Михаил Март - Усталая смерть

— Есть. — Ирина указала на дверь в дальнем конце холла.

— Отлично. Взяли и понесли.

Забинтованную куклу уложили в ванну.

Настя продолжала давать инструкции:

— Уже темно. Я спрячусь во дворе. Все должны сидеть внизу. Как только девушку приводят, охранник должен видеть каждую. Особенно ту, которую привели сейчас. Спросят, где сопровождающий, ответ один: «Привел, нас запер и ушел». Пусть ищут своего придурка. Важно, чтобы коттедж оставался вне всяких подозрений и все были на виду. Играйте в карты, читайте книги и ведите себя как обычно. Когда в доме соберутся все девушки, я вернусь.

Настя сорвала скотч с замка, вышла, захлопнула дверь и залегла за кустарником шиповника. Земля оставалась еще слишком холодной, но другого мес-та для укрытия не нашлось. Участок хорошо просматривался со всех сторон. Больше всего она боялась, что собаки ее могут учуять. Но пока ни сторожа, ни псы на аллее не появлялись.

Шло время. Минуты казались часами.

Следующую девушку привели минут через сорок, последнюю буквально следом, и каждую сопровождал свой охранник. Теперь все были в сборе.

Настя вернулась в дом уже не с помощью отмычки, а открыв дверь ключом.

Ее ждали с нетерпением.

— Итак, мои дорогие каторжанки. Сегодня я смогу увести только одну из вас. Но даю вам слово, что очень скоро все вы окажетесь на свободе, каждая сможет вернуться домой и постараться забыть о кошмарных днях, проведенных в этом лагере. Возьмите себя в руки и не теряйте надежды. Над планом вашего освобождения думают очень серьезные и решительные люди. Наша задача — сделать так, чтобы вы не стали заложницами кучки подонков и операция прошла без потерь. Удачи вам и терпения.

Настя взяла за руку Ирину и вывела ее во двор. Им опять пришлось залечь в кустах.

— Что дальше? — спросила Ирина.

— А дальше в дело вступает твой принц со своей бригадой. Нам остается только ждать. Ровно в час мы должны быть у одного из люков. А пока придется немного померзнуть.

— А дети?

— Они уйдут раньше нас.

Настя достала из сумочки сотовый телефон и набрала номер.

В кармане Журавлева зазвонил мобильник. Он достал трубку и сказал:

— Докладывай.

— Ирина со мной. У детского корпуса два охранника, но видела одного. Ток не подведен. Не исключены собаки. Люк девяносто семь там, где обозначен на схеме. Мы рядом с люком тридцать девять. Подойдем к нему секунда в секунду.

— Понял.

Журавлев убрал трубку, потер руки и воскликнул:

— Вперед, мальчики, настал наш черед!

В ход пошли электроинструменты. В опытных руках все получалось просто, играючи и безошибочно.

Железная дверь была снесена в считанные минуты. Зажглись фонари, висящие на груди у каждого. Каменная лестница вела их в подземелье. Решетка! Тут таких хватало, как в тюремных коридорах. Замки спиливались, будто одуванчики срывались на полях. Одна дверь следовала за другой, но движения вперед они не задерживали. Схема лабиринтов была вызубрена наизусть, как стихотворение школьником, желающим получить только отличную оценку на уроке.

Последняя дверь. Бастион. Сплошной металл. С ней пришлось повозиться. Замки даже не трогали. Спилили «болгаркой» петли и едва удержали ее от громкого падения.

— Тут в полу есть стоки, — сказал Метелкин, когда они вышли в ярко освещенный коридор, больше похожий на тоннель, обвешанный трубами и высоковольтными проводами. — Под нами проходит еще один лабиринт.

— Мы им воспользуемся, если окажемся в мышеловке. Канализационные трубы, что под нами, семьдесят сантиметров в диаметре. Придется ползти на брюхе по зловонным отходам.

— Не очень приятное занятие, — согласился Метелкин.

— Зато пуленепроницаемое, — добавил Сергей.

— Курс прямо. Пятый коридор налево, третий перекресток направо. Шестой люк по счету. Работаем, как китайцы, бегом и с песнями.

Дав команду, Журавлев пошел первым. До перекрестка все шло нормально, но у развилки стоял охранник, а рядом висел телефон.

— Смотри-ка, им даже табуреток не ставят, чтобы не уснули. В железных рукавицах держат, — прошептал Метелкин.

— Дневальные и стоя могут спать, как лошади, — прокомментировал Сергей. — Разрешите, я попробую его потревожить.

— От нашего угла до него метров двадцать. Оглянется — и крышка, — встревожился Вадим.

— Обернуться может, увидеть — вряд ли.

Сергей вскочил на бордюрчик, схватился за одну трубу, потом за другую и ловко вскарабкался под самый потолок. Он, как кошка, лихо и бесшумно на четвереньках пополз вперед. Вскоре они потеряли его из виду.

Тишина. Журавлев и Метелкин не отрывали глаз от охранника. Тот стоял, держа руки за спиной, и изредка поглядывал по сторонам.

Вдруг из другого перекрестка вынырнул еще один охранник. Он подошел к постовому, они пожали друг другу руки, перебросились парой фраз и сменились на посту.

— Интересно, с каким интервалом они меняются? — задумчиво протянул Метелкин.

— С мавзолейным. Час-полтора, не реже. Куда же Серега пропал? Едва не завалился.

Завалился не Серега, а охранник. Что-то тяжелое ему свалилось сверху на голову, и он, качнувшись, упал.

— Он же дрель с долотом на него скинул! — воскликнул Метелкин.

— Вперед! — скомандовал Вадим.

Отрезок проскочили, словно стометровку в борьбе за золотые медали.

Сергей уже спрыгнул с трубы на землю.

— Вот что, мужики, — сказал Сергей, — так дело не пойдет. На каком-нибудь углу мы засветимся. Смотрите на стену. Рядом с телефоном в стене есть красная кнопка. Стоит ее нажать — и прозвучит сирена, или в центральном узле сработает сигнал тревоги. Все дело завалим.

— И что ты предлагаешь? — спросил Метелкин.

— Я переоденусь в форму этого парня. — Он указал на лежащего на полу охранника. — Мой рюкзак оставим здесь.

— Идея принимается. Но бросать рюкзаки на виду нельзя. Вскроем канализационный люк и скинем туда твою ношу вместе с охранником. Пусть парень подышит свежим дерьмом.

Приказ Журавлева обсуждать не стали. Все сделали так, как он сказал. Сергей переоделся в униформу и, прежде чем сбросить свой рюкзак, достал из него пару предметов и рассовал по карманам.

Дальше двигались в темпе легкой пробежки. Они уже поняли, что охрана выставлена только на ключевых перекрестках, которые невозможно обойти окольными путями.

Тут Вадим и Женя притормаживали, а Сергей продолжал движение. Резиновая дубинка, доставшаяся ему в наследство от предыдущего часового, тут же шла в ход. Дневальный не успевал ничего понять и даже разглядеть. Он только видел, как к перекрестку бежит его коллега, но не успевал тот приблизиться на расстояние вытянутой руки, как бедолага получал оглушительный удар по голове и начинал считать звезды на бетонном небе лабиринта.

Канализация наполнилась тремя телами, омываемыми фекалиями. Возле нужного люка они оказались в назначенное время.

Вверх по лестнице первым взобрался Журавлев. Щеколды открывались простым поворотом ручки. Чугунный люк пришлось сдвигать спиной, уперев ноги в лестницу, а руки — в противоположную стену узкого раструба. До конца сдвигать тяжеленный блин Вадим не стал, достаточно было просвета, чтобы высунуть голову.

Следом к расщелине подошел Метелкин и застрял у ног Журавлева. Стоять вдвоем на вбитых в кирпич стальных скобах на деле не получалось. Женя начал подавать Журавлеву пакеты с сырым фаршем. Надо сказать, сделал он это вовремя. Не успел Вадим высунуть нос наружу, как к колодцу подскочила громадная псина с черной рожей и белыми клыками.

Первый же пакет с мясом полетел псу в пасть. Он даже гавкнуть не успел. Зарычав, кобель начал рвать клыками целлофановый мешок. На запах примчались еще две собаки внушительных размеров. Им тоже досталось по пакету лакомства. Нетрудно догадаться, на каком пайке содержали животных на псарне. Не прошло и пяти минут, как грозные чудовища мирно спали, не успев вдоволь насладиться предложенным им лакомством.

Люк сдвинулся до конца, и все трое выползли наружу. Повеяло свежим ветерком. Двигались по-пластунски по мокрой земле. Весна запаздывала, и травка еще не проклюнулась.

Двое парней в униформе дежурили у калитки детского корпуса. Прямо над ними светил яркий уличный фонарь.

— Всё решит скорость, ребята, — тихо сказал Журавлев, — фактор внезапности. Я беру на себя дальнего, Сергей — ближнего, Женька готовит веревки. Сбиваем, глушим и тут же оттаскиваем в тень. Нас могут заметить из окна.

— Какого окна? — удивился Метелкин. — Света нигде нет, все уже спят.

— Приготовились! Пошли!

Новый рывок. Атака регбистов. Охранников словно сдуло ветром, как пылинку со стола. Захват и обезвреживание противника проходили в считанные секунды. Еще немного, и часовые были связаны по рукам и ногам, а их рты заклеены скотчем.

Ключи от корпуса в карманах охранников не нашли. Двери заперты. Пришлось давить на кнопку звонка.