У Лены сильно забилось сердце, и она сказала про себя маленькую молитву, в которой просила, чтобы Брэд не вошел в дом и не помешал ей. Потом стала подсчитывать, сколько времени прошло, с тех пор как он ушел, но так как на часы она посмотреть не решалась, то так и не смогла сообразить.
– Лэйси включила в своей комнате радио на полную катушку, – сказал он. – Мама ей разрешила. И это всегда так было. Она – любимица.
Марк покачал головой.
– В душе Лэйси хорошая, знаешь? Может, она и испорченная, но душа у нее хорошая. У нее доброе сердце, как у мамы.
Лена ждала, досчитала до двадцати пяти, когда Марк снова заговорил.
– Она пришла в мою комнату чуть попозже, – сказал он. – Наверное, знала, что я все еще злюсь. Хотела загладить ссору. Она всегда была миротворцем. Думаю, поэтому люди ее и любят.
Он слегка улыбнулся, но глаз не открывал.
– Она взяла меня сзади за шею, а потом мы вдруг начали целоваться. По-настоящему.
Лена пыталась вспомнить уроки Джеффри. Он учил ее скрывать свои чувства, чтобы не погубить признание, хотя от мысли о Марке Паттерсоне, целующем маленькую сестру, все в ней перевернулось. Она хотела сказать что-то, остановить его, чтобы его рассказ не мучил ее до конца жизни, но знала, что не имеет на это права.
– Не знаю, как все получилось, – сказал Марк. – Мы целовались, потом она стала трогать меня, и это было так здорово.
Он взглянул на нее, ожидая ее реакции.
– Знаю, это было дурно. Но тогда мне было так хорошо, что я не мог остановиться.
Лена кивнула, стараясь контролировать выражение лица. Она очень сомневалась в том, что Лэйси Паттерсон соблазнила брата. Сексуальные преступники часто говорят, что жертва «сама этого хотела».
– Ты наверняка не поймешь, – сказал он. – Но ты не знаешь, как это бывает. Отец всегда со мной очень груб.
Он стукнул себя по ноге кулаком.
– Я ни разу не видел от него добра. Ни разу.
– Знаю, – сказала Лена и заставила себя дотронуться до его руки. – Это я понимаю, Марк.
Выражение его лица смягчилось, и он сказал:
– Я ее к этому не принуждал.
– Верю.
– Она первая начала, – сказал он. – Это она пришла в мою комнату. Это она начала меня целовать, это она стала меня трогать.
Лена кивнула, потому что только это она и могла сделать.
– Она меня очень хотела. Я просто…
Он покачал головой и зажмурился, словно стараясь вернуть воспоминания.
– Тогда мне все казалось нормальным. Ведь она меня хотела. Я это чувствовал. То, как она брала меня за шею и притягивала к себе.
Лена проглотила подступившую к горлу желчь.
– Когда я трогал ее и был с ней, – сказал Марк, – то чувствовал себя цельным, законченным, понимаешь? Казалось, что все наконец так, как следует.
Он прикрыл глаза рукой.
– Она была очень хороша. Где она всему этому научилась?
Казалось, он ждал от нее честного ответа, но Лена молчала.
– Я хочу сказать… ты ведь видела моего отца. Не похоже, чтобы он в этом разбирался.
Марк покачал головой.
У Лены невольно вырвалось:
– Твой отец тоже с ней спал?
– А то! – сказал он, словно обращался к круглой дуре.
Лена прижала руку к животу. Она думала о бедной Лэйси Паттерсон и о том, через какой ад она, должно быть, прошла.
– Расскажи мне о Дженни, – сказала она.
Марк невесело рассмеялся.
– Да, Дженни, – сказал он. – Я был с ней пару раз.
Он помолчал.
– Она была очень милой. Ну, я тебе об этом уже говорил.
– Она была тебе хорошим другом.
– Да, – сказал он, в его голосе появилась насмешливая нотка. – Так оно и было, пока она нас не поймала.
– Поэтому она и наставила на тебя пистолет?
– Частично поэтому, – подтвердил он. – Но знаешь, возможно, она хотела остановить это. Она об этом говорила. Говорила, что хочет все прекратить.
– Она тебя ревновала?
Он медленно кивнул.
– Ей было больно увидеть это.
– Она видела вас вдвоем?
Он снова так же медленно кивнул.
– Мы были в моей постели, когда они с Лэйси пришли из школы.
У Лены едва не остановилось сердце. Она открыла рот, собираясь задать вопрос, но передумала. Она не хотела знать. Если бы в этот момент она могла пошевелиться, то убежала бы из комнаты, заткнув уши, чтобы больше ничего не слышать. Но на нее напал ступор, и она неподвижно сидела на диване, глядя на Марка, словно перед ее глазами только что произошла автокатастрофа.
– Мы были вместе, понимаешь? Кажется, это было перед Рождеством, как раз перед той дурацкой лыжной поездкой.
Он взмахнул рукой.
– Мама позволила мне пропустить школу. Мы провели целый день вместе.
Он улыбнулся.
– Она зажгла свечи, мы долго лежали в ванне, а потом занялись любовью.
Лене показалось, что она перестала дышать.
– Должно быть, мы потеряли счет времени. – Марк с сожалением улыбнулся. – Лэйси с Дженни вошли в комнату и застали нас.
Лена приложила руку ко рту, чтобы промолчать.
– Дженни любила маму. Хотя все было не так просто. Сейчас думаю, что все к лучшему: Дженни не увидит, как она умрет. Это бы ее убило.
– Да, – еле выговорила Лена.
– Знаю, что ты сейчас думаешь, но она меня любила. Так было приятно узнать, что она меня любит. В семье всегда любимицей была Лэйси, но, когда она пришла ко мне, оказалось, что больше всех она любит меня.
Марк снова заплакал. Неожиданно он уткнулся лицом ей в шею.
– Марк! – выдохнула Лена и попыталась его оттолкнуть.
– Не надо, – шепнул он.
Мокрые губы вызвали у Лены тошнотворное ощущение.
– Не надо, Марк, – сказала она.
Когда он не послушался, Лена оттолкнула его так сильно, как только могла.
– Не трогай меня! – заорала она.
По тому, как он смотрел на нее, Лена поняла, что не сумела скрыть своего отвращения.
– Марк…
– Сука, – сказал он, вставая. – Дрянная сука!
– Марк…
Дверь распахнулась. На пороге стоял Брэд с оружием наготове. Лена махнула рукой, чтобы он ушел.
– Я думал, что ты поймешь, – сказал Марк.
– Я понимаю, – сказала она, ее охватила паника. – Я понимаю, Марк.
– Сука! – прошипел он. – Ни черта ты не понимаешь.
– Марк…
Он подскочил к ней, схватил за руку.
– Я думал, ты понимаешь, – сказал он, и она знала, что он имеет в виду шрамы. – Я думал, ты знаешь. Понимаешь, что это такое. Конечно, знаешь. Просто не хочешь этого признать, потому что труслива по природе.
Лена открыла рот, но ничего не смогла произнести.
– Эй, – сказал Брэд и схватил Марка за руку.
– Отстань от меня, слизняк! – заорал Марк и высвободил руку.
Указал пальцем на Лену и сказал сквозь зубы:
– Ты меня обманула. Вы все одинаковые, черт вас побери. Она была права. Вы все слабаки. Вы никогда не делаете то, что следует.
Лена кашлянула и слабо сказала:
– Марк…
Марк пошел в коридор. Его шаги были такими тяжелыми, что дом затрясся.
– Что это было? – спросил Брэд.
Его рука до сих пор сжимала револьвер.
Лена покачала головой: она не могла пошевелить языком.
– Вам плохо? – спросил Брэд и подошел к дивану.
Положил ладонь на ее руку. Она не отодвинулась.
Брэд сел рядом.
– Лена? – спросил он и похлопал ее по руке. – Скажите, в чем дело?
Она покачала головой и отняла руку.
– Он просто ребенок, – сказала она.
– Нехороший ребенок, – заметил Брэд. – Иногда думаю: как они становятся такими? Когда я был в его возрасте, то даже не знал, что такое секс. Думал, свидание удалось, если на прощание девушка разрешала себя поцеловать.
Брэд предался воспоминаниям о своих идиллических подростковых годах, а Лена его не слушала.
– Иногда задумываюсь, – сказал Брэд, – что делает их такими? Что изменилось?
– Это родители, – сказала Лена, хотя и знала, что это не так.
Заправила волосы за уши, пыталась справиться с шоком, который до сих пор испытывала. Взглянула на часы: надо посмотреть, где сейчас Марк. Кажется, он давно ушел.
