Куинн припомнил слова профессора Вайнард о том, что до сих пор, возможно, где-то существуют подлинные, чрезвычайно важные документы об исследованиях крови каготов и сожжении баскских ведьм и колдунов. Документы, которые утаил и спрятал Ватикан.
Что говорила профессор? Что документы хранились в Ангеликуме, доминиканском университете в Риме. И многие века они там были в полной безопасности. Но потом, после войны, после нацистов, кому-то показалось, что в таком месте эти бумаги слишком доступны, слишком провоцируют любопытных. И пошли слухи о том, что весь архив куда-то увезли, в какое-то более надежное место. Только никто не знает, куда именно.
Никто не знает, куда именно? В самом деле? А как насчет странного доминиканского монастыря, построенного как раз после войны, монастыря, который ассоциируется с Виши и нацистами?
Тайна теперь становилась похожей на ночной цветок, медленно раскрывающий лепестки в лунном свете. И заливающий своим ароматом полуночный сад.
Но Саймону нужно было еще одно подтверждение его догадки. Ему необходимо было связаться с Дэвидом Мартинесом и уточнить, как именно расположены синие звездочки на карте. И сделать это было необходимо прямо сейчас.
Саймон постарался успокоиться. Он встал, вышел в кухню и приготовил себе чашку ромашкового чая, потому что где-то слышал, что этот напиток должен успокоить расшатавшиеся нервы.
Чертов чай оказался невероятной гадостью. Саймон выплеснул его остатки в раковину, быстро вернулся в кабинет и решительно набрал номер Мартинеса. Гудка не было. Саймон повторил попытку через три секунды, как будто это могло что-то изменить. Гудка не было. Но Саймон и сам ведь прекрасно понимал, что Дэвид должен был отключить телефон: весьма разумный поступок.
И что теперь делать? Впрочем, наверняка Мартинес перезвонит ему с какого-нибудь автомата в Биаррице, если… если сможет.
Саймон шагал взад-вперед по кабинету, от одной стены до другой. И лихорадочно думал о Дэвиде и Эми, стараясь при этом не вспоминать о безумном нападении Томаски.
Чтобы дойти от стены до стены, достаточно было трех с половиной секунд. Их дом был чертовски мал. Слишком мал. Может быть, если Саймон раскрутит эту потрясающую историю, он напишет отличную книгу и купит дом побольше, и…
Довольно! Журналист сел к компьютеру и отправил электронное письмо Дэвиду Мартинесу. А потом вышел из кабинета и присоединился к сыну, сидевшему на диване в гостиной, и они в семнадцатый раз посмотрели «Корпорацию монстров».
Потом они посмотрели мультик еще раз.
Было семь вечера и Коннор уже лежал в постели, когда зазвонил мобильник Саймона, а на дисплее высветился код Франции. Стараясь убедить себя в том, что его сердце вовсе не стучит, как папуасский барабан, Саймон ответил:
— Да… алло?
— Саймон?
— Дэвид! Слава богу, ты позвонил. Ты в порядке? Как вы там с Эми, у вас все хорошо?
— Да… мы в порядке… мы пока еще в Биаррице, но скоро улетаем. Как у тебя де…
— Все в порядке, ничего пока особо нового, то есть я хочу сказать, мне нужно кое-что выяснить. — Саймон ощутил укол вины из-за того, что так резко ответил Мартинесу, но тревога подгоняла его. — Дэвид, скажи, та карта сейчас с тобой?
— Да, конечно.
— Пожалуйста! Это очень важно! Достань ее. Ты говорил, там есть одна звездочка, поставленная неподалеку от Лиона…
— Да, верно. Около Лиона. Мы так и не смогли понять, что она означает.
— Прошу, посмотри еще раз.
Саймон слышал, как Дэвид послушно разворачивает бумагу и водит по ней пальцем. Он явно воспользовался стационарным телефоном. Некий никому не известный телефон-автомат в маленьком баскском городке.
Наконец Мартинес снова заговорил:
— Вот, нашел эту звездочку. Что ты хочешь узнать?
Это был момент наивысшего напряжения для Саймона.
— Скажи, где в точности она находится. Ну, какая там деревня или что за город…
Журналист почти слышал, как Дэвид всматривается в надписи на старой карте.
— Да, тут это есть. Отметка стоит у крошечной деревни под названием Эвё.
— Эвё?
Последовала пауза.
— Да, Эвё… около Л'Арбрель… к северо-западу от Лиона. — Голос Дэвида зазвучал резче. — Зачем тебе нужно это знать?
Саймон не ответил, потому что склонился к компьютеру и набрал «Де-Ла-Туретт». На экране появился сайт монастыря с его полным, звучным французским названием и адресом.
Приорат Святой Марии Туреттской.
Эвё-сюр-Л'Арбрель.
Взятый напрокат автомобиль Саймон поставил на парковке у аэропорта Лиона. Потом, бросив в багажник сумку, влился в полуденное движение и помчался по автостраде, уводившей прочь от Лиона.
К северу, по долине Роны.
Саймон размышлял о своем импульсивном поступке. Не было ли все это ошибкой? Он спросил Сьюзи, что она думает о таком путешествии, обо всем этом мрачном приключении, и жена ответила с едва заметной грустью во взгляде, что согласна: ему надо туда поехать. Она согласна, потому что любит его. И потому что им с Коннором ничто не грозит под постоянной охраной полицейских. И потому что он просто сходит с ума, сидя дома и ничем не занимаясь, и это может кончиться тем, что он снова запьет, а это ее очень тревожит.
Журналист смотрел на едущие впереди машины. Автострада была весьма оживленной.
Он прекрасно понимал, что почти все сказанное Сьюзи — ложь. Она не хотела, чтобы он уезжал. Она думала, что он совсем не обязан туда ехать. И единственной причиной ее согласия было то, что она действительно его любила. Саймону очень повезло с женой.
И он был полным идиотом.
Но он уже прилетел во Францию. И каковы бы ни были его мотивы, азарт охоты наполнил его жизнь энергией и смыслом. На что может быть похоже это место? Монастырь, доводящий людей до безумия? Найдет ли он те позорные архивы?
Саймон чуть сбросил скорость, глядя на указатели вдоль дороги: Экуйи, Дардийи, Шарбоньер-ле-Бан… Вот оно. Он внимательнее всмотрелся в указатель. Да, дорога номер семь — к Л'Арбрелю.
Саймон вывернул руль, поворачивая налево. Теперь он ехал через пышно зеленеющий район Божоле, славный своими винами. Мысли его блуждали, когда журналист потянулся к большому атласу дорог Франции, чтобы уточнить маршрут. В нескольких сотнях миль к юго-западу отсюда, в Биаррице, Дэвид и Эми сейчас скрывались, надеялись, ждали, собирались улететь в Намибию.
Что он может сделать, чтобы им помочь? Возможно, ничего, может быть — что-нибудь, а может быть — это как раз то, что он делает прямо сейчас. В уме Саймона царила полная сумятица от растерянности и любопытства.
Последняя часть пути пролегала мимо виноделен и уже желтеющих дубовых рощ. Потом дорога вышла на просторную равнину. И в центре ее стоял монастырь Де-Ла-Туретт.
При виде его Саймон воскликнул:
— Bay!
Он несколько часов потратил на то, чтобы изучить это модернистское строение, но действительность все равно его ошеломила.
На зеленой плоскости стояло… нечто. Оно было похоже на отпрыска, родившегося в результате союза многоэтажной автостоянки и угрюмого средневекового замка. Скучно-серый бетон. И единственными пятнами цвета являлись большие окна, приукрашенные яркими красными и оранжевыми занавесками.
Саймон медленно повел машину к комплексу приората. По мере приближения его взгляду представали новые необычные детали. Точно в центре строения торчала сюрреалистическая бетонная пирамида. Несколько серых галерей как будто наугад торчали на внешней стене под разными углами. Все это сооружение поддерживалось с одной стороны поросшей травой насыпью, а с другой — бессистемно стоящими бетонными стропами, похожими на паучьи лапы.
Саймон припарковал машину и нашел вход: тот оказался чем-то вроде бетонной рамы, сквозь которую можно было проникнуть внутрь здания.
Возможно, интерьеры в глубине монастыря были более продуманы, но вход выглядел просто, почти небрежно. Здесь явно привыкли к постоянным гостям и паломникам, а в особенности к людям, проявляющим интерес к архитектуре. Саймона приветствовал в боковой бетонной комнате какой-то монах, одетый в голубые джинсы и серую футболку.
Когда Саймон подтверждал, что он и есть тот самый Эдгар Харрисон, британский архитектор, звонивший в монастырь и предупреждавший о своем визите, он ощутил легкий укол страха и всмотрелся в лицо монаха, боясь увидеть на нем выражение любопытства, или скептицизма, или подозрения. Но монах просто кивнул.
— Мсье Харрисон… un moment[64].
Монах проверил по компьютеру имя и прочие детали. Саймон в ожидании рассматривал комнату. Помещение выглядело абсолютно банальным, как обычный средний офис, где громоздились папки с бумагами и прочая дребедень, стояли радиотелефон и факс, и большой застекленный шкаф, в котором висели ключи от разных комнат — на крючках, с аккуратными этикетками. Le Refectoire, Le Libraire, La Cuisine.[65]
