— А что вы еще знаете о той гробнице? — спросила Мелани. — Может, свяжете нас со своим другом, Джеком?
— Ну, Джек уже двадцать лет как умер. Томми тоже. Я уже рассказал вам о гробнице все, что знаю. По правде говоря, тогда мне было все равно. Меня интересовала мумия, а не подробности ее находки… — Он закрыл глаза и нахмурился, словно вспоминая что-то давно забытое. — Понимаете, кажется, Джек рассказывал мне что-то еще, но я не могу… Да, точно! Гробница была из необожженного кирпича. Ему это показалось странным, потому что весь дом, как и другие постройки в городке, был деревянным. Джек говорил, что гробница похожа на мексиканскую, католическую. Я точно не знаю, в каком месте комнаты она находилась, но, как я уже говорил, мебель и все остальное было в целости и сохранности, и у меня сложилось впечатление — не помню, то ли Джек мне об этом сказал, то ли я сам пришел к такому выводу, — что перед нею было свободное место, чтобы люди могли… молиться, поклоняться или еще что.
— Но вы никогда… — начал Глен.
Нейт покачал головой.
— Мумия вполне могла быть подделкой, чучелом, поскольку никаких проблем у меня с ней не возникло. Но после того, что вы мне рассказали, я думаю, именно она могла стать причиной того, что город опустел. Понимаете, о чем я? В пустыне много заброшенных городов. У большинства даже названия нет, и никто не знает, что с ними случилось, поскольку неизвестно о самом их существовании. История Запада описана не так подробно, как история Востока. Кто может сказать, что там произошло? Может… это сделала мумия.
— Где она теперь? — спросила Мелани.
— Я продал ее антиквару из Уикенберга четыре или пять лет назад. Он зашел в музей и провел там гораздо больше времени, чем любой обычный человек… — Старик улыбнулся. — Вы там были. Особо смотреть не на что… Он уехал, а на следующий день вернулся и предложил мне пятьсот баксов. Я наотрез отказался, попытался впарить ему байку о том, что это настоящая ацтекская мумия, которую привез из мексиканских джунглей кто-то вроде Индианы Джонса, но антиквар не купился, сказал, что ему нужна настоящая история, а не выдумки. Не знаю, почему я ее продал. Наверное, хотел устроить полную распродажу, а не просто удалиться от дел. После того, как сняли ограничение скорости в пятьдесят пять миль в час, бизнес стал уже не тот, и я потихоньку выдыхался. Но после продажи мумии у меня как будто открылось второе дыхание. Я нашел другую мумию, в окрестностях Тусона. Владелец затеял реконструкцию и избавлялся от подделок, собираясь сделать настоящий музей. Ту мумию вы и видели. Малость похуже, чем старая, более традиционная, но досталась мне по дешевке, и жалоб на нее не было…
— У вас не сохранилось фотографий старой? — спросил Глен. — Чтобы мы могли сравнить? — Он протянул снимок с «Полароида».
— Да, конечно. Идемте со мной.
Старик повел их по коридору в комнату, которую называл «рабочим местом», по дороге рассказывая, как построил специальный саркофаг для мумии и придумал сделать ее последним экспонатом и поместить рядом с выходом, чтобы все остальное как бы подводило к ней. Комнату украшали черно-белые фотографии придорожного музея, сделанные в разное время: в шестидесятых, семидесятых, восьмидесятых и девяностых годах. Среди них были увеличенные снимки мумии, и Глена потрясло ее необыкновенное сходство с существом, которое запечатлел «Полароид». Конечно, он и раньше не сомневался, однако увидеть собственными глазами — это совсем другое дело. Они словно складывали пазл, но с каждым новым фрагментом общая картина менялась, удивляя его.
У Нейта были еще несколько коробок из-под обуви, заполненных фотографиями. Бо́льшая часть не имела отношения к мумии — служба в армии, путешествия, — но среди них нашлись цветные и черно-белые снимки, запечатлевшие первые дни работы музея, когда мумию только что привезли и выставили. На одном снимке даже были Нейт, Джек и Томми, державшие мумию, словно пьяного приятеля, — ее рыжие длинные волосы в «африканском» стиле покоились на их плечах. Взглянув на фото, Глен вздрогнул.
— Пожалуй, я бы не отказался от пива, — сказал он Нейту.
— Не проблема, — улыбнулся старик. Он торопливо перебрал оставшиеся фотографии и протянул одну Мелани — снимок мумии на фоне белой стены. — Больше у меня нет, но эту можете взять, если хотите.
— Да, — кивнула Мелани. — Спасибо.
— Идемте назад, и я принесу выпить.
Они вернулись в гостиную.
— Мне просто воду, — попросила Мелани и села рядом с Гленом на маленький китайский диванчик. Нейт вышел на кухню, потом появился с двумя банками пива «Курс» и бокалом воды со льдом.
— Вы знаете, как зовут того антиквара, которому вы продали старую мумию? — спросила Мелани.
— Сразу и не вспомнишь. Но у меня где-то есть его визитная карточка. Я могу ему позвонить.
— Было бы здорово.
Нейт поставил пиво на приставной столик рядом с креслом и пошел по коридору в свое «рабочее место». Вернулся он довольно быстро, с торжествующим видом размахивая визитной карточкой.
— Вот она! Престон Альфонс. Так зовут антиквара. Ну и имечко, нарочно не придумаешь… Давайте я ему позвоню. Но особенно не надейтесь. У него нет ни музея, ни магазина у шоссе. Только антикварный магазин. А это значит, что он, скорее всего, нашел покупателя и продал мумию. Говорил, что не собирается, что оставит ее у себя, и тогда я ему поверил, но чем больше я об этом думаю, тем больше уверен, что он сочинил это специально для меня. Скорее всего, покупатель у него уже был, и на этой мумии антиквар прилично заработал.
Нейт сел в кресло, взял со столика беспроводной телефон и набрал номер. Замер на несколько секунд, прислушиваясь, потом нахмурился.
— Вот так. Номер не обслуживается. — Он выключил телефон. — Как я уже говорил, прошло несколько лет. Думаю, можно позвонить в справочную — может, там что-то подскажут… Подождите, — старик снова набрал номер и спросил оператора, есть ли у них телефон Престона Альфонса в Уикенберге. — Ага, — произнес он после паузы. — Понятно. Спасибо. — Нейт посмотрел на Мелани. — Она сказала, что номер не включен в телефонный справочник. То есть номер существует и Престон Альфонс по-прежнему живет в Уикенберге. На пенсию ему еще рано, хотя он вполне мог выглядеть моложе своего возраста. Или это просто я трудоголик… Отошел от дел в семьдесят пять, да и то не совсем. То есть я больше не сижу за кассой, но два или три раза в неделю приезжаю в музей.
— Вы нам очень помогли, — сказала Мелани, прежде чем он успел далеко отклониться от темы. — Правда. У вас найдется листок бумаги и ручка, чтобы я записала имя?
— Да, конечно.
Пока она переписывала информацию с визитной карточки, Нейт продолжал говорить, и Глен почувствовал, что ему жаль старика. Он так радовался их вниманию. Совершенно очевидно, что Нейт жил один и, судя по фотографиям, никогда не был женат. Неудивительно, что он не мог просто уйти на пенсию и несколько раз в неделю наведывался в музей. Вероятно, их визит стал для него настоящим праздником, и он, скорее всего, еще несколько недель или даже месяцев будет пересказывать их историю.
По крайней мере, еще один способ распространения информации.
День клонился к вечеру, и Нейт пригласил их задержаться и поужинать с ним, но Мелани вежливо отказалась — им пора ехать.
— Ладно, подождите минутку! — Старик бросился бегом по коридору, и до них донесся звук открывающихся и закрывающихся ящиков. Он что-то бормотал себе под нос раздраженным голосом. Потом вернулся с двумя белыми билетами размером с игральные карты. — Вот! — Нейт вручил каждому билет. — Постоянные пропуска. По ним вы в любое время можете бесплатно попасть в музей. Бессрочные. Так что когда в следующий раз будете тут проезжать, заходите!
Глен подумал о музее, и ему вдруг стало стыдно, что они с Мелани смеялись над экспонатами. Конечно, музей был примитивным и любительским, но этот человек относился к нему серьезно. Он посвятил ему всю жизнь, и Глен почувствовал, что уже немного иначе относится к таким «ловушкам для туристов». Это не китч, а американская культура, и ее нельзя презирать.
— Обязательно. Спасибо! — Благодарность его была искренней.
— Дадите мне знать, чем все закончится, а?
— Конечно, — пообещал Глен.
Нейт проводил их во двор, остановился у двери своего японского гаража, махал рукой, пока они выруливали на подъездную дорожку, и кричал:
— До свиданья!
Они махали ему в ответ, пока ехали к шоссе.
— Похоже, мы едем в Уикенберг, — сказала Мелани.
— Очень похоже.
Ночь они провели в Холбруке, рядом с огромной, уродливой электростанцией, постоянно выбрасывавшей в небо облака дыма. По какой-то неизвестной причине свободных мест в гостиницах Холбрука почти не было, и они смогли снять номер только в жалком мотеле под названием «Шангри-Ла». В номере пахло дезинфицирующим средством с ароматом хвои, а на покрытом толстым слоем пыли подоконнике валялись дохлые мухи. В ванной в унитазе постоянно текла вода, причем так громко, что заглушала звук включенного не на полную громкость телевизора.
