, Макс скинул в коридоре кроссовки и прошёл в комнату — это был просторный и светлый зал с декоративным электрокамином и громадным балконом, с которого открывался прекрасный вид на лес. На полу красовался фигурный паркет из благородной породы дерева, а на стенах — дорогие обои. Интерьер квартиры был выполнен в стиле минимализма, со вкусом и по всем современным стандартам. Всем дизайном занималась его девушка, а до этого Макса жил в спартанских условиях: диван, холодильник, небольшой столик, два стула и компьютер.
— Оля, ты дома?
В квартире стояла неодушевлённая тишина, из-за которой чувствовалось, что в доме никого, и это его весьма удивило. Макс знал, что из-за своего обожженного лица, Ольга очень стеснялась своей внешности и поэтому большую част времени старалась проводить дома. Каждый раз, появляясь на людях, она ловила на себе изумленные взгляды прохожих, что её безумно раздражало и вырабатывало комплекс неполноценности. Не обнаружив в зале своей девушки, Макс заглянул в спальню, но и там её тоже не оказалось. В комнате стояла широкая двуспальная кровать и большой комод, на который он положил смартфон, а затем снял олимпийку и бросил её на стул. Он вышел из спальни и уже сделал шаг, чтобы заглянуть в третью комнату, оборудованную под рабочий кабинет, как вдруг услышал голос любимой:
— Макс, я на кухне.
— Я в душ, — ответил он и, успокоившись, вернулся в спальню.
Макс снял с себя спортивный костюм и, оставшись в одних трусах, направился в ванную. Первым делом ему хотелось принять душ и смыть с себя остатки утренней пробежки.
Встав под лейку, Макс повернул кран, и бодрящая вода быстро избавила его от липкого пота. В эти минуты он испытывал неимоверные чувства наслаждения.
Когда он обмотанный по пояс полотенцем вышел из ванной, его встретила Оля. Привычный мрачный вид и неулыбчивые глаза. Подойдя к нему, она положила ему на грудь руку и традиционно чмокнула в щёку.
— Ты где была? — спросил Макс.
— У подруги.
— Я смотрю, ты без настроения.
— У меня уже давно нет настроения, — она провела ладонью по обожжённой щеке.
— Извини, — Макс взял её за плечи и поцеловал в волосы. — Ты как смотришь, на то чтобы вечером сходить в кино?
— Извини, у меня болит голова, — она рукой взялась за лоб. — Пойду выпью таблетку и прилягу. После того случай с кислотой Ольга стала какой-то нервной, капризной и раздражительной, могла сорваться по любому пустяку и расплакаться из-за мелочи. Несмотря на то, что жить с такой принцессой на горошине было не просто, Макс всё терпел.
Переодевшись в свежий спортивный костюм, Макс сварил кофе и с чашкой в руке зашёл в комнату, оборудованную под рабочий кабинет. Помимо компьютера, который стоял на столе у окна, здесь висел стеллаж с книгами, дисками, переносками, разными запчастями и другими принадлежностями, которыми пользуется компьютерщик. Усевшись в кресло, он включил компьютер и принялся за любимое дело. Пальцы застучали по клавиатуре.
Настал понедельник. На окраине города, приблизительно в ста метрах от микрорайона «Северный», возле пестрившего жёлтой, оранжевой и красной листвой леса на полянке метрах в двадцати напротив друг друга стояли два внедорожника, на которых приехали на встречу бизнесмен по прозвищу Монах и бывший криминальный авторитет, Ахмед. На улице стояла осенняя прохлада, чему способствовал разгулявшийся колючий ветер, будораживший кроны деревьев и заставлявший людей надевать верхнюю одежду.
Без пяти минут двенадцать из чёрного «Гелендвагена» вывалили трое мужчин славянской внешности. С передней пассажирской дверцы вышел Монах, — одетый в длинное, чёрное пальто, на голове шляпа, сшитая по американской моде тридцатых годов, а на ногах лакированные туфли, — он курил сигару. С задней двери появился Лом, — двухметровый детина, накачанный на анаболиках, с бритым черепом, и с чёрной повязкой на правом глазу, — он был в спортивной куртке и джинсах. А со стороны водителя вылез Батон, — на вид лет тридцать, одетый в кожаную куртку, ростом чуть выше среднего, с лицом, напоминавшим статую с острова Пасхи.
Одновременно со славянами «Кадиллак-Эсколайд» покинули Ахмед и парочка его телохранителей. На всех троих кавказцах были чёрные кашемировые пальто, и такого же цвета костюмы и туфли. Примерно с минуту они, молча, ощупывали друг друга взглядами.
Задняя дверца «Кадиллака» осталась открытой, и стоявший рядом кавказец поглядывал на лежащий, на сиденье автомат «Калашникова». Второй горец стоял, засунув руку за пазуху пальто. Все соблюдали молчание и находились в каком-то напряжении, которое казалось, повисло над всей поляной.
Монах бросил под ноги недокуренную сигару и, раздавив её туфлёй, окинул приехавших горцев оценивающим взглядом:
— Будьте наготове, похоже, нам приготовили сюрприз.
— Мы тоже с подарками, — ответил Батон, сжимая в руке за спиной автомат «УЗИ».
Лом стоял возле водительской дверцы, держа руку в боковом кармане спортивной куртки. «Замочу суки, только попробуйте рыпнуться!».
— Двенадцать, — сказал Монах, посмотрев на циферблат часов «Радо». Он поднял воротник пальто, сунул руки в карманы
