– Мы также взялись за версию, которую Шон затронул четыре года назад, но она тогда не получила развития, потому что Кардони исчез. Ты знаешь, что он практиковал в Денвере, прежде чем перебраться сюда?
Аманда кивнула.
– Мне только сегодня звонили из полиции штата Колорадо. Два года назад они раскопали кладбище, похожее на это, в сельской местности, примерно в часе езды от Денвера. Трупы пролежали там довольно долго. Один адвокат из Колорадо купил землю, где потом нашли могилы, после чего его лишили лицензии. К нему по почте обратился анонимный покупатель и заплатил чеками.
– Почерк Кардони.
Майк кивнул.
– У меня тоже найдется кое-что против Кардони, – сказала Аманда. – Ты знаешь, что Бобби Васкес работал на меня, так?
– Шон упоминал об этом.
– Он дал мне предварительный список серийных убийств с тем же почерком, что у Кардони. Я передам его тебе на всякий случай, вдруг твои ребята что-то пропустили.
– Прекрасно, – без особого энтузиазма ответил он. – Послушай, насчет Бобби…
– Ты в курсе, как он сейчас себя чувствует?
– Не слишком хорошо. Врачи не уверены, что он выкарабкается.
Плечи Аманды опустились.
– А как Кардони?
– Эта сволочь поправляется. Это плохие новости. А хорошие – то, что он скоро предстанет перед судом и я дам ему вышку. Полагаю, на этот раз ты не будешь его защищать?
Аманда с трудом улыбнулась и покачала головой.
– Я тут больше не нужна? Мне бы хотелось уехать домой и отдохнуть.
– С тобой все, – сказал Майк, придерживая ее стул, когда она вставала. Затем взял ее руку и ласково сжал.
– Если я могу что-нибудь сделать для тебя, дай мне знать, – тихо сказал Грин с теплотой, удивившей ее. Она вопросительно взглянула на окружного прокурора, и он покраснел.
– Мне нравится сталкиваться с тобой лбами, – сказал он, – так что будь осторожна.
Аманда боялась оставаться одна, зная, что Кардони находится под замком в больнице Святого Франциска, но отказалась от предложения Тони пожить какое-то время в его доме. Аманда никогда не убегала от того, что ее пугает, и не собиралась это делать и сейчас.
В тот вечер, оставшись одна в квартире, Аманда смотрела старый фильм, пока глаза не стали слипаться, и около часа улеглась в постель. Ей снова приснилась операционная, хирург в маске и кофейная кружка, наполненная кровью. Когда кружка выскользнула из пальцев хирурга, в воздух взлетела волна крови. Она проснулась, когда разбилась кружка. Она видела этот сон уже второй раз, и каждый раз она просыпалась с ощущением многочисленных неувязок в этом деле.
Когда Аманда на следующее утро в восемь часов явилась на работу, у офиса «Джаффе, Кац, Легейн и Брандизи» больше не болтались репортеры. Она запустила другие дела, отдавая все свое время делу Джастин Касл. Но прежде чем заняться этим, она решила привести в порядок все бумаги по делу Джастин. В тот момент, когда она складывала документы, она наткнулась на список, который ей дал Бобби Васкес, с указанием мест, где были совершены массовые убийства. Она вспомнила, что пообещала переслать его Грину. Просматривая список, она остановилась на строке Гоуст-Лейк, штат Орегон. Что-то связанное с этим местом будоражило ее память, но Аманду отвлекли, и она не смогла вспомнить.
– Вам звонят по третьей линии, – сказала секретарша.
– И кто это был?
– Он сказал, что его зовут Винсент Кардони, – нервно ответила секретарша. – Он попросил мистера Джаффе. Я ответила, что его нет в городе, он настаивает на том, чтобы поговорить с вами.
Аманда поколебалась. Проще простого велеть секретарше сказать Кардони, что она не будет с ним разговаривать, но она не смогла справиться с одолевающим ее любопытством.
– Почему вы звоните в эту фирму, мистер Кардони? – спросила Аманда, беря трубку. – Теперь ваш адвокат Рой Бишоп.
– Бишоп не пользуется авторитетом ни у полиции, ни у окружного прокурора.
– Возможно, но мы уже вас не представляем.
– Я заплатил вашему отцу кучу денег, чтобы он защищал меня. Он все еще у меня в долгу.
– Вы можете обсудить это с ним, когда он вернется в Портленд в конце недели. Что касается меня, то наши профессиональные отношения закончились, когда вы убили мою клиентку.
– Но я не убивал. Пожалуйста, приезжайте в больницу Святого Франциска. Мне нужно поговорить с вами.
– Вы, верно, с ума сошли, если думаете, что я соглашусь приблизиться к вам после того, что вы сделали с Джастин.
– Вы должны приехать, – настойчиво повторил Кардони.
– Когда я в последний раз согласилась выполнить вашу просьбу, все сложилось скверно. На этот раз я пас.
– Это значительно важнее, чем вы думаете, – взмолился Кардони. – Вы в опасности, к тому же вы единственный человек, который знает достаточно, чтобы понять.
Аманда задумалась. Ей не хотелось встречаться с Кардони. Одна мысль о нахождении с ним в одной комнате приводила в ужас. Но голос у него был такой взволнованный, такой умоляющий.
– Послушайте меня внимательно, мистер Кардони. Вы все еще считаете себя нашим клиентом, но это не так. Если вы скажете что-либо, разоблачающее вас, я немедленно, прямо из вашей палаты отправлюсь в полицейский участок и повторю им все, что вы скажете, слово в слово.
– Я согласен.
Такой ответ удивил Аманду.
– Я хочу, чтобы вы четко понимали, доктор. Я бы дорого дала за то, чтобы сделать вам смертельный укол.
– Я уже сказал, я готов рискнуть.
Аманда задумалась. Она слышала тяжелое дыхание Кардони на другом конце линии.
– Я буду говорить с вами на одном условии. Я принесу с собой документ об освобождении фирмы от обязательств перед вами. Как только вы его подпишете, наши взаимоотношения адвокат – клиент прекращаются и я смогу повторить полиции все, что вы мне скажете. Я также буду иметь право свидетельствовать против вас в суде. Вы подпишете эту бумагу?
– Да, подпишу.
Массивная стальная дверь отделяла палату заключенного от небольшого холла перед лифтом. Тут же за столом сидел санитар. Он изучил удостоверение Аманды, проверил ее кейс и нажал на кнопку. Еще один санитар внимательно посмотрел на Аманду через окошко в верхней части двери, отпер ее и проводил к палате Кардони. У двери сидел полицейский. Он встал, когда услышал шаги в узком коридоре. Аманда протянула ему свою адвокатскую карточку и водительское удостоверение.
– Я адвокат доктора Кардони.
– Откройте, пожалуйста, ваш кейс.
Аманда послушалась, полицейский полистал бумаги и проверил все отделения.
– Вам придется оставить кейс здесь. Можете взять с собой бумагу и ручку, но не давайте ручку доктору Кардони.
– У меня документ, который он должен подписать.
– Ладно. Я войду с вами. Он подпишет его в моем присутствии.
Кардони был в больничном халате и лежал на койке со слегка приподнятым изголовьем. Руки лежали поверх одеяла, и Аманда увидела неровный шов, который шел вокруг правого запястья хирурга. Кардони неотрывно смотрел на Аманду, когда она шла к нему. Она подвинула к кровати стул, но постаралась сесть подальше, чтобы он не мог до нее дотянуться. Полицейский встал в ногах.
– Вам не нужен телохранитель, – тихо сказал Кардони, взглянув на полицейского – Я не причиню вам вреда.
Он выглядел усталым и подавленным. Бравада, свойственная ему когда-то, полностью исчезла.
– Полицейский уйдет, как только вы подпишете бумагу.
Кардони протянул руку, и Аманда дала ему документ и ручку. Он быстро прочитал его, подписал и вернул ручку.
– Я буду смотреть в окошко, – пообещал полицейский, прежде чем выйти из палаты. Аманда напряженно сидела, чувствуя себя крайне некомфортно в присутствии доктора.
– Спасибо, что пришли, – сказал Кардони, как только дверь захлопнулась.
– Что вы хотели мне рассказать?
Кардони закрыл глаза и несколько секунд молчал. Он казался слабым и вымотанным.
– Я ошибался насчет Джастин.
– Хороший ход, доктор. Кого теперь вы собираетесь обвинить в ваших преступлениях?
– Я знаю, что веду трудную борьбу, пытаясь убедить вас, что я невиновен, но, пожалуйста, выслушайте меня. Четыре года назад, после того как Джастин завалила меня на слушании о залоге, я был уверен, что именно она меня подставила. И после того как я сделал это, – сказал Кардони, показывая на свое изуродованное запястье, – я ни о чем не мог думать, только о мести. За свою руку, за время, проведенное за решеткой, и рухнувшую жизнь. Я хотел, чтобы она страдала так же, как и я.
Кардони поднял изуродованную руку.
– Вы хотя бы можете себе представить, что такое отпилить собственную кисть, потерять часть себя? Подумайте, что это может значить для хирурга, вся жизнь которого заключается в его руках? И эта новая рука. – Кардони с горечью рассмеялся. – Поднять стакан для меня было равносильно восхождению на Эверест. Держать ручку, научиться писать… Господи, сколько времени я потратил, чтобы научиться делать самые простые вещи. – Он помолчал и потер глаза. – И разумеется, я не мог забыть об этих жертвах. Я верил, что Джастин будет продолжать убивать и никто ее не остановит, потому что все считают виновным меня. Я вернулся в Портленд и устроился на работу в больницу Святого Франциска. Так я мог держать Джастин в поле зрения. Я был уверен, что у нее есть новое место для убийств. Я искал его почти год. Я потратил много времени, просматривая отчеты, ездил в похожие места, говорил с адвокатами, пока не узнал про Мэри Энн Джагер. В четверг, накануне ареста Джастин, я ночью поехал на ферму и нашел этого беднягу в подвале. Но он был уже мертв.
