— А как обстоят дела с ноутбуком Бойля? Вам удалось взломать пароли?
— Частично. Он проводил все банковские платежно-расчетные операции в режиме «онлайн». Мы не получили доступа к его счету в частном банке на Каймановых островах, который управляет всей его недвижимостью, зато нашли кое-какие фотографии. Бойль хранил снимки своих последних жертв в компьютере. Кроме того, там есть карты, на которых отмечены места захоронения. Они охватывают всю страну.
— А что насчет Мелани Круз? Вы нашли что-нибудь о ней и о женщинах, исчезнувших в восемьдесят четвертом?
— Мы не нашли карту Бэлхема. Но я точно знаю, что Мелани Круз мертва. В картотеке Бойля есть кое-какие снимки. Если захочешь на них взглянуть, подъезжай в участок. Я буду здесь целый день.
— А что на фотографиях?
— Лучше один раз увидеть…
Банвиль как раз разговаривал по телефону, когда пришли Дарби и Куп. Банвиль, увидев их на пороге кабинета, жестом пригласил войти и указал на два стула у стены, рядом с вешалкой.
Через пятнадцать минут он повесил трубку и потер ладонями лицо, прогоняя усталость.
— Я только что разговаривал с судебным антропологом штата. Я послал в лес Картера, чтобы тот разузнал, что да как. Но оказалось, что кроме останков, которые нашли федералы, больше ничего не похоронено.
— Удивляюсь, как это федералы подпустили его к этому месту, — сказал Куп.
— Они там такой переполох учинили! Да только после драки кулаками не машут. Птичка вылетела из клетки. О Мэннинге говорят по всем каналам. Федералы наведались в его квартиру в Бэк-Бэй. Вы очень удивитесь, но наши приятели из ФБР не торопятся поделиться информацией ни по Мэннингу, ни по этому нацистскому ублюдку, которого они убили. В общем, пресса воспылала к ребятам большой и светлой любовью, которая обернется для них тем еще кошмаром. — Банвиль взглянул на Дарби. — Готовься к фотосессии. СМИ эту историю неделями мусолить будут.
— Картер нашел весь скелет?
— Полнее не бывает, — сказал Банвиль. — Останки определенно принадлежат женщине, и пролежали они там от десяти до пятнадцати лет. А может, и больше.
Банвиль откинулся на спинку стула.
— Я рассказал Картеру о женщинах, которые исчезли здесь летом восемьдесят четвертого. Останки вполне могут принадлежать одной из них. Но судя по росту и параметрам костей, это определенно не Мелани Круз.
— Я могу взглянуть на фотографии?
Банвиль протянул ей конверт.
Рассматривать четкие, яркие фотографии, на которых была изображена связанная и с кляпом во рту Мелани в винном погребе в подвале Бойля, было тяжело. Снимки очень реалистично передавали ужас на ее лице. На каждой фотографии Мелани была одна. И на каждой она плакала.
На ее месте могла быть я…
— Есть какие-нибудь версии ее смерти?
Банвиль покачал головой.
— Будь у нас ее останки, можно было бы строить какие-то предположения. Ты думаешь, что Мэннинг и Бойль похоронили ее где-то в лесу?
Спроси… у своей… матери.
Дарби поерзала на стуле.
— Не знаю, что и думать.
— Картер сказал, что без более точной информации или улик, указывающих на месторасположение могилы Мелани Круз, найти ее не представляется возможным.
Дарби положила снимки назад в конверт.
Мелани перебирает «висюльки» на браслете, слушая, как рыдает за мусорными контейнерами Стэйси. «Почему бы нам не помириться и дружить дальше?» — спросила Мел позже, уже в школе.
«И почему я тогда не согласилась?» — думала Дарби.
Наконец она нашла в себе силы заговорить.
— А что с другими женщинами? Что-нибудь известно?
— Бойль запирал их в подвале и там проделывал с ними разные… разные вещи. — Банвиль протянул ей конверт побольше. Внутри были пачки полароидных снимков, перетянутые канцелярскими резинками.
Дарби сразу узнала некоторых женщин — Тару Харди, Саманту Кент, лица женщин, исчезнувших после них. На дне конверта были снимки женщины с худым лицом и длинными светлыми волосами. Как и Рэйчел Свенсон, она выглядела истощенной до предела.
Дарби взяла одну из фотографий Саманты Кент.
— Эту женщину я видела тогда в лесу, — сказала она. — Что с ней?
— Я не знаю, ни что с ней, ни где находятся ее останки, — сказал Банвиль. — Мэннинг тебе ничего не говорил?
— Только то, что она пропала без вести. — Дарби положила конверты на край стола и вытерла влажные ладони о джинсы.
— Ты уверена, что хочешь услышать остальное?
Дарби кивнула. Она сделала глубокий вдох и задержала дыхание.
— Подвал, в котором тебя держали, весь утыкан камерами, — сказал Бойль. — Бойль хранил все отснятые видеоматериалы в своем компьютере. Там есть материалы восьмилетней давности — примерно в это время он вернулся на восток. Поначалу Бойль и Мэннинг охотились за одной женщиной, потом за двумя, тремя… Затем Бойль построил новые камеры и изменил правила игры. Он выпускал своих жертв в лабиринт. Если женщине удавалось пройти на другую сторону, то двери камеры для нее открывались, а на пороге ждала еда. И самое главное — ее оставляли в живых.
— Так вот как Рэйчел удалось так долго продержаться, — сказала Дарби. — Она научилась проходить через каждую дверь.
— Могу предположить, что Бойль занимался похищениями, а Эван его прикрывал, подтасовывая улики в зависимости от дела, по которому он работал, — Виктор Грэйди, Майлз Гамильтон, Эрл Славик. Я уверен, что есть еще и другие, о которых мы просто не знаем.
— И как долго они этим занимаются? Есть предположения? — спросил Куп.
Банвиль встал.
— Я покажу, что мы нашли.
Дарби шла за ним по коридору, гудевшему, как растревоженный улей, на тысячи голосов, к которым примешивались телефонные звонки и звуки факсов.
Банвиль привел их в большой конференц-зал, где они уже собирались, чтобы обсудить детали поимки Странника. Стулья были сдвинуты в угол, чтобы освободить место для демонстрационных стендов на колесиках. Таких стендов там насчитывалось около дюжины, и на каждом были фотографии нескольких женщин, размером восемь на десять.
— Сегодня утром специалист из компьютерного отдела взломал защиту на ноутбуке Бойля, — сказал Банвиль. — Все фотографии, которые хранились там, вы сейчас видите. Мы перенесли фотографии на компакт-диски и распечатали их. К счастью, все фотографии Бойль хранил в папках, обозначенных по названиям штатов, в которых он побывал. Вероятно, Бойль, покинув Бэлхем, подался сюда.
С этими словами Бойль остановился у стенда с надписью «Чикаго». На верхней фотографии была изображена женщина с лучезарной улыбкой. Ее звали Табита О'Хар. Она пропала третьего октября тысяча девятьсот восемьдесят пятого года.
Ниже висела фотография Кэтрин Десоуза, находящейся в розыске с пятнадцатого октября восемьдесят пятого года.
Затем Джаниз Бикени, исчезнувшая двадцать восьмого октября восемьдесят пятого.
Кроме того, там были еще четыре женщины, но их фотографии не были подписаны. Итого семь женщин, и все они числятся в розыске.
— Где они похоронены? — спросил Куп.
— Не знаю, — сказал Банвиль. — Мы не нашли карту.
Дарби перешла к следующему стенду — «Атланта». Тринадцать пропавших женщин и, если верить сопроводительной информации, все они были проститутками.
Следующей остановкой Бойля был Техас. За два года в Хьюстоне пропали двадцать две женщины. После Техаса Бойль наведался в Монтану, а потом во Флориду. Дарби сосчитала фотографии на двух стендах — двадцать шесть исчезнувших женщин. Ни имен, ни дат, одни только снимки.
— Мы обратились в полицейские службы по всей стране, — сказал Банвиль. — Они будут пересылать нам по факсу или электронной почтой документы по розыскным делам. Мы будем работать вместе. Но на это уйдут недели, а может, и месяцы.
Дарби нашла стенд с пометкой «Колорадо». Наверху висела фотография Кимберли Санчез, а под ней еще восемь снимков.
— Я до сих пор не могу разобраться в истории о нападении, которую нам рассказал Мэннинг, — сказал Банвиль. — Вы думаете, это был Бойль?
— Да, — ответила Дарби.
— То есть он уже тогда начал готовиться к тому, чтобы «повесить» это дело на Славика. Но зачем понадобились такие сложности с инсценировкой покушения?
— Бойлю необходимо было, чтобы Мэннинг контролировал ход расследования, — сказал Куп. — Я думаю, именно поэтому они заложили бомбы в госпитале и лаборатории. Чтобы классифицировать взрывы как террористический акт и на основании этого передать дело федералам.
— Позволив тем самым Мэннингу дергать за ниточки, — добавил Банвиль.
Дарби кивнула.
— Конечно, мы можем ошибаться. К сожалению, два человека, которые могли бы развеять наши сомнения, мертвы.
