Ознакомительная версия.
— Но почему именно сейчас? — удивилась Джейн. — Что заставило Иеремию вдруг отдать приказ о массовом самоубийстве?
— Может, он решил, что к нему подбираются власти? И что в любой момент его могут арестовать? Когда тебе грозит немалый срок за преступления на сексуальной почве, тебе уже наплевать, сколько людей ты с собой утянешь: пропадать так пропадать. Он думал: раз я помру, то и им жить незачем.
— Нет, Кэти, тут что-то не сходится.
— Что именно?
— Они были похоронены. Кто-то отнес их в поле и закопал, чтобы замести следы. Если Иеремия подговорил их на массовое самоубийство и сам погиб, кто тогда их хоронил и кто сжег дома?
Кэти задумалась. Снаружи спасатели возвращались к своим машинам. В костюмах биозащиты они напоминали надутых человечков из рекламы шин «Мишлен». Темнело. Пейзаж становился тускло-серым и унылым. Под сенью окрестных лесов в ожидании продолжения пира кружили падальщики. Многие их товарищи уже попробовали отравленной пищи и околели.
— Они не найдут в этой могиле тела Иеремии, — сказала Джейн.
Кэти бросила взгляд на обгорелые фундаменты Лучшего Мира.
— Да, вы правы. Он жив. Должен быть жив.
Стук в водительскую дверцу машины заставил женщин вздрогнуть. Джейн узнала бледное лицо детектива Пастернака. Кэти опустила стекло.
— Госпожа Вайс, я готов выслушать все, что вы сочтете нужным сообщить мне о Собрании.
— Значит, теперь вы мне поверили.
— Остается только сожалеть, что мы не прислушались к вам раньше. — Пастернак указал на сиденье позади Кэти. — Могу я присоединиться к вам и заодно посидеть в тепле?
— Я расскажу вам все, что знаю, но с одним условием.
Пастернак забрался на заднее сиденье и закрыл за собой дверцу.
— С каким?
— Вы тоже должны кое-что нам рассказать.
— Что именно?
Джейн обернулась к детективу.
— Например, почему бы не начать с рассказа о заместителе шерифа Мартино? Откуда у него деньги на новенький «Харлей» и шикарный внедорожник?
Детектив беспокойно переводил взгляд с одной собеседницы на другую.
— Мы это выясняем.
— Где Иеремия Гуд? — поинтересовалась Кэти.
— И это мы тоже выясняем.
Кэти покачала головой.
— У вас тут братская могила и вы знаете, кто в этом, скорее всего, виноват. У вас наверняка есть идеи, где он сейчас может быть.
Детектив помедлил, затем кивнул.
— Мы связались с правоохранительными органами штата Айдахо. Их информатор в Ангельском Доле сообщил, что Иеремии Гуда сейчас там нет.
— Вы доверяете их информатору?
— Они доверяют.
Кэти фыркнула.
— Вот вам первый урок, детектив. Если речь идет о Собрании, доверять нельзя никому.
— Выписан ордер на арест Гуда. За лагерем ведется наблюдение.
— Люди Гуда повсюду. Есть и такие, у которых он может прятаться годами.
— Вы точно знаете?
Кэти кивнула.
— У него хватит денег и сторонников, чтобы скрыться. Он способен подкупить целую армию таких, как Мартино.
— Этот денежный след мы уже проверяем, не сомневайтесь. Две недели назад на банковский счет заместителя шерифа Мартино перевели крупную сумму денег.
— Откуда? — спросила Джейн.
— Со счета некоей организации под названием «Далия Груп».
— Она наверняка принадлежит Иеремии! — воскликнула Кэти.
— Проблема в том, что мы не можем установить связь между «Далия Груп» и Собранием. Этот счет открыт в Роквилле, штат Мэриленд.
Кэти нахмурилась.
— У Собрания нет связей в Мэриленде. Во всяком случае мне о них неизвестно.
— «Далия», судя по всему, подставная компания, созданная для прикрытия другого, настоящего бизнеса. Кто-то потратил очень много сил, чтобы замести этот денежный след.
Джейн смотрела на рабочих. Они закрывали яму тяжелыми досками для защиты от падальщиков. И для защиты самих падальщиков от яда, который убил не только людей, но и зверей, успевших поесть мертвечины.
— Так вот за что заплатили Мартино, — догадалась Джейн. — Он должен был помалкивать о том, что здесь случилось.
— Такие секреты имеет смысл хранить, — ответил Пастернак. — Это же массовое убийство.
— Может, поэтому его и прикончили, — заметила Джейн. — А мальчишка тут ни при чем.
— Боюсь, на этот вопрос нам может ответить только сам Джулиан Перкинс.
— А там куча вооруженных людей его разыскивают, и чуть что — пристрелят, не раздумывая. — Джейн посмотрела в сторону гор. Небо над вершинами темнело, предвещая очередную морозную ночь. — Если это случится, мы потеряем нашего единственного свидетеля.
Первым его услышал Волк. Все утро пес бежал далеко впереди, как будто знал дорогу, хотя мальчик раньше не приводил его на эту гору. Они почти не разговаривали — берегли силы на крутом подъеме. Маура едва поспевала за Крысом, каждый шаг давался ей с трудом. Поэтому, когда пес вдруг остановился на скальном выступе выше по склону и залаял, она подумала, что животное обращается к ней. Словно говорит по-своему, по-собачьи: «Ну что же ты, дамочка? Поднажми!»
Но тут Маура услышала рычание. Подняв глаза, она увидела, что собака смотрит вовсе не на нее, а куда-то в восточном направлении, на долину, из которой они только что вышли. Крыс остановился и посмотрел в ту сторону. Какое-то время беглецы молчали. Слышно было, как потрескивает старая сосна. Снежные вихри дыбились над землей, будто невидимые пальцы ветра закручивали их волчком.
Потом они и сами услышали отдаленный лай собак.
— Надо спешить, — сказал Крыс.
— Но я не могу быстрее.
— Сможете. — Мальчик протянул ей руку. — Я помогу.
Она посмотрела на протянутую руку. Потом на лицо Крыса — грязное, изможденное. «Все это время он пытался спасти меня от неминуемой гибели, — подумала Маура. — Теперь моя очередь».
— Без меня будет быстрее, — сказала она.
— Я вас не брошу.
— Придется. Ты беги, а я останусь тут и буду их ждать.
— Но вы даже не знаете, кто они!
— Я расскажу им, что случилось с заместителем шерифа. Я им все объясню.
— Пожалуйста, не делайте этого. Не надо! — Крыс чуть не плакал. — Пойдемте со мной. Нам осталось только перевалить через вон ту гору.
— А потом что? За ней будет еще одна гора, потом еще и еще?
— Всего один день, и мы на месте.
— На каком еще месте?!
— В доме. В хижине моего деда.
Единственное надежное место, которое он знает, подумала Маура. Единственное место на земле, где его любили.
Крыс поглядел на долину. На другой ее стороне по белому ровному склону двигались крошечные темные фигурки.
— Я не знаю, куда еще идти, — тихо сказал он, вытирая слезы засаленным рукавом. — Но мы дойдем, и все будет хорошо. Я уверен, все будет в порядке.
Мальчик твердит это как заклинание, подумала Маура, а что еще ему остается? На самом деле ничего уже не будет в порядке — для него.
Она посмотрела на островерхий пик. До вершины подниматься еще по крайней мере полдня, но, заняв высоту, они получат и некоторое преимущество, если что-то пойдет не так. Если им придется держать оборону.
— Крыс, — сказала Маура, — если они подойдут слишком близко, если догонят нас, обещай мне одну вещь. Пообещай, что оставишь меня и пойдешь дальше один. Я с ними поговорю.
— А если они не захотят разговаривать?
— Может, это полицейские.
— Тот ведь тоже был полицейским.
— Я не могу идти быстрее, а ты можешь. Ты такой шустрый. Я тебя только задерживаю. Так что я останусь и поговорю с ними. Даже если ничего не выйдет, у тебя будет время убежать.
Крыс пристально смотрел на нее, и его темные глаза затуманились.
— Вы правда это сделаете? — поразился он. — Ради меня?
Маура протянула руку и, осторожно проведя перчаткой по его грязной щеке, смахнула слезы.
— Твоя мать сумасшедшая, — сказала она тихо. — Отказаться от такого мальчика!
Волк басовито гавкнул, словно говоря: «Ну что же вы, люди, медлите?»
Маура улыбнулась парнишке. А потом пересилила себя и зашагала на негнущихся ногах все дальше и дальше в гору, вместе с Крысом, вслед за собакой.
Ближе к вечеру путники вышли из леса на открытое место — раньше они двигались под прикрытием деревьев, но на такой высоте растительности почти не было. Они понимали, что теперь преследователи могут легко их обнаружить — три темные фигурки на белом голом склоне. Теперь они видят нас, как мы раньше видели их, подумала Маура. Хищник и жертва, разделенные одной долиной. А она идет слишком медленно, снегоступ на правой ноге болтается и того и гляди соскочит, разреженный воздух не дает свободно вдохнуть. Преследователи быстро сокращают разрыв. Они не такие усталые, как измотанные и голодные от многодневного блуждания по лесам Маура и Крыс, и куда выносливее городской жительницы сорока двух лет, которая при слове «поход» могла представить разве что воскресную прогулку в парке. Как она дошла до такого? Тащится в гору с собакой неизвестной породы и мальчишкой-беспризорником, который ни одной живой душе не доверяет, и не без оснований. Здесь, в горах, Маура может положиться только на этих двоих, на двух друзей, которые уже не раз доказали ей свою преданность.
Ознакомительная версия.
