Ознакомительная версия.
– Значит, он отправился туда по своим делам, а вы просто выследили его.
– Все верно.
– Что он мог делать ночью в шахматном клубе?
– Ты много думал об этом и не мог понять да?
– Да, так и не смог, – признался Самсонов.
– Йорг решил перепрятать часть наркотиков в подвал «Табии», – сказал Малинин. – Я решил, что убить его в клубе будет… эффектно. Конечно, мне и в голову не приходило, что Левакина тоже там окажется. Я ее не видел.
– Вы воспользовались морозилкой клуба?
– Нет, это было бы слишком долго, я мог не успеть до открытия «Табии». Кроме того, в клубе ведь нет насоса. Пришлось перевезти Йорга на съемную квартиру и там закончить. Теперь твое любопытство удовлетворено?
– Вполне.
Малинин и Самсонов помолчали. Картина была странной: заставленные продуктами стены, сидящие на полу люди, дрожащие от страха и холода, туман, клубящийся между их силуэтами. Казалось, он хищно тянется к ним, обволакивая подобно спруту – как в балладе Гете о Лесном короле.
– Что будем делать? – спросил наконец полицейский.
– На самом деле я просто хотел закончить нашу партию достойно, – отозвался Малинин. – Я не проиграл, ты не выиграл. И все же я сделал почти все, что хотел. – Он достал из кармана кусок кости. Движения у него были медленные, из-за холода суставы двигались плохо. – Вырезать короля не вышло, но это не важно. Думаю, Принцесса удовлетворена. Подарок не такой симпатичный, как обычно, но это ведь просто форма. Главное – содержание, не так ли?
Самсонов склонил голову в знак согласия.
– Кто эта принцесса? – спросил он. – Ее зовут Алиса?
– Да. Она дочь одного моего хорошего друга. Очень богатого и влиятельного человека. Он торговал оружием, и нашлись люди, которым показалось, что на черном рынке Восточной Европы он приобрел слишком большую власть. Его звали Глеб, и он уже умер. Я работал на него: был начальником охраны.
– Люди, о которых вы упомянули, наняли «Гамбит», чтобы устранить вашего друга?
– Да. Ни я, ни Глеб никогда не думали, что в его дом могут заявиться профессионалы. Мы ожидали нападения обычных бандитов, боевиков, снайпера или подрывника, но не солдат удачи. Их было много – «Гамбит» привлек для своей операции дополнительных людей. Мы проиграли. Хотя у нас почти не было шансов, я до сих пор считаю, что подвел своего друга. Нужно было предвидеть.
– А Алиса? – осторожно напомнил Самсонов.
– Ее я тоже подвел, – после короткой паузы ответил Малинин. – Принцесса – единственный человек, который был достоин любви. Во всяком случае, иных мне не встретилось.
– Она погибла во время атаки «Гамбита»?
– Есть вещи, которые не лучше, чем смерть. Но это не должно тебя волновать, господин полицейский. Ты ведь хочешь знать, чем кончится наш разговор?
– Я думаю, вам пора сдаваться, – ответил Самсонов.
Малинин посмотрел на часы.
– Кажется, пришло время пристрелить одного из заложников. Но я не стану. Как я уже сказал, партия закончена. На самом деле мне некуда бежать.
– А как же влиятельные люди, которые могли бы вас спрятать? Вы же собирались податься к ним.
Малинин невесело усмехнулся:
– Они, скорее всего, предпочтут избавиться от нежелательного свидетеля. На их месте я бы так и поступил. Я работал слишком на многих, так что ни на свободе, ни в тюрьме долго не протяну. Так что же мне остается?
– Сдайтесь, и я сделаю все, чтобы обеспечить… – начал было Самсонов, но Малинин его перебил:
– Что? Безопасность? Не смеши меня! Ты на шахматной доске не такая крупная фигура. Белый рыцарь, не больше. Нет, мне конец, и я собираюсь встретить его здесь, в ледяном аду. Ты был прав: место очень символичное, и я думаю, это знак судьбы. Надеюсь, у тебя или у твоего коллеги не будет неприятностей из-за того, что я воспользуюсь одним из ваших пистолетов? – с этими словами Малинин быстро поднял руку и приставил пистолет к своему виску. – Я иду к тебе, малышка! Не вижу солнечный твой лик, Не слышу серебристый смех… – добавил он дрогнувшим голосом.
* * *
Сарко сначала оглох, а затем погрузился в темноту. Но она почти сразу рассеялась, и он понял, что падает в нору. Она вела глубоко под землю, в сырое подземелье, где из люков доносились жуткие вопли. Когда Сарко пролетал сквозь этот подвал, крышки открылись, а каменные плиты пола и скользкие стены колодцев начали растворяться, превращаясь в дым. Сарко все падал и падал и вот наконец оказался в зале, где возвышался огромный аквариум. Принцесса ждала его. На ней было нарядное белое платье с голубой каймой вдоль подола и такого же цвета широким атласным поясом. В нем она была на последнем дне рождения – на том, который успела отпраздновать. Тогда Сарко танцевал с Принцессой, держа ее на руках, а она раскачивалась в такт музыке, обнимая его за шею. Оркестр – не запись, а настоящие музыканты, приглашенные Глебом, – играли «Люби меня вечно».
Сейчас Принцесса стояла на белой клетке перед аквариумом и казалась на его фоне совсем крошечной. Она держала в руках белую коробочку, перевязанную алой лентой, и улыбалась. Улыбалась так, что Сарко почувствовал себя самым счастливым человеком на свете.
Он шагнул к ней раз, потом другой, третий. Теперь все кончено, и они могут быть вместе. Навсегда. Его сознание сольется с ее, и они отправятся в чертоги, где витает в течение последних лет ее душа. Сарко верил, что такое место должно существовать, а значит, и он сможет оказаться в нем.
Он шел по клеткам, а сверху падали похожие на клочья черного дыма призраки, освободившиеся из своих темниц. Их становилось все больше, и в какой-то момент Сарко понял, что они сливаются в единую завесу и она становится все плотнее. Этот туман постепенно скрывал Принцессу. Сама она не двигалась, не шла навстречу Сарко, а только улыбалась. Аквариум за ее спиной вдруг пошел крупными трещинами, и рыбки заметались в панике. Сарко хотел побежать, чтобы поскорее добраться до Принцессы, оттащить ее от огромного аквариума, готового вот-вот лопнуть, но не мог. Его шаги будто контролировал кто-то другой.
Наконец он с усилием продрался сквозь черный туман – лишь затем, чтобы увидеть, как стекло разлетается во все стороны и несколько тонн воды обрушиваются на Принцессу!
Он снова не сумел защитить ее!
Это было последним, что Сарко осознал прежде, чем кануть в небытие.
* * *
Самсонов сам не знал, какая сила бросила его вперед. Он буквально перелетел через двух пригнувшихся в последний момент женщин и упал на Малинина. Но было поздно. Выстрел прозвучал, отразившись в стенах морозильника. Самсонов видел, как череп Малинина разлетелся и что-то красное выплеснулось на пол и ближайший стеллаж, с которого посыпались коробки – в них угодила прошедшая навылет пуля.
В помещение вбегали спецназовцы, вокруг кричали перепуганные заложники. Люди копошились в тумане, пытаясь уползти или подняться, гулко топали по бетонному полу ботинки командос. Кто-то схватил Самсонова за плечи и рывком развернул. Полицейский увидел перекошенное лицо Дремина.
– Живой?! – заорал тот, вглядываясь в старшего лейтенанта. – Ты жив?!
– Да, – ответил Самсонов, освобождаясь от хватки следователя. – Я – да!
Он поднялся, глядя на распластанное на полу тело Малинина. Он лежал на спине, голова – в луже растекающейся и дымящейся на морозе крови. Глаза смотрели в разные стороны. Его окружили спецназовцы, но это было уже излишне. Больше Белый кролик был не опасен. Дремин подошел и, нагнувшись, вынул из руки Малинина пистолет.
– Кажется, это твой, – сказал он, взглянув на серийный номер. – Можно считать, что так или иначе, но ты его достал.
Самсонов сидел перед телевизором, но не видел, что происходит на экране. Он смотрел на сотовый телефон в своей руке. На экране виднелся номер его матери, но он не решался набрать его.
Только что он позвонил в другую страну, в город под названием Санкт-Галлен, расположенный, как прочитал в Интернете Самсонов, рядом с Боденским озером на высоте семисот метров. Город возник вокруг бенедиктинского монастыря и наверняка является очень живописным местечком, но полицейский звонил не ради того, чтобы заказать тур или забронировать номер в гостинице. Несмотря на ухищрения Малинина, ему удалось в конце концов выяснить, кем была Принцесса. Почему-то он считал, что обязан это сделать – ведь именно из-за нее Малинин совершил свои убийства.
Самсонов дозвонился в клинику, где она лежала, и поговорил с лечащим врачом, использовав все свои познания в английском языке. Сейчас он вспоминал последнюю фразу, которую сказал ему доктор Корсин Форсберг: «Пока, к сожалению, без изменений». Она звучала в голове, как заезженная пластинка.
Наконец старший лейтенант поднялся с кресла и подошел к окну. На улице виднелись деревья, они раскачивались на ветру, и стаи галок перелетали с крыши на крышу в поисках убежища от надвигающейся грозы.
Ознакомительная версия.
