хуже, чем навоз, — не сдержался Скат.
— Да?! Ну, пойдем, выйдем!
Первым порывом было принять приглашение, но Щелковское шоссе еще стояло в памяти.
— Потом, когда все закончится. Сейчас я отдыхаю с друзьями, и лучше мне не мешай!
Он протолкался к столу, набрал полную тарелку бутербродов с семгой и копченой колбасой. Ерш занимался добычей спиртного, сложность состояла в том, что виски наливали по пятьдесят граммов, и он сливал несколько порций в один стакан, со всех сторон его толкали, он даже залил «Джони Уокером» костюм Карлсона.
А девушки, оставшись одни, облокотившись на стол и сблизившись головами, делились впечатлениями.
— Ну, как тебе ребята? — спросила Джен.
— Не фонтан. Простые, как валенки, с пустыми карманами. Они здесь словно белые вороны — все смотрят и смеются! Да и вообще, я по-другому эту тусовку представляла…
— Никто не смеется! — раздраженно ответила Джен. — Ты и прослушивание по-другому представляла! Потому что думаешь, будто соберутся всемирно известные олигархи, будут из-за тебя ссориться, носить на золотых носилках, наперебой предлагать дома — один в Майами, другой в Ницце, третий в самом Париже… Но у меня таких знакомых нет! Что просила, то и получила!
— Ладно, не заводись, — примирительно сказала Галка. — Я же без претензий. Просто ответила на твой вопрос.
Откуда-то выкатился невысокий, крепко сбитый круглоголовый мужчина с широкими растрепанными бровями. Он во весь рот улыбался Галке.
— Привет, Сладкая розочка. Как дела? Познакомишь с подружкой?
— О, Костик, привет, — в ответ улыбнулась Галка, но тут же опомнилась и построжала лицом: — Что за базар? И давай без фамильярностей! Мы не одни…
— А-а, ну ладно, тогда в другой раз! — Костик откатился и вроде бы затерялся в толпе, но на самом деле просто вышел из поля зрения девушек и издали наблюдал за ними.
— Кто это? — спросила Джен.
— Круглый. То ли мент, то ли бандит, непонятно — и с теми, и с теми трется. Он Семёна знает, мы несколько раз пересекались в ресторанах. Я чувствовала — хочет ко мне клинья подбить, но жук продуманный, видно, с Сёмкой ссориться невыгодно было. Да и мне не нравился, так все и осталось без последствий…
— Так теперь он Семёну про тебя расскажет…
— Пусть хоть напишет! Сёмка разве на мне женился? Или квартиру купил? Так что я ему ничем не обязана! И потом — что он расскажет, если даже наших пацанов не видел?!
Но она ошибалась. Круглый видел, как подошли Скат и Ерш, принесли тарелки и стаканы. Жизнь налаживалась: выпили за знакомство, за красивых женщин, за галантных мужчин, за удачу…
Круглый незаметно сфотографировал их телефоном, некоторое время наблюдал, потом, коротко записав в дорогущую записную книжку время, место и обстоятельства встречи, отправился в другой конец зала, где его поджидали симпатичные блондинка и брюнетка. Он не знал, пригодится ли ему эта запись и каким образом можно ее использовать, но помнил наставление Карнаухова: лишней информации не бывает, и стоит она иногда больше, чем крупная партия дури! А Карнаух, хоть и являлся темной лошадкой, но слов на ветер не бросал и в пустых понтах замечен не был. Поэтому, не надеясь на цифровые хранилища, Круглый купил старую добрую записную книжку в обложке из змеиной кожи, со сменными бумажными блоками, куда заносил все, что, на его взгляд, заслуживало внимания или могло пригодиться в будущем.
Мероприятие подходило к концу, опьяневшая Галка раскраснелась и все откровенней заигрывала с Ершом, даже залезла ему в карман — вроде достать носовой платок и вытереть размазавшуюся тушь, искала долго, найти не могла, но руку не вынимала. Суровый обычно Ерш не возражал, а напротив — блаженно улыбался.
Джен и Скат тоже были настроены на взаимное общение. Пора было расходиться по домам. Словом, вечеринка удалась.
— Надо же, как все спокойно! — искренне удивлялась Галка. — Обычно без драки не обходится!
— Подожди, еще не вечер, — сказала Джен, хотя знала, что драки всегда затевал Семён, а сейчас его здесь, к счастью, не было. Но ее слова оказались пророческими.
За соседним столиком шумно веселилась компания из двух женщин и двух мужчин, похожих на тех «хиппи», которых Джен и Галка видели на прослушивании. И одеты были почти так же, может, немного приличней — джинсы, пиджаки и куртки с маечками, кроссовки, хотя это никак не укладывалось в дресс-код. Они рассказывали истории из жизни светской тусовки, бурно обсуждали рассказанное, смеялись.
— Бородаева же уверяла, что не делала никакой пластики, — округлив глаза, повествовала стриженная «под мальчика» брюнетка с большими губами. — Только журналюги раскопали, что она и морду перекроила, и сиськи, и попу… А она клялась мамой и папой перед своими фанатами!
— Да разве можно таким верить? — вступил в разговор парень с длинными волосами и слегка подведенными глазами. — А Люська Рок-н-Ролл уверяла, что это у нее после ринопластики нос провалился. А оказалось, что сифилис поймала и вовремя не стреманулась!
— Вот тебе на! — озаботилась вторая брюнетка с женской прической, но тоже с накачанными губами. — А ведь она каждый вечер из клуба с новым ершиком уезжала… Это сколько же спирохет она запустила? Надо поосторожней…
Неожиданно к Скату подошел прославленный сегодня, но не награжденный дублер Оконцев. Он был сильно пьян и зол на весь свет, однако, на свою беду, из абстрактного «всего света» решил сорвать злость на конкретном человеке, которого в определенных кругах знали под позывным Скат.
— Ну что? Наелся, напился? — развязно произнес он. — Пойдем, я вытряхну из тебя все, что ты сожрал на халяву!
И снова первым движением Ската было принять вызов. Но что-то его удержало. Может быть, обнимавшая за талию нежная рука Джен, может быть, предостерегающе помотавший головой Ерш, а может быть, то благоразумие, которое было ему присуще. За исключением моментов, когда его перекрывало, — тогда благоразумие отключалось.
— Не надо, живи дальше, парнишка. — Скат благодушно похлопал дублера по плечу.
Но тот завелся еще больше.
— Струсил? Пошли, а то я тебя прямо здесь размажу!
— Так я и знала! — воскликнула Галка, вынимая руку из кармана Ерша, словно подняла якорь эсминца, предоставляя ему свободу действий, которая сейчас непременно понадобится. Но парни, к ее удивлению, вели себя спокойно.
— Лучше давай пожмем друг другу руки. Кто сильнее сдавит, тот и выиграл. — Скат протянул ладонь, жесткую и с набитыми костяшками. Он был ниже дублера ростом и явно не так накачан.
Усмехнувшись, тот протянул свою руку. Ладони сцепились.
— Дави, — сказал Скат. — Ну, сжимай, что же ты?
Видно было, что здоровяк давит изо всех сил, но это не производило на
